Роман Тус - Звериный футбол
88 минута, ну же еще немного. Я стоял и курил у балконной двери, одним глазом боясь смотреть в телевизор. Точно также в доме напротив стояли у таких же дверей другие мужики. Нас объединила эта футбольная трансляция. Никто не верил в то, что происходит. Это как сон, вроде бы он был. Утром просыпаешься и понимаешь, ну не был ты в Таиланде, в том самом гоу гоу баре и не… всего лишь сон.
— Ван Нистелрой. Ну что. Ну и что!
— Зая, а что нам уже много забили- высунулась голова из коридора.
— Папа, а это наши забили — вторая высунулась, только маленькая.
— Я убью тебя лодочник, — но не попал подушкой в ловко увернувшиеся создания, по божьей милости проживающие в моём доме, ну или в наказание переданные мне на воспитание, или я передан им. Поймаю и на британский флаг. Спрятались все быстро!!!
Эх никогда нам не везёт. Дополнительное время. Пора выпить коньяку. Если бы видели как у меня трясутся руки.
— Где мой коньяк, як, як… Какая сволочь здесь машинку оставила. Ой руку ушиб. Ну сейчас они у меня дождутся.
— Это пенальти! Да что же ты делаешь. Ты не имеешь права так поступать! Стопроцентный пенальти, — разводит руки в стороны Юрий Жирков. Преимущество полностью на стороне сборной России.
У меня выпучены глаза и вывален язык. Я не могу дышать и боюсь спугнуть удачу. Я просто лихорадочно курю в приоткрытое окно. И напротив все курят, а внизу тихо и мёртво. Даже девушки с улицы пропали. Неизвестность. Начинается второй тайм дополнительного времени. Господи, ну помоги, хоть раз, пожалуйста!
В коридоре тихо крадётся в сторону кухни Халабунда.
— Услышу ещё хоть шорох убью! — я быстро хлопнул рюмку коньяка. На экране плазменного телевизора по левому флангу получив пас, тащит мяч Шава. Защитник отжимает его от ворот и они находиятся уже у самой линии.
— Милый, а ты будешь капусту тушеную.
— Всё это смерть твоя пришла, какая в жопу капуста!!!
— Ну же, ты можешь — заорал известный комментатор, — умница. Я сейчас всё кончу.
— А кто там кончает дорогой, это какой канал?
— Убью, точно убью.
— ДМИТРИЙ ТОРБИНСКИЙ. АААААААААААААА — громыхнули крики из всех окон нашего района. На улице загудели проезжающие автомобили. Город проснулся, зашевелился и снова мгновенно замер. Еще 7 минут, семь минут. Держитесь пацаны.
Я снова нервно закурил, и все в доме напротив закурили. Тихо села на угол дивана Халабунда, уложившая спать младшего.
— А эти беленькие, это наши дурачки, да? А мне вон тот нравится в оранжевом с длинными волосами.
— Видит бог я не хотел. Короткий резкий удар к сожалению разрезал лишь воздух. Из проёма двери нудный женкий голос обиженно произнёс:
— Вот есть же люди, чтоб не пил, не курил, и цветы всегда дарил, был к футболу равнодушен и в компании не скушен и к тому же чтобы он…
— На кладбище он лежит, сходи цветочки положи. А ну сгинь нечисть.
— Ааааа, давай Шава!!!
Андрей Аршавин закрывает мяч корпусом. Удар. Всё. Я сейчас всё закончу. Мы в полуфинале. АННННННННННДРей АРРРРРРшавин.
— Папа, а ты чего скачешь новый год что ли?
Финальный свисток. Прыгает по полю обнявшись с Бородюком Хиддинк. Плачет Аршавин. Радуется горстка болельшиков в белом среди тихого оранжевого моря.
Я ЭТО ВИДЕЛ!
Схватил первую попавшуюся под руку бутылку. Это оказался «Реми Мартен», купленный мной в Мюнхене в «дьюти фри». Оделся за сорок секунд, по пути набрал Костю и крикнул, чтобы он подходил к дому. Глотнул прямо с горла, поцеловал Халабунду.
— А что наши выиграли у Голландцев? — удивилась она.
— Я люблю тебя бестолочь, всё убежал. На улицу скорее.
Массовые гулянья только начинались. По проезжей части носились одуревшие от счастья подвыпившие граждане России, обмотанные флагами и братались с водителями проползающих мимо и гудевших изо всех сил автомобилей. Русские женщины, внезапно прозревшие, кричали что–то про Аршавина и Хиддинка, делая вид, что тоже разбираются в футболе и знают кто это такие. Сзади полезли обниматься и резким запахом пива обдало мое счастливое тело:
— АААААААААААААААА мы победили брат! — попал я в объятия местного дворника из солнечного Таджикистана, акцент которого куда–то пропал.
— Наливай, чего держишь — тряс меня за руку подвыпивший мужик слева.
— Дайте я вас всех расцелую — лезла в объятия, пьяная в хлам, девица.
Кто–то сунул мне в руки три пластиковых стаканчика, куда я быстро налил коньяка.
— Вздрогнем — сказал девица и, не дожидаясь никого, вздрогнула. Тихо обмякла и сползла на землю.
— Отбегалась грешная — заключил дворник.
— Мужики мы победили — пробегавший мимо мужик выхватил у меня сткана с коньяком сунув в руку бутылку с пивом, после чего тут же изчез на проезжей части среди остановившихся и гудящих автомобилей с российскими флагами.
— С победой товарищи — чокнулся я бутылкой с дворником и двинулся в сторону магазина, откуда показалась нескладная голландская фигура Кости, которая пошатывалась от принятого во время матча допинга. Хотя он и без матча принимает регулярно.
В супермаркете, куда мы зашли, творилась полная вакханалия. Картины Содома и Гоморры во время страшного суда меркли от вида наших сограждан, сметающих с полок всю спиртную продукцию, которую выдумали и разлили граждане СНГ в подвалах наших же домов. Довольные менеджеры магазина в открытую молились Гусу Хиддинку, внаглую меняя ценники на алкоголь в сторону увеличения.
В очереди громко переговаривались счастливые граждане:
— И тут я ему говорю, что же ты орёшь, ребенок спит. А он мне убью отойди… Я ему — как хорошо наши в оранжевом играют… А он мне видишь куда? Да нет, тональный не помог и куда мне теперь с таким фингалом.
— Дак чего же ты водку ему несёшь.
— Он мне за цветами побежал. Говорит любит, только две бутылки возьми…
— Как Аршавин дал пас, так я с дивана свалился. Водку, мать её, разлил. Пришлось у соседа брать. А он после матча орёт отдавай сейчас, а то праздник начался. Вот пришлось бежать.
— А чего три взял.
— У него праздник, а у меня нет что ли. Я вам не голландец.
— А хули сыр голландский взял. Иди меняй на российский. Совсем что ли. Ты б еще шпроты латышские взял дебил…
— Ты слышал как Черданцев кричал. Да я после второго гола столешницу сломал. А и хрен с ней послезавтра починю. А нет послезавтра жену забирать из больницы, я её в первом тайме чуть чуть пришиб, чтоб не путалась перед телевизором.
— А завтра что.
— Как что, бухать буду…
— Представляешь она заходит и говорит переключи там дом2 идёт.
— И что ты убил её?
— Дак Торбинский забил, пожалел гадину. Только немножко попинал…
— Мало. Я тебе точно говорю мало.
— Как мало — четыре водки и десять пива. Хотя мало. Сбегай еще парочку возьми. А то одна Люська три выпьет…
— Он мне перед матчем говорит, если наши выиграют, я тебе шубу куплю и смеётся. Всё попался сука, теперь не отвертится. Я ему и Турцию и кожу и шубу в счёт вставлю. Он мне сейчас за бутылку водки и оранжевые трусики всё купит…
— Я вчера пацанам говорю, пипец попали на голландцев, никуда не пойду. А они, ну и дурак.
— И что?
— Дурак, да нет дебил. Надо было идти в кабак. Сейчас бы уже на Красной площади лежал.
Отстояв около получаса в огромной очереди, взяв парочку водки и пивка, мы встали с Костей около входа в магазин, где раздавили с мужиками пару чужих бутылок. Встреча прошла в теплой дружественной обстановке. Победа объединила всех — пили дорогой коньяк, дешевую водку и даже пиво «Охота», пальцы скрестив.
Высыпавший на улицу район бурно праздновал. Я даже на Новый год такого не видел.
— Надо Хиддинку на памятник сброситься — рассуждали в толпе.
— Проездной ему на все виды транспорта бесплатный.
— Трубу ему газовую собственную, не через Украину.
— Хиддинка в президенты — тихо шептал кто–то рядом и плакал…
— Союз нерушимый Советских республик,
— сплотила навеки великая Русь…
— Партия Ленина, сила народная,
— нас к торжеству коммунизма ведёт, — ревел мне в ухо Костя, лежащий на полу около дивана в большой комнате.
— Тихо уроды! Вы мне детей разбудите, — шипела змея в коридоре. Голова от них всех болит.
— Ты мне шубу должен и в Турцию отвезти, ночью обещал, — продолжалось шипение из коридора.
— Убью! Нет. Лучше повешусь, ну их всех нахрен. Сейчас бы минералки…
Кодировка 4 (совершенно секретно)
Афина — Резкому.
Убываю объектом деревню, согласно плану. Жду дальнейших указаний. Обстановка тяжелая. Прошу разрешения случае необходимости использовать код Омега.
Кодировка 2 (особой важности)