Terry Pratchett - Стража! Стража! (пер. С. Жужунавы под ред. А.Жикаренцева)
– Я спрашиваю, – повторила она, – кто это сделал? Если тот, кто это сделал, не признается, я ЧРЕЗВЫЧАЙНО рассержусь! Позор вам всем!
Она целиком и полностью завладела вниманием собравшихся. Несколько человек с камнями в руках или другими предметами для швыряния наготове тихонько уронили улики на землю.
Ветер развевал остатки ночной рубашки, а благородная госпожа Овнец тем временем приняла новую живописную позу.
– Вот он, ДОБЛЕСТНЫЙ капитан Ваймс…
– О боги, – тихо пробормотал Ваймс и надвинул шлем на глаза.
– …И его НЕУСТРАШИМЫЕ люди! Они взяли на себя ТРУД прийти сюда сегодня, чтобы спасти ваш…
Ваймс схватил Моркоу за руку и, таща его за собой, передислоцировался на заднюю, скрытую от толпы сторону щебеночной горы.
– С вами все в порядке? – выразил беспокойство младший констебль. – Вы весь красный.
– Ты только не начинай! – рявкнул Ваймс. – Хватит с меня кривых ухмылочек Шноббса и сержанта.
К изумлению капитана, Моркоу по-товарищески похлопал его по спине.
– О, я знаю, каково это, – с сочувствием произнес он. – Дома я дружил с одной девушкой по имени Мятка, так у нее отец…
– Слушай, я в последний раз повторяю: между нами ничего, абсолютно ничего… – начал было Ваймс.
Сзади задребезжало. Вниз сорвалась небольшая лавина из штукатурки и тростника. Щебенка задвигалась и открыла один глаз. Плавающий в налитом кровью озере громадный черный зрачок попытался сфокусироваться на двоих стражниках.
– Наверное, мы сошли с ума, – произнес капитан.
– Отнюдь, – обнадежил Моркоу. – Прецедентов масса. В тысяча сто тридцать пятом году арестовали курицу – за кудахтанье в мясленницу. А во времена режима лорда Капканса Психопатического казнили колонию летучих мышей – за систематическое нарушение комендантского часа. Это было в тысяча четыреста первом. Кажется, в августе. Замечательное время для закона, эти годы, – мечтательно добавил Моркоу. – А в тысяча триста двадцать первом осудили на казнь облачко – за то, что закрыло солнце в самом разгаре церемонии коронации графа Харгата Умалишенного.
– Надеюсь, Колону удалось найти какую-нибудь… – Ваймс прервался на полуслове. – Но как, – вопросил он, – как можно казнить облако?
– Граф постановил забить его камнями, – объяснил Моркоу. – По имеющимся данным, в процессе казни погиб тридцать один человек.
Моркоу вытащил свою записную книжку и строго посмотрел на дракона.
– Как вы думаете, он нас слышит? – спросил он.
– Наверное, да.
– В таком случае приступим. – Моркоу прокашлялся и заговорил, обращаясь к оглоушенной рептилии. – Мой долг предупредить вас, что ваш случай представляется на рассмотрение на основании одного или всех из нижеследующих пунктов. Вы обвиняетесь в том, что: Один, (Один) а, восемнадцатого грюня или около того в месте, известном под названием переулок Нежности, что в Тенях, вы противозаконно изрыгнули пламя способом, чреватым тяжкими телесными повреждениями, в нарушение Статьи Семь Акта о Производственных Процессах от 1508 года; а также в том, что: Один, (Один) бэ, восемнадцатого грюня или около того в месте, известном под названием переулок Нежности, что в Тенях, вы стали причиной или причиной причины смерти шести человек…
Ваймс гадал, сколько еще времени вес обломков сможет держать чудовище. Судя по длине списка обвинений, потребуется недели три, не меньше.
Толпа умолкла. Даже Сибилла Овнец застыла в изумлении.
– В чем дело? – обратился Ваймс к морю задранных голов. – Вы что, никогда не видели, как арестовывают дракона?
– …Шестнадцать, (Три) бэ, примерно в ночь на двадцать четвертое грюня вы сожгли или послужили причиной сжигания помещения, известного под названием Старая Штаб-Квартира Ночной Стражи, что в Анк-Морпорке, скобки открываются, стоимость помещения двести долларов, скобки закрываются; а также в том, что: Шестнадцать, (Три) вэ, примерно в ночь на двадцать четвертое грюня, будучи замеченным находящимся при исполнении служебных обязанностей офицером Ночной Стражи…
– По-моему, стоит поторопиться, – прошептал Ваймс. – Он начинает шевелиться. Обязательно зачитывать все?
– Пожалуй, можно подвести итог, – ответил Моркоу. – В исключительных обстоятельствах, в соответствии с Правилами Брегга…
– Ты, может быть, удивишься, Моркоу, но обстоятельства уже исключительные, – воскликнул Ваймс. – И они станут ПОРАЗИТЕЛЬНО исключительными, если Колон не поторопится со своей веревкой.
Дракон сделал усилие подняться. Обломки задвигались и лавиной покатились вниз. Раздался глухой стук – в сторону полетел тяжелый брус. Пытаясь избежать удара, толпа отхлынула.
Именно в этот момент над крышами вновь показался Эррол. Он двигался серией крохотных взрывов, оставляя за собой след из дымных колец. Сделав низкий нырок, он прогудел над толпой. Передние ряды, спотыкаясь, попятились.
А еще Эррол ревел, как сирена.
Король Анк-Морпоркский отчаянно напрягся, пытаясь выбраться из-под обломков. Схватив Моркоу, Ваймс увлек его вниз, за собой.
– Он вернулся, чтобы нанести последний удар! – прокричал он. – А все это время ему понадобилось, наверное, чтобы затормозить!
Сейчас Эррол парил над поверженным драконом и издавал вопли, достаточно пронзительные, чтобы заставлять лопаться бутылки.
Большой дракон высунул голову. Каскадом посыпалась штукатурка. Он разинул пасть, но вместо потока белого пламени, который Ваймс, сжав зубы, ждал, из пасти вырвался лишь звук. Такой звук мог бы издать котенок. Следует признать, что речь здесь идет о котенке, мяукающем в рупор на дне глубокой пещеры, но все-таки о котенке.
Гигантское существо нетвердо встало на ноги, расшвыривая во все стороны сломанные пики. Огромные крылья взмахнули, осыпая ближайшие улицы дождем из пыли и тростниковых обломков. Некоторые со звоном ударились о шлем сержанта Колона – он торопился обратно с намотанным на руку шнурком, смахивающим на бельевую веревку.
– Ты даешь ему подняться! – прокричал Ваймс, отталкивая сержанта подальше, в безопасную зону. – Ты не должен позволять ему встать, Эррол! Не позволяй ему вставать!
Госпожа Овнец нахмурилась.
– Это неправильно, – возразила она. – Обычно они никогда так не дерутся. Как правило, победитель убивает проигравшего.
– Вот хороший обычай! – воскликнул Шноббс.
– А потом ровно в половине случаев сам взрывается от радости.
– Посмотри, это же я! – проревел Ваймс, стараясь привлечь внимание безразлично парящего над ареной событий Эррола. – Я купил тебе пушистый мяч! Тот самый, с колокольчиком! Ты не можешь нас подвести!
– Послушай, подожди-ка минутку, – госпожа Овнец успокаивающе взяла Ваймса за руку. – По-моему, мы подходим к вопросу не с той стороны…
Огромный дракон подпрыгнул в воздух и опустил крылья с громким «ввух», который сравнял с землей еще несколько зданий. Гигантская голова раскачивалась в воздухе, подернутые пеленой глаза остановились на Ваймсе.
В глазах дракона читалась какая-то мысль.
Эррол описал дугу и, словно защищая капитана, завис прямо над ним, глядя на большого дракона сверху вниз. Какую-то секунду казалось, что вот-вот – и судьба ему превратиться в маленький угольный бисквит, но потом большой дракон, как будто слегка смутившись, опустил глаза и начал взлет.
Он набирал высоту, скользя по широкой спирали и с каждым метром все набирая скорость. Эррол последовал за ним. Теперь он двигался по орбите вокруг большого дракона, словно крохотное буксирное судно вокруг баржи.
– Да он… да он ведь ТОКУЕТ! – не веря собственным глазам, воскликнул Ваймс.
– Урой этого паскудника! – с энтузиазмом прокричал Шноббс.
– Наверное, здесь будет уместнее «поджарь», – поправил Колон. – Ты ведь к этому его призываешь?
Ваймс спиной почувствовал взгляд госпожи Овнец. Он обернулся и посмотрел ей в лицо. До него начало доходить.
– О-о-о! – только и сказал он.
Госпожа Овнец кивнула.
– В самом деле? – спросил он.
– Да, – ответила она. – Странно, что я не подумала об этом раньше. Следовало бы обратить внимание на некоторые признаки. Такое горячее пламя. И потом они гораздо территориальнее самцов, предпочитают оставаться на одном месте.
– Почему ты не дерешься с этим гадом?! – Шноббс все надрывал глотку вслед уменьшающимся драконам.
– С сукой, Шноббс, – тихо поправил Ваймс. – Здесь лучше употреблять ругательства женского рода.
– Почему ты не дере… что?
– Это особь женского пола, – объяснила госпожа Овнец.
– Что?
– Это значит, что если ты, Шноббс, попробовал бы применить здесь свой любимый пинок, то он бы не подействовал, – в более доступной форме растолковал Ваймс.
– Это ДЕВОЧКА, – перевела госпожа Овнец.
