Рон Хаббард - Навстречу Возмездию
И тут меня осенило.
— Человека, которого я посадил в камеру, нельзя нигде записать. Она не существует. Ее осудили много лет назад. У нее нет никаких законных прав.
— А, одна из этих, — протянул капитан и потерял к ней интерес. Но я знал, что он доложит Фахт-бею.
Я вздохнул, потому что нога моя так и не прошла. Мне трудно было ходить, но сейчас предстояло плестись по длинным туннелям в кабинет Фахт-бея.
Увидев меня, он поднял голову от стола и вздрогнул. Я не люблю, когда при моем появлении вздрагивают.
— Прошлой ночью, когда я вернулся вместе с фронтовым "прыгуном", — сказал я, — я поместил в специальную камеру заключенную. На нее нельзя смотреть, и с ней нельзя разговаривать. Это официально не существующая личность, у нее нет никаких прав. Она представляет угрозу для государства.
Фахт-бей что-то хрюкнул и сделал у себя пометку.
— А как насчет остальных? Мужчина вполне существует. У меня есть его визитка. Его зовут Форрест Клошар из банка "Граббе-Манхэттен".
Пульс у меня участился в несколько раз.
— Ты говорил с ним?
— Нет. А что, мне надо с ним поговорить?
— Нет! — вскрикнул я. Боже, если Фахт-бей обнаружит, что вся его база заложена, то он может созвать собрание офицеров.
— Почему вы его здесь держите? — спросил Фахт-бей.
— Есть причины государственной важности! — торжественно произнес я. — Больше я ничего не могу тебе сообщить.
— Вы уверены?
— Конечно, уверен!
— Мне кажется, вы что-то задумали, офицер Грис. Насилуете женщин, взрываете мечети. Мы должны сидеть тихо и выполнять свой долг. Вы, конечно, знаете, что запасы героина продолжают уменьшаться. За два дня до вашего появления мы проводили инвентаризацию. И у нас не хватало довольно много. Если бы у меня были доказательства, офицер Грис, я бы немедленно созвал собрание офицеров, чтобы обсудить одну личность, которая сейчас стоит передо мной.
— Зачем мне героин? — возмутился я.
— Чтобы загнать его на стороне, — ответил Фахт-бей. — Похоже, у вас появилось много денег, которыми мы вас не снабжали.
— "Бликсо" привез мне суммы из специального фонда, — соврал я.
Фахт-бей поднял брови, откинулся на спинку кресла и продолжил:
— А этот Форрест Клошар может доставить нам массу хлопот. «Граббе-Манхэттен» связан с фармацевтической фирмой ИГ Барбен. Они могут прекратить поставки амфетамина. Я никак не могу понять, зачем вы велели сунуть его в камеру. На самом деле, я и понятия не имею, что вы там замышляете. Но я несу ответственность за эту базу. Поэтому слушайте и запоминайте: если я обнаружу хоть малейшее доказательство, что вы опять собрались втянуть нас в какую-нибудь катастрофу, то немедленно созову собрание офицеров и свяжусь с волтарианскими властями. Мне кажется, что вы им надоели так же, как и нам. Все ясно, офицер Грис?
Я похромал прочь.
Дела становились все хуже.
Через три-четыре дня банк «Граббе-Манхэттен» сообразит, что от Форреста Клошара нет известий. Они пришлют сюда кого-нибудь, и уполномоченный, само собой разумеется, захочет поговорить с Фахт-беем, а тогда командир базы поймет, что над его базой нависла угроза гораздо более опасная, чем все предыдущие неприятности.
Что сделает Фахт-бей? Он скажет им, что у меня нет никакого права распоряжаться этой базой, и выдаст меня турецким властям. Кроме того наказания, которое придумают для меня турки, мне еще придется отвечать перед офицерским собранием, которое наверняка приговорит меня к смерти.
Мое спасение было в убийстве Хеллера.
Которое следовало совершить как можно скорее!
Только тогда все пойдет как надо.
Глава 4
На следующее утро я чувствовал себя ужасно измученным. Меня немного утешало то, что убить Хеллера мне приказал Ломбар Хисст, поэтому меня нельзя обвинить в этом. Но угроза оставалась, и если мне не удастся расправиться с Хеллером, то список моих врагов пополнится именем Ломбара.
Кроме всего прочего, нога у меня не заживала. Прогулки с порезами на ноге по козьему помету не способствуют укреплению здоровья. Раны нагноились.
Я велел Терсу отвести меня в больницу. Сестра Билдирджина, моя третья жена, проследовала мимо меня по коридору, даже не посмотрев в мою сторону.
Я устал от всего этого.
Прахда я нашел в операционной, где он мыл руки после операции.
— Прием пациентов на сегодня прекращен, — сказал он.
— Постойте! — закричал я. — Я могу умереть от заражения крови. Я даже не могу обуть ботинки.
— Значит, вы никого не сможете пнуть ногой, — ответил он. И собрался уходить.
Я загородил ему дорогу:
— Вы не можете так со мной обращаться.
— Я вообще никак не собираюсь с вами обращаться, офицер Грис. Вы должны мне чек. Вы не сделали распоряжений насчет организации фонда для покрытия расходов по борьбе с заразными заболеваниями. Вы не заплатили каффарах деревням обиженных вами женщин. А подписанный вами свадебный чек банк не принимает к оплате. Когда у вас найдется время съездить в Стамбул и уладить свои дела с Мудуром Зенгином, тогда у меня найдется время поговорить с вами.
— Как я поеду в Стамбул, когда у меня ноги болят? — воскликнул я.
— Украдете костыли, — ответил Прахд. — Потому что напрокат вам их тут никто не даст. — И он ушел.
Я не собирался ехать в Стамбул и разговаривать с разъяренным Мудуром Зенгином из Национального банка «Пиастры». Скорее всего он просто велит арестовать меня.
Возвращаясь домой, я как следует обдумал сложившуюся ситуацию. Совершенно очевидно, что когда я убью Хеллера и верну расположение Роксентера, то смогу наладить финансовые отношения с банком «Граббе-Манхэттен». До этого момента мне придется оставить все как есть. К черту всех (…) жен. И кому какое дело, если эти бездельницы захворают заразными болезнями?
В ванной я промыл гноящиеся ноги солями Эпсома и решил, что это поможет.
Ожило радио. Рат!
— Ты убил его? — закричал я.
— Как раз об этом я и хочу с вами поговорить, — сказал Рат.
— Говори!
— Это я и пытаюсь сделать. Вам нужны мои доклады или нет?
Я временно затаил свою ярость.
— Докладывай!
— Так-то лучше. Доклад агента должен быть точным, неторопливым и связным. А вы так заорали, что я чуть не оглох. Итак, о чем это я? Да. Я приехал в Термоли, но у них не оказалось рыбацких лодок. Все суда — направились к месту катастрофы. Поэтому я проехал по побережью до Пескары — это город побольше — и взял лодку.
Пескара расположена примерно в ста двадцати милях от Палагружи, где разбился самолет, и потребовалось время, чтобы туда добраться. Сейчас на Адриатике сильно штормит, большие волны.
Самолет ушел под воду приблизительно на сотню футов. Итальянские военно-морские силы пытались поднять его краном. Он зарылся в песок на дне и лежал вверх брюхом.
Такой самолет весит сорок или пятьдесят тонн, и крану этот груз оказался не под силу.
Им помогал офицер Королевского Флота. Они пытались накачать в самолет особую разновидность быстротвердеющей легкой пены, но лайнер так разбит, что вся пена просто вымывалась. Поэтому офицер Королевского Флота спустился вниз в водолазном костюме, и они начали поднимать тела.
Вы знаете, что на самолете было много детей? Так что пришлось подогнать еще корабль, чтобы принимать тела. Там же находился священник, который осенял крестом каждое тело. Я насчитал тридцать пять. Служащие из авиакомпании говорят, что было сорок девять, включая пилотов. Но в результате катастрофы борт самолета треснул, и они считают, что четырнадцать тел унесло в море. Они долго пытались найти их, но не смогли.
Королевский офицер нанял вертолеты, чтобы осмотреть окрестности и пляжи, но нашел только обломки от самолета. Поэтому он снова спустился вниз и начал обшаривать ручную кладь в салоне. Они нашли пару шарфов, которые опознали как те, которые женщина купила в римском аэропорту, и мне кажется, он только тогда поверил, что она действительно была на борту, потому что чуть не упал.
В конце концов военно-морские силы доставили из Таранто режущие инструменты, вскрыли отделение с багажом, и он нашел ее сумку. После этого он, похоже, потерял ко всему интерес.
Власти пытаются найти причину катастрофы. Запись полета отсутствует…
— (…) тебя, Рат! — взревел я. — Ты убил его или нет?
— Теперь я понимаю, как вы замучили и убили бедного Терба. У вас нет никакого плана. Там полно офицеров итальянских военно-морских сил. Если бы я выстрелил, то мне пришлось бы удирать еще сто двадцать миль по воде в утлой тихоходной лодочке, а у меня на хвосте висел бы патрульный катер. Чтобы выполнить такое задание, надо заманить объект в укромное местечко без свидетелей, где можно его спокойно убрать.
