Андрей Белянин - Вкус вампира
— Ну и дыра… Надеюсь, нас не будут долго искать, больше двух дней я здесь не выдержу.
— Это хорошее место для того, чтобы предаться размышлениям, — задумчиво предложил я. — Внутри есть всё необходимое.
— Ты хочешь сказать, что всё необходимое здесь есть, а мы будем предаваться размышлениям так, будто больше предаться уже нечему?! — фыркнула Сабрина.
На мгновение мне показалось, что Еву несколько передёрнуло. У разных людей разное мнение о границах дозволенного, но почему-то никто не хочет понять, что вампиры в эти границы традиционно не вписываются. Увы, для вампиров мир не окрашен всем радужным спектром человеческого счастья, им доступны лишь два наслаждения — любовь и кровь! Второе — более популярно, первое — даровано лишь избранным. Это не так сложно и противоречиво, как кажется на первый взгляд. Вампиризм по сути своей чертовски сексуален!
Некто в чёрном крадётся в постель к невинной девушке в белом, он обольщает, одурманивает её, и вот… Первая кровь как первое причастие, знак чистоты и непорочности в её первую и последнюю брачную ночь. Кто-нибудь слышал, чтобы вампир рвал свою жертву на куски и сидел, выгрызая костный мозг, весь обляпанный кровью?! Кто-нибудь читал о вампире, насилующем девушек, упивающемся садизмом или хотя бы поднявшем руку на существо слабого пола?! Пусть их душа черна, а в сердце нет места святости, пусть их всех ждёт осиновый кол и вечное проклятие, но… Поэтизировать можно долго, и в конце концов всё равно придёшь к выводу, что всему этому нет оправдания. Почему же мне порой так больно смотреть в глаза Сабрине, словно заточенную уверенность осины я ощущаю именно в своих руках…
— Дэн, ключи у тебя?
— Дверь не заперта, этот дом в замке не нуждается.
— Почему? — раздалось за нашими спинами. Интересно, как она ухитрилась дожить до своих лет с таким неуёмным любопытством? Мы ведь, по идее, два беспринципных кровавых вампира, а она обманутая, всеми преданная, избитая дурочка из зачуханного северного городка и…
— Ну почему?
— Сабрина, ей положено нас бояться или нет?
— Тебя боюсь только я! И то не тебя, а за тебя. Потому что люблю, а ты вечно лезешь вершить разные глупости. Пусть подождёт до вечера, после девяти я её укушу, и она всю ночь глаз не сомкнёт от ужаса.
— Тогда она будет за нами подсматривать.
— Упс, тоже верно… а что делать?
Пока мы так препирались, Ева прошмыгнула вперёд и взялась за ручку двери. Лучше бы она этого не делала, но, увы, свою голову не приставишь. Прямо из облупленных досок двери по локоть высунулась мужская рука, ловко сцапав охотницу за запястье. Как она визжала-а-а… А вырвавшись и плюхнувшись задом на порог — ещё громче! Женщины всегда загадочны… Ведь если разобраться, то чего визжать, раз вырвалась?! Так нет! Начинающая убийца вампиров надрывалась так, словно впервые в жизни видела привидение…
— Стоять! Смирна-а-а! Кто позволил?! Кому тут е…ма, в п…ма, за у…ма, под них у…ма и ё…ма, а?!
Прямо из закрытой двери, уперев руки в бока, с самым суровым выражением на лице выплыл наш Капрал. Обычное, я бы даже сказал, вполне заурядное привидение… Призрачный камуфляж, грудь в боевых орденах, берет сдвинут на брови, а вместо левой руки — пустой рукав, пришпиленный к плечу.
— Повторяю, специально для баб-с! Какого ты тут ё…ма, по хе…ма, уе…ма на территории вверенной мне части?!
Охотница заткнулась. Мат вообще в большинстве случаев действует на женщин отрезвляюще. Видимо, какая-то языческая магия в нём всё ещё сохранилась… Хотя я передаю слова Капрала абсолютно верно, без стыдливых отточий и купюр. Просто, как заядлый матерщинник, он в пылу беседы частенько «проглатывал» буквы, оставляя лишь начало и общий смысл ругательного слова.
— Привет, Енот! Это со мной.
— Дэн?! Друган, кого я вижу, мочи пять! — Привидение широко улыбнулось и с размаху «хлопнуло» ладонью о мою ладонь. На деле беззвучно пролетело сквозь неё, не оставив даже ощущения соприкосновения.
— Позволь представить тебе Сабрину. Я о ней много рассказывал. — Моя подруга приветливо кивнула, чуть приподняв тёмные очки. — А это — Сергей Енот, бывший пограничник, майор, участник трёх-четырех вооружённых конфликтов, геройски погибший во время боевых действий в Чечне.
— Я был кадровым офицером, дамы, но друзья называли меня просто Капрал. — Смахнув пылинку с призрачных наград, он повёл бровью. — Я не имел привычки прятаться за спины своих ребят, как некоторые ш…ма, в по…ма их всех, ох…ма и… Ой! прошу прощения… вырвалось!
— Говорящи-и-й… — придушенно выдала Ева. Бешеный стук её сердца свидетельствовал о том, что сибиряки и вправду отличаются завидным здоровьем — какую-нибудь фэнствующую москвичку давно бы уже хватил удар.
— Дэн, это что?!
— Отдаю должное твоей проницательности, Капрал, это что-то!
— Но ведь она же по…ма её, к на…ма, по пере…ма…
— Девушка? — подсказал я. Лицо майора Енота из бледно-серого стало грязновато-розовым.
— Да разуй глаза, она — охотница! Гончая, век их на…ма, в ко…ма, по пи…ма, скопом!
— Как он догадался? — поразилась Сабрина.
— Запах чеснока, псевдовоенная униформа, защитные амулеты на запястье и надпись «Смерть вампирам!» на брючном ремне.
Вообще-то я мог бы перечислить ещё с десяток явных и малозаметных признаков, но зачем? И так понятно, что если ты живёшь за счёт энергии слабого пола, то просто обязан замечать любые детали их экипировки. В деле охмурения женщин — мелочей нет…
— Я — пленница! — вмешалась в разговор обсуждаемая особа.
Мы трое, повернув головы, смерили её взглядом так, словно видели впервые.
— Милочка, Дэн уже говорил, ты абсолютно свободна! Никто тебя не держит, иди куда хочешь, ты вовсе не…
— Нет, я — пленница! — Упёртая девица, видимо, начиталась фантастических романов и никак не хотела поверить, что из «сказки» можно просто уйти. — Нас учили любую опасность встречать лицом! К Смерти невежливо поворачиваться задом…
— _ Может не так понять? — уточнил я, а Сабрина почему-то оскалила на меня зубы.
Енот, он же Капрал, поправил видавший виды беретик и сизым облачком подкатился к охотнице:
— Молодца! Хвалю! Так держать, у…ма, с за…ма, подружка! Позволишь одинокому офицеру пригласить тебя на романтический ужин?
— О, е…ма! — храбро ответила Ева. Девчонка разом выросла в наших глазах…
Чуть притомившийся «феррари» мы поставили за забором, поближе к реке. Как в коммерциализированное время строятся приличные и недорогие дачи? Покупается сносный деревянный домик, обкладывается кирпичом, покрывается шифером — и перед вами новенький коттедж. В нашем случае всё было с диаметрально противоположной точностью. Внешне дом выглядел ветхим, полуразвалившимся сараем в один этаж плюс мансарда и флигель. На деле вы бы только ахнули, шагнув внутрь. Просторный холл, за ним две большие комнаты: гостиная и спальня. Ремонт л оплачивал лично, хотя дача мне не принадлежала. Ею владело очень милое семейство оборотней — цирковые артисты Яраловы, муж с женой и две дочки. Вечно на гастролях, к тому же на лето они обычно уезжали к дальним родственникам в Словению, так что домик был в моём полном распоряжении.
— Какая прелесть!
— Какой кошмар! — едва ли не одновременно выдохнули девушки, по разным причинам вытаращив глаза. Сабрина благодарно прижалась ко мне круглым плечиком, восхищённо оглядывая коричнево-серые стены, чёрное ковровое покрытие, тёмно-синий потолок, декоративную паутину по углам, множество разноцветных свечей и резную мебель работы местных гробовщиков.
— Почему ты никогда раньше не привозил меня сюда?
— До ремонта здесь нечего было делать, а потом, разве нам было плохо в моей квартире…
— Не спорь со мной! — Ладонь Сабрины взлетела к моей щеке, задержалась, чуть коснувшись кончиками пальцев, и игриво царапнула ноготками мочку уха. — Покажи, какая тут спальня, и я прощу тебя до самого вечера.
Охотница, глянув на нас, старательно сделала вид, будто её мутит от таких отношений. Наверное, их учили, что всё человеческое нам чуждо…
— Налево туалет и ванная, — предложил я.
— Премного благодарна, — сдержанно козырнула она, словно в американской армии приложив руку к «пустой голове», и развернулась так резко, как будто двигалась на шарнирах. Видимо, в числе прочих дисциплин ребятам преподавали и строевую
подготовку. Это плохо… Я хочу сказать, это значит, что из них воспитывают не отдельных охотников на вампиров, а целую армию серийных убийц. Строгая униформа, печатающий шаг, оловянные глаза и жёсткие параграфы устава в неокрепшей девичьей душе… Охотник — профессия одиночная, он живёт сам по себе и убивает избранно. Армия различий не делает, там любят глобальные зачистки.
— Дэн, а куда девался Капрал?
— Прихорашивается и занимает выжидательную позицию в ванной, — подумав, ответил я.
— Он будет её пугать? — не догадалась Сабрина.
