Станислав Буркин - Остров Русь 2, или Принцесса Леокады
А значит... Да! Вот и он – Неменхотеп! С клоунским колпаком на голове и красным носом на резиночке. Все в том же внутреннем круге хоровода он держит в руках цепи от наших ошейников. И там же, с плутоватыми улыбочками на рожах пляшут еще две мумии, крепко держа на цепи немолодых, одетых в лохмотья, мужчину и женщину с благородными лицами.
Музыка стихла, и все уставились на эту жуткую компанию... А я почувствовал, как непреодолимо меня тянет «слипнуться» с очередным моим двойником.
– Папа, мама! – закричала Леокадия, увидев благородную чету. – Вы живы!
– Пока... – проскрипел Неменхотеп. – Но это продлится недолго, если ты не будешь меня слушаться. Быстро пой подобрялку! Иначе я твоих родителей прямо сейчас прикончу! И ваши копии тоже! – рявкнул экс-фараон, глянув на нас со Стасом. – А вы – снимайте, снимайте! Транслируйте! – приказал он телевизионщикам.
Тут неожиданно подала голос мама:
– Немехотепшиша! Шерен хомороша кыц![8] – сказала она холодно.
– А! И ты здесь, неверная жена?! – воскликнул псевдопродюсер. – Пришла, наконец, пора мне с тобой рассчитаться!
– Это не твоя жена! Это моя жена! – воскликнул папа. – Ты забыл, фараон, как я тебя наказал в прошлый раз?! А теперь я стал еще сильнее, и я заставлю тебя подчиниться моей силе гипноза! Чтобы ты никого не обижал. Чтобы всем хорошо было.
Папа выставил вперед руки, вперился Неменхотепу в глаза и что-то беззвучно забормотал, делая магические пассы. Но на фараона его заклинания не подействовали.
– Вот и чудно! – воскликнул он, хрипло расхохотавшись. – Все мои недруги собрались в одном месте! Очень удобно! Со всеми враз и разделаюсь! Пой подобрялку, считаю до трех! – прикрикнул он на Леокадию. – Раз!..
Та растерянно огляделась по сторонам и подняла к лицу микрофон... А я ничего не мог с собой поделать: шажочек за шажочком я приближался к своей копии.
– Два! – сказал фараон.
Я покосился на Стаса и увидел, что и он, точно так же как я, пододвигается к центру зала.
– Три! – рявкнул Неменхотеп, и в этот миг мы со Стасом, сделав пару прыжков, кинулись в объятия к своим двойникам.
Треск, разноцветные искры, электрические разряды... И как только мы слиплись, я сразу узнал, каково мне пришлось в плену у Неменхотепа... Туго пришлось... Но, кстати, теперь я знал и то, например, почему эти мумии у Неменхотепа такие хилые. Сам-то он оживители таскает круглосуточно, а их только немножко подзаряжает, конкуренции боится...
Наша одежда, как и в прошлый раз, осыпалась ниточками, и мы со Стасом стояли посреди зала под прицелом телекамер совсем голые, только в железных ошейниках.
– Ха! – сказал Неменхотеп и потянул за цепи. – Теперь вас в два раза меньше, и это в два раза лучше...
И именно в этот момент мой гениальный брат, которого Неменхотеп держал за поводок в правой руке, сделал неуловимое движение к уху фараона. Мы ведь теперь знали его страшную тайну! Стас аккуратно дернул за торчащую из уха веревочку... Лицо фараона перекосилось... И он прямо на глазах начал разваливаться на куски. «Распускаться» как вязаный носок... Стас же при этом говорил голосом Глеба Жеглова:
– Неменхотеп, он же Перископов, он же Перевозчик, он же продюсер, он же фараон... За все свои бесчисленные злодеяния ты приговариваешься к смертной казни через распускание!
Минуту спустя на месте фараона посередине зала лежала кучка каких-то тряпочек и шнурков. Я думал, что, как в американских фильмах, сейчас все эти лоскутки зашевелятся, сползутся, соединятся обратно в Неменхотепа, и все начнется сначала... Но – ни фига подобного! Тряпочки валялись совершенно безжизненно.
И тут же я понял почему. Неподалеку от них на полу лежало колечко с сиреневым камешком. И ни одна ниточка от Неменхотепа в него не попала. А значит, оживительная сила кольца на эти лоскутки не распространяется. Кто-то накинул мне на плечи плащ, я завернулся в него, посмотрел на Стаса и увидел, что тот тоже кутается в какую-то разноцветную тряпку и растерянно смотрит на то, что осталось от нашего могучего неуязвимого врага...
Ни с того ни с сего мне вдруг стало жалко его. Слишком много в нашей жизни было с ним связано – и в детстве, и сейчас. Но новая, только что приобретенная часть моего сознания, еще недавно принадлежавшая моему проторчавшему все это время в неменхотеповском плену двойнику, немедленно взбунтовалась и погасила это сентиментальное чувство волной мстительной радости.
В этот миг в зал какими-то странными приплясывающими походками вбежали Смолянин и Кубатай.
– Разойдись, сволочи!!! – завопил вдруг Смолянин страшным голосом. – Всех в натуре замочу! Век свободы не видать! А-а!!!
И с этим диким криком он, а с ним и Кубатай, набросились на двух оставшихся мумий и принялись их метелить так, что только клочья в разные стороны полетели.
– Что это сы-сы-с ними? – спросил Стас, постукивая зубами.
А я догадался:
– Леокадия спела озлоблялку, а они-то были нормальные!
– Т-т-точно! Леокадия! – быстро обернулся он к принцессе. – Лови своего мужа, его срочно нужно успокоить! Можешь применять любые методы!
Смолянин же тем временем держал за грудки ту мумию, у которой на поводке была королева, и, вытрясая из нее последние крупицы жизни, орал на леокадийском:
– Да за маманю!.. За мою родную тещу! Да я тебе нос откушу, мерзавец ты сушеный!!!
А Кубатай, вторя ему, расправлялся тем временем со второй мумией:
– На короля, подлец, руку поднял?! Леокадия мне – сестренка названая, я за ее папочку тебя как комара ухлопаю!!! Скажи: «З-з-з...»
– Тихо, тихо, тихо... – ухватила их за руки принцесса и повлекла куда-то в уголок. И мы услышали, как она тихонечко им что-то напевает.
– Прелесть какая, – сказала мама, оказавшись рядом с нами. – Все как положено. Какая же свадьба без драки?..
Через минуту Смолянин и Кубатай вернулись к нам совершенно нормальными. А Леокадия кинулась обниматься со своими родителями. Король при этом, обескураженно оглядывая Смолянина, тихонько, чтобы тот не слышал, спросил:
– Это что, дочка, твой муж?
– Да, папенька, – потупившись ответила она.
– Ох... Чем же тебе звероящер-то не приглянулся?..
Смолянин тем временем ухватился за меня и, тяжело дыша, бормотал:
– Ох, отпустило... А я уже за всех тут перепугался. Никого бы не пожалел...
В этот миг Стас тоже увидел на полу колечко-оживитель, которое там так и валялось, взял его, поднял над головой и торжественно сказал:
– Вот оно! Вот – проклятый артефакт. Вещь не из своего времени. Как хроноскаф, как браслеты сфинксов... Из-за таких-то вещей все беды и происходят! Кольцо надо срочно уничтожить. Но как?
– Я знаю! Дай-ка его мне! – сказал Смолянин, оживившись, и аккуратно выхватил колечко из его рук. – Я по этим делам – специалист. Так и так мне придется позаботиться, чтобы другое волшебное колечко упало в кратер горы Ородруин. А пока... – он глянул на такой же перстень на пальчике Леокадии, – пока поношу. Обручальным побудет...
Он аккуратно надел кольцо на свой палец, чуть прищемив перепонку. И, улыбнувшись, они с Леокадией нежно прильнули друг к другу.
– В Ородруин?! – поразился я.
– А как ты думал? Долг есть долг. Я обязан помочь хоббитам спасти Средиземье. Вы ведь и сами знаете, что в этой книге должно быть не семь томов, а только три, и все хорошо кончается. Не зря я столько времени с собой эту штуку таскаю!
Он наклонился, вынул из-под стола свой чемоданчик, сломал пломбу, распахнул крышку... И мы увидели внутри... Мы увидели... Увидели какую-то облезлую деревяшку.
– Это ножка от магического шкафа Кощея, – пояснил переводчик. – Активный элемент прибора, погружающего в вымышленную реальность. Я ее из Департамента Защиты Реальности спер, когда на пенсию уходил. А что?! – озираясь на наши укоризненные взгляды, воскликнул он. – Это даже не воровство! Я ее туда принес, я и унес. Мой артефакт, что хочу, то и делаю!
– Но вы ведь собирались с Леокадией лететь на другие планеты, снимать чары подобрения, – напомнил я.
– И полетим! – воскликнул Смолянин. – Сначала я ей помогу тут, потом она мне – там. А? – подмигнул он девушке и прижал ее к себе покрепче. – Муж и жена – одна сатана! Мы же ведь с ней одной виной повязаны. Она реальные миры подобряла, а я – вымышленные. Теперича пришло время исправлять содеянное, но вместе-то оно веселей! А если еще и друг Кубатайчик с нами будет, так больше мне и желать нечего! И раньше он мне другом был, а как яйцо снес, и вовсе братом стал.
– Но «Властелина колец» ты ведь хочешь все-таки как раз подобрить? – уточнил я.
– Это случай особый. Тут нужно замкнуть временную петлю, чтобы парадокс не случился. Раз у нас в двадцать шестом веке этот текст таким знают, значит, так тому и быть. Да и согласитесь: семь томов – это все-таки перебор... «Руки прочь от хоббитов!» – скажем мы профессору-маньяку...
– А ты, Леокадия, готова со Смолянином в книжки нырять? – поинтересовался я.
