Как развеять скуку - Болдырева Ольга Михайловна
— Хорошо, Элли, я скоро… — пробормотал я, пытаясь понять, почему так затекла поясница.
— А кто это? — тут же раздался голос рыцаря.
Я с трудом разлепил глаза. Алир стоял рядом с липкой и смущённо переминался с ноги на ногу. Как-то неестественно смущенно, словно задумал какую-то пакость, а теперь его грызла совесть. Хотя, скорее, он боялся, что его раскроют.
Некоторое время подумав, я всё же ответил.
— Элли единственный, кого, хоть это будет не совсем правильно, я могу назвать другом.
— А-а… — протянул светлый и замолчал. Потом, собравшись с мыслями, быстро выдал: — Мы решили позвать тебя в круг. В конце концов, нам теперь придётся какое-то время быть вместе, и если каждый день будет заканчивать дракой…
Н-да… мир окончательно сошёл с ума, и теперь два крепких санитара волокут его в палату номер шесть. Хотя, в этом все светлые. Можно сколь угодно долго продумывать грандиозные планы по их порабощению, просчитать любое действие, выбрать самую лучшую стратегию, и придумать на каждый их возможный шаг по несколько вариантов ответа. Но всё равно эти светлые сморозят таку-у-ую глупость, что разрушат любой, даже самый гениальный план.
— Это честь для меня. — Хорошо подумав, я не стал отказываться. Вдруг мы действительно сможем нормально общаться? Хотя сдаётся мне, что они просто что-то задумали. Ну да, а я прямо весь такой наивный-наивный, сам себе лапшу на уши развешиваю и сапогом суп хлебаю.
Вообще-то, приглашение в светлый круг — это знак, что тебе оказали доверие, конечно неполное, но в спину нож не всадят. Ах, пардон, светлые так не поступают. Ладно, тогда пойдём с другой стороны, приглашение в круг — всё равно, что предложение познакомиться и, быть может, чуть-чуть пооткровенничать. Ну, второго они от меня не дождутся, хотя, может быть, что-нибудь и совру. Тёмный я или не тёмный, в конце концов?!
Я устроился между рыцарем и магом и выжидательно уставился на светлых. Сразу начнут с лапши, или перед этим примерятся, какую выбрать длину? Первой заговорила сиятельная леди.
— Учти, тёмный, что сейчас тебе оказано небывалое доверие, и ты должен его оправдать. Мы не будем тебя вынуждать рассказывать своё прошлое, но надеемся хоть что-то узнать. Всё-таки ты не виноват, что родился тёмным, и мы, как истинные слуги света, знаем, что наш господин милосерден и может дать тебе один шанс. Мы расскажем тебе о нашей миссии, и пока взамен не потребуем ничего, кроме того, что ты согласишься ответить хоть на некоторые наши вопросы.
Леди смотрела мне прямо в глаза. Внимательно, оценивающе, словно уже решала, как меня лучше всего убить. В её взгляде я прочитал, что всё это: круг, доверие, — разыграно специально, чтобы выпытать из меня побольше информации. Хм, становится всё интереснее. Кажется, со мной тоже решили поиграть.
Прекрасно! Тогда начинаем. «Смотри, не доиграйся!» — посоветовал внутренний голос. Не учи козла бодаться! «Хм… когда тебе успели рога наставить-то?» А кто, тебя не интересует? — этот диалог занял доли секунды и, ослепительно улыбнувшись, я ответил эльфийке:
— Как пожелаете, ma’lyalis. — Похоже, это обращение приятно удивило эльфийку. Ровно настолько, что холод в светлых глазах на одну секунду почти отступил. — Что вы хотите узнать? Или по праву приглашённого, мне отведено место в конце?
— Сначала в круге положено представиться. Я леди Анабель Илераль из Старшего Дома светлых правителей.
— Ибор-изгнанник, — мрачно буркнул гном. Похоже, ему не сообщили об игре, а просто поставили перед фактом, мол, надо бы со мною получше обращаться, и гном был этим очень недоволен.
Н-да? Изгнанник? Странно, а других претендентов не было? Хотя подгорный народ мало интересуется делами людей, и найти гнома в столице иногда сложнее, чем мага. В общем-то, вопрос спорный, но команда получается какая-то кривая.
— Алир д'Аэвельер, второй рыцарь светлого ордена, — скромно представился юноша.
Ого! А он может стать достойным противником, если конечно удостоился этого места не благодаря папочке. Только вот титула я не услышал. Неужели мальчишке его не дали? Хотя, скорее всего, именно это пообещали бедняге, как награду за убиение Тёмного Князя. Однако моя шкурка нынче подешевела… «Ты ещё обидься!» И обижусь…
— Леди Хелена, наследная принцесса Арской Империи. — Я чуть не последовал примеру персонажей юморных сказок, где главный герой обязательно теряет вставную челюсть и потом долго её ищет на полу, точнее в траве. Принцесса?
Без комментариев…
Девушка смущённо потупилась под моим красноречивым взглядом.
Возможно, её и можно было назвать красивой, но только с большой натяжкой. Хрупкое изящество граничило с болезненной худобой. Матовую белоснежную кожу тонкими росчерками вспарывали нити вен. Смазанные черты лица с острыми скулами, тонкая грубо прочерченная линия губ и большие синие глаза, что добавляли девушке чуть удивлённый вид, вовсе не делали её красавицей. Хотя благодаря дополнению в виде роскошной золотистой шевелюры принцессу можно было назвать весьма милой особой.
— Маг Леллин, — очень осторожно произнёс рыжий, наблюдая за выражением моего лица. И правильно. Вообще-то, все маги с рождения принадлежат Тьме.
Едва сдерживая смешок, я сделал вид, что меня это не колышет.
Все взоры обратились к монашку, который сидел, поджав губы, и сверлил меня взглядом полным ненависти.
— Радек, — наконец представился он. Да, такими темпами я скоро точно перестану разбираться в происходящем. Чтобы монах да по собственному желанию представился тёмному… Остановите землю — я сойду! Ах да, извините — это из другой оперы. У нас же мир плоский, ладно, так уж и быть, останусь. Не придумав достойного комментария, внутренний голос ограничился мерзким хихиканьем.
Теперь все смотрели на меня.
— Габриэль. Очень приятно, — сухо сказал я, наблюдая за реакцией светлых недотёп. И она не заставила себя ждать.
— Это очень плохая шутка, тёмный, — сквозь зубы прошипела эльфийка — странно, а мне казалось, что их связки на такое не способны. Хотя… услышишь имя своего Светлого Князя из уст прислужника Тьмы — ещё не так зашипишь.
— Это не шутка. — Моя злость вот-вот была готова прорваться сквозь показанное спокойствие. Конечно, так должно было показаться им, на самом деле я откровенно веселился. — Габриэль — моё имя. И я не в ответе за то, что у моего отца было такое своеобразное чувство юмора. — Точнее на самом деле меня так назвала мама в честь него. Отца в то время уже не было, но светлым знать это было не обязательно. Я даже сделал вид, что из-за этого оскорбления собираюсь уходить.
— Постой, мы действительно подумали, что ты решил пошутить, — рыцарь примирительно улыбнулся, поняв, что рыбка может проплыть мимо наживки.
— Я весьма не против пошутить, но только не с именем. В этом вопросе даже тёмные чтут традиции. А теперь, если не возражаете, я бы с удовольствием выслушал хоть часть вашего плана. — Да, да, да — у нас с именами очень строго. Никто в здравом уме и твёрдой памяти не переделает своё имя и не представится другим. Только самым-самым близким существам можно разрешить придумать уменьшительно-ласкательную производную имени. Даже я, несмотря на то, что сам придумал это правило, стараюсь его соблюдать.
Рыцарь переглянулся с эльфийкой и, вздохнув, начал.
— Ну что ж изволь. Все мы тебе, конечно, не расскажем, но в общих чертах — пожалуйста. Ты в курсе, что более пятисот лет назад единственный маг, обративший свою силу к свету, явил миру пророчество? Его называют A’niuseli vi.
Я отрицательно помотал головой и успел заметить промелькнувшую в глазах рыцаря радость. Хотя, увы, увы, и ещё раз, увы, я прекрасно знал это пророчество. Но от этого знания светлых лучше уберечь.
— Так вот, — тем временем продолжал рыцарь, — там говорится, что Тёмного Князя можно убить только его оружием, и сделать это под силу только одному человеку. К сожалению, прежде некоторые моменты были переведены неверно, поэтому те отряды, что были до нас, терпели поражение. Но в этом году на небе засияла новая звезда. — (Это просто мне надо было меньше пить в компании Элли, я не пьянею, но всегда начинаю хулиганить).
