Четыре «В» для ведьмы, или Отбор наперекор (СИ) - Соловьева Елена

Я прибавила звук.

Малика скорчилась и зажала уши. А волк, в которого, собственно и направлялся шумовой поток, отлетел и впечатался в ближайшее дерево.

— Так-то вот! — объявила я, отряхивая руки. — Ступай один к себе в нору и больше нам на глаза не появляйся. А то сделаю из тебя шубу, мне как раз нужно что-то более существенное из одежды.

Волк икнул и, оглядываясь, поплелся в сторону зарослей.

— Вот это да! — восхищенно произнесла Малика. — Не думала, что ты так можешь.

— И я, — охотно согласилась. — Но подействовало же! А сейчас ты не могла бы приодеть меня снова?

Малика поколдовала и вернула мне зеленый сарафан. И мы снова отправились в путь. Все в том же направлении, куда так настойчиво не пускал нас волк.

Не успели пройти и километра, как наткнулись на красочный домик, затерянный в лесной глуши. Низенький, поросший мхом, но все еще беленький. Из трубы его валил ароматный дым, в раскрытых окнах покачивались на ветру кружевные занавесочки.  Словом, не домик, а мечта.

В довершение сказочного образа на крылечко вышла бабушка-одуванчик. Невысокая, худенькая, с добрым испещренным морщинами лицом и собранными в тугой узел седыми волосами. На ней было длинное серое платье в пол и белый передник, о который она вытирала сухонькие руки.

— Ай, какие красивые девочки ко мне пожаловали! — обрадованно произнесла бабуля. — Заходите, заходите, девочки. Я как раз вам пирожков напекла и чайник поставила.

Мы с Маликой радостно переглянулись. Сбылась мечта: сейчас и отдохнем, как люди, и чай попьем. Да еще и с пирожками.

Бабушка усадила нас за стол, накрытый белой скатертью. Выставила корзинку, от которой шел умопомрачительный аромат свежей выпечки. Налила душистого чаю на травах. Вот только вкус у него был немного горьковатый…

— Наверное, полынь случайно положила, — ответила бабуля на мое замечание. — Старая я, слаба глазами стала. Вот вместо белены и набрала.

В смысле, вместо белены?! Мы с Маликой переглянулись и одновременно покосились на свои чашки: по целой успели выпить, да еще и добавки попросили.

Что-то у меня голова сразу закружилась. Я испуганно покосилась на бабушку, а она улыбнулась мне во все тридцать два.

Интересно, а зачем ей такие острые зубы?

Голова закружилась, во рту стало сухо, как в пустыне. Язык будто прилип к небу, не давая говорить. Я посмотрела на Малику — она стала бледной, как молоко. Что-то пыталась сказать, подняла руку, но тут же уронила обратно на стол.

И только бабка зловеще улыбнулась.

После этого я провалилась в забытье. Почудилось, что меня куда-то несут. Даже показалось, будто это бабка тащит меня на своем горбе. Интересно, откуда у такой хрупкой на вид старушки взялось столько сил?

Время будто остановилось. Я словно оказалась внутри огромного тюка с ватой, которая напихалась в рот, глаза и уши. Она не давала мне двигаться и говорить.

Но вот над ухом раздался чей-то зов:

— Эй! Вы живы?..

Я попыталась сфокусировать зрение на говорившем. Сначала проявилось какое-то огромное красное пятно. Как позже оказалось, то была шапка. Красная шапка, надетая на пухлую девчушку со светлыми косами и голубыми глазами.

— Ты кто? — от неожиданности у меня даже голос прорезался. — Хотя стой, не говори. Я, кажется, догадалась.

Ну, разумеется, все бредят как люди, и только я сказками. Нельзя чай с беленой попить, и на тебе. Впрочем, волк и бабуля появились еще до странного угощения. А дракон и аглиарх и того раньше.

Может, зря я налегала на мартини, а?..

— Алиса?.. — это уже Малика очнулась.

Она тоже оказалась в одной комнате со мной и «Красной шапочкой». Тут не было ни окон, ни мебели. Только выбеленные стены да брошенный прямо на пол тюфяк.

Так себе гостеприимство у бабули.

— А волк-то был прав, — вздохнула я, признавая очевидное. — Не стоило нам сюда ходить. Ой, не стоило-о-о...

— Ты кто? — Малика посмотрела на «Шапочку» и потерла глаза. Наверное, в ее мире тоже знали эту сказку.

— Элли, — вздохнула девушка. — Одна из невест господина Тиарона Имануила Мангулора Калбельдеда Али.

Я хмыкнула и улыбнулась, несмотря на мрачность обстановки и неясные перспективы.

— Ты неправильная Элли, — сообщила девчонке. — Или не в ту сказку попала.

— Какие сказки, о чем ты? — нахмурилась она. — Меня из родного мира выдернули, отправили на этот Отбор, о котором я прежде только легенды слышала. Еще и в традиционный наряд невесты нарядили. Знаешь, как неудобно по лесу в этом бегать?

Девчонка с ненавистью одернула коротенькое красное платье, поверх которого был повязан белый кружевной передник. На ногах ее красовались туфельки на платформе и каблуках.

Я хмыкнула:

— Неудобнее только в пеньюаре…

Малика, попыталась изменить наряд новой подружки по несчастью на ставшие уже символичными зеленый сарафан и сапожки. Но вышел только пшик. Магия не слушалась, точно заснула.

— Правильно ли понимаю, что выбраться мы отсюда не можем? — поинтересовалась я.

— Дверь заперта, — уныло сообщила Элли, которая «Красная шапочка». — Моя магия лекарства тут бессильна.

— Я пробовала дверь вышибить фаерболом, но не получилось, — созналась Малика. — Кажется, тут магия вообще блокируется. По крайней мере, моя.

Просто замечательно. Три невесты из разных миров оказались запертыми в плену у какой-то там бабули. Наверное, мне все же стоило выбрать семь лет несчастий.

Не успела я это подумать, как дверь без единого скрипа распахнулась, а на пороге возникла все та же улыбающаяся бабуля.

— Очнулись, соколицы! — она радостно хлопнула в ладоши. — Вот и славно! Сейчас мой сыночка придет, выберет себе подходящую, на том для вас Отбор и завершится. Одну в невестки возьму, да и две другие пригодятся. Какими бы разными ни были невесты, котлетки из них выходят одинаково вкусными.

— Совсем ополоумела, бабушка?! — не согласилась я. —  Ты, давай того, завязывай с непонятным чаем.

— Молчать!!! — приказала старушка — да так громко, что у меня уши заложило. — Еще не хватало, чтоб у меня обед тут разговорился.

Этот концерт мне надоел быстро. Решительным шагом я направилась к выходу, намереваясь подвинуть старушку и выйти. Но не тут-то было. Божий одуванчик (только на вид, как оказалось) всего лишь выставила вперед руку, и я словно завязла в липком сиропе — не шевельнуться.

—  То-то же!.. — фыркнула старушенция.

Отряхнула руки, и, нехорошо зыркнув, удалилась. Не забыв при этом запереть нас. Отправленное в мой адрес заклинание мгновенно ослабло, и я совсем не плавно осела на пол, приложившись пятой точкой.

— Малика, сделай что-нибудь, — стон мой вышел вполне жалобным. — Преврати эту дверь во что-нибудь другое. Да хоть в воду. И домик заодно. И эту бабулю полоумную.

— Не могу, — подружка развела руками. — Она блокирует мою магию. Так же, как и твою.

Я покосилась на «Красную шапочку», но она только шмыгнула носом.

— То есть вылечить ее от навязчивых идей и каннибализма никак не получится? — все же уточнила я.

Элли помотала головой и снова шмыгнула носом. Судя по красным, под цвет шапки глазам, она собиралась разрыдаться. Да и у Малики глаза были на мокром месте — непривычно ей без магии.

И обе девчонки отчего-то косились на меня. Хотя меня главарем банды невест не назначали. Вроде бы…

— А вам аглиарх тоже предлагал косоглазие? — вспомнила я.

Может, ну ее вообще, эту магию? Уж лучше быть косой и несчастной, чем котлеткой. А если предположить, что сынок бабкин выберет меня? Кто мог уродиться у такой вот людоедки?

Не успела я об этом подумать, как в ушах засвистело, перед глазами все завертелось, и мое бренное тело вновь переместилось. И не куда-нибудь, а прямиком к Его Страхолюдию. На сей раз не в спальню, а в кабинет.

И на том спасибо.

Тиарон Имануил Мангулор Калбельдед Али, сидя за столиком из красного дерева, что-то быстро строчил пером на белоснежном листе бумаги. И усердно делал вид, будто не замечает меня, сидящую за его спиной в глубоком кожаном кресле. Снова в ставшем ненавистным голубом пеньюаре.