Ольга Громыко - Космобиолухи
Даже «Маша», одетая в (или раздетая до?) праздничное кружевное белье, держала в одной руке бокал шампанского, а в другой — полосатую пищалку.
Полина выдвинулась вперед, и все дружно завопили:
— Загадывайте желание!!!
Станислав титаническим усилием отогнал первое пришедшее на ум: «Чтоб вам всем провалиться!» Больше приходить ничего категорически не желало, в голове аж звенело от облегчения, что все обошлось. С тем капитан свечки и задул, а то пауза уже затягивалась.
Пробка шампанского, ритуально встряхнутого перед вскрытием, кометой врезалась в потолок. Остатки пенящегося «топлива» были торопливо разлиты по пластиковым бокалам.
— За нашего замечательного капитана! — подняв руку, провозгласил Вениамин.
Все снова закричали «ура!» и полезли друг к другу чокаться.
Пиратам пришлось подчиниться общему веселью, хотя настроение у них было отнюдь не праздничное. План захвата базы, с одной стороны, увенчался успехом (они же все-таки попали внутрь!), а с другой — рухнул в тартарары, причем на первой же секунде, когда Теодор с Полиной сами выскочили из кустов навстречу пиратам с радостным: «Ну наконец-то, а то мы уже за вами лететь хотели!» Растерянные захватчики опустили оружие и безропотно позволили затащить себя внутрь, а тут как раз и Станислав вернулся.
— Они нам какое-то сообщение прислали, — вспомнил Фрэнк. — С заголовком что-то там про гостей. Но мы уже собирались, так я решил даже не…
— Ладно, — отрывисто бросил Сакаи, для вида пригубливая шампанское. — Сейчас сориентируемся по ситуации и скорректируем план.
— Ну что, попробуем тортик? — предложил Теодор, когда все осушили бокалы. Тортик был на его совести, и, вспоминая процесс готовки, пилот слегка нервничал. — Будем надеяться, что он съедобный. Потому что мы вообще-то собирались испечь «Триумф Дарта Вейдера», но благодаря кое-кому…
— Я честно предупредил, что не умею готовить! — отбивался Дэн, чья авангардная методика отделения желтков от белков произвела на Теда неизгладимое впечатление.
— Но ты не говорил, что тебя, похоже, вообще никогда на кухню не пускали!
— Пускали, — с достоинством возразил рыжий. — Посуду мыть.
Полина тем временем расчленила торт на неровные, но одинаково огромные и аппетитные куски, и спор прекратился сам собой.
— Ум-м-м, вкуснятина какая! — прочавкала Джилл. — Даже и не догадаешься, что из яиц… Капитан, а вы точно все съедите? Вы же вроде сладкое не очень…
— Не волнуйся, я не дам тебе испортить фигуру. — Роджер был слишком поглощен тортом и раздумьями, чтобы проявить благородство.
— А мне? — с надеждой спросил Фрэнк.
Станислав тем временем обнаружил, что оружие у «космодесантников» самое что ни есть настоящее.
— Чего это вы так вооружились? — удивился он.
— Так ведь хищники в лесу, — ответила за гостей Полина, глядя на них с восторгом первокурсницы на военном параде. — А идти пешком пришлось.
— Эм-м… да, хищники… — смущенно подтвердил Сакаи.
Станислав понимающе хмыкнул, попросил у коллеги лазерное ружье (тот от неожиданности отдал), прицелился из него в потолок и лису, одобрительно кивнул, вернул и отошел к Вениамину.
Роджер ощутил себя законченным подонком. Джилл, видно, испытывала сходные чувства, потому что дернула его за рукав, заставив наклониться, и умоляюще зашептала:
— Капитан, а может, мы лучше завтра их захватим?! Мне стыдно — у людей праздник, они так радуются…
— А вернуться с пустыми руками не стыдно? — зашипел на нее Винни, тоже смущенный и оттого злой.
— Завтра еще хуже будет, — вынужденно согласился с ним Роджер. — Нет, лучше отрубить этот хвост с одного удара…
— Как только ты собираешься это делать, кэп? — Фрэнк обвел рукой пультогостиную с оживленно болтающими жертвами. — Выйти на середину и объявить: «Уно моменто внимания, сеньоры и сеньориты, сейчас мы вас будем немножко грабить и убивать?»
— Дождемся, когда они снова поднимут бокалы, — решительно сказал Сакаи. — Чтобы у них руки были заняты. Пока будут говорить тост, берем их на мушку: я капитана, ты, Винни, — их пилота, Фрэнк — главного биолога, Джилл… всех остальных. И по моему сигналу…
Вторую бутылку шампанского Теодор открывал бережнее. Она была последней, и хотелось, чтобы всем хватило больше, чем понюхать.
— Слово имениннику! — громко предложил он.
— Да-да-да, — загомонили остальные, — просим, просим!
Пираты охотно присоединились к уговорам. Ситуация складывалась удачно донельзя: самый опасный объект будет временно выведен из строя говорильней и выхватить бластер не успеет.
Станислав, посмеиваясь, взял бокал. Пафосных спичей он произносить не умел и сам терпеть не мог, но сейчас обвел взглядом обращенные к нему лица — и сразу понял, что ему нужно и хочется сказать.
— Еще месяц назад… да что там, меньше, — несколько сбивчиво начал он, — я и подумать не мог, что мне предстоит встречать день рождения в таком месте и такой компании. Признаюсь честно, никакого восторга по поводу этого полета я не испытывал. У меня была уютная холостяцкая квартирка, пенсия, начинающийся ревматизм, Полина, ревматизм! И я не собирался ничего менять. Но сейчас, глядя на ваши бессовестные рожи… да, напугали, и уже не в первый раз! (Рожи довольно оскалились.) Сейчас я понял, что на пенсию мне рановато. И пусть у нас бывали… не очень приятные моменты — но тем больше радости доставляли успехи. За эти три недели мы с вами столько пережили, что мне уже все равно, кто из вас… кто, главное — теперь мы одна дружная команда. И отдельное спасибо нашим гостям! — Станислав повернулся к «геологам», ответившим ему вымученными улыбками. — За то, что не поленились прийти сюда через кишащий хищниками лес и вообще скрашиваете наши трудовые будни! Я считаю, нам очень повезло с соседями: есть на кого рассчитывать, так сказать, и в печали и в радости, верно? (Команда и биологи одобрительно закивали, хотя до сих пор радость была их, а печаль — геологическая.) Пожалуй, да нет, совершенно точно! — это мой лучший день рождения за последние восемь лет. И я поднимаю этот бокал… за тех, кто устроил мне такой прекрасный праздник, — за всех вас! И даже за тебя. — Станислав наклонился к лисе, вызвав взрыв хохота.
На протяжении этой прочувственной речи Сакаи бледнел все больше и больше, а когда Станислав закончил и все зааплодировали, Роджер, так и не подав сигнал, резко щелкнул предохранителем и перекинул ружье за спину.
— Кэп, ты чего?! — потрясенно прошептал Винни.
— Я не могу, — глухо сказал капитан. — Это будет… неправильно. Пусть я теперь пират и говорить о чести глупо, но совесть у меня пока еще осталась. А после такого… только харакири сделать.
Джилл не смогла скрыть облегчения.
— Значит, до завтра?
— Нет, — еще раз удивил команду Сакаи. — Черт с ними. Столько терпели, потерпим и еще пару недель. Пусть сами улетают.
— Яйца, — напомнил Фрэнк.
Капитан содрогнулся, но устоял.
— Ну дура-а-ак! — проворчал Винни, однако, как ни странно, этим и ограничился. Есть вещи, которые просто нельзя делать, пока числишь себя человеком, а не придатком к бластеру.
— Я тогда пойду, возьму бутербродиков? — радостно спросила Мисс Отвертка. — Раз уж мы все равно…
— И мне принеси, — велел Роджер. — Будем наедаться впрок.
Приняв решение, пираты успокоились и расслабились. Джилл, спихнув свой бластер Винни, упорхнула щебетать с Михалычем, а потом и вовсе уединилась с ним в машинном. Обе команды не сомневались, что для любви исключительно к технике, — но на всякий случай не беспокоили.
Полина, дурачась, крошила на биоклавиатуру кусочек торта, приговаривая «цыпа-цыпа-цыпа» («геологи» при этом почему-то вздрагивали и болезненно морщились). Крошки таяли на тускло светящихся кнопках, как коричневые снежинки. Особо крупные затягивало в пластик целиком, чтобы переварить внутри. У Дэна клавиатура была сытая, откормленная на чипсах и каплях сгущенки, а капитанская явно недоедала, скоро за пальцы начнет хватать.
Покончив с тортом, девушка переключилась на Роджера.
— Капитан Сакаи, а вы с какой планеты? — в меру кокетливо (то есть интересуясь не только объектом, но и ответом) спросила она.
— С Джемини-пять. Это пятнадцать парсеков отсюда, — в голосе Роджера прозвенела тоска, — ее без телескопа даже не видно. Маленький уютный мирок, ничем особо не знаменит…
— Подсектор 24–15–67, вторая планета Токугавы? — деловито уточнила Полина, не на шутку изумив Сакаи: обычно его собеседницы вспоминали в лучшем случае систему. — Как это не знаменит?! Там же водится Tritestis mirabilis!
— Ну да, живности у нас много, — с легкой оторопью сказал Роджер, впервые услышавший о подобной достопримечательности родной планеты. — Мы природу стараемся беречь… пока она нас не ест.
