Владимир Журавлев - Конец светлым эльфам
И спокойно принялся за работу.
— Ну и какую же кровь Фионе увидела в тебе? — ошеломленно спросил Вьехо.
— Никакой, — отозвался Фионнер, не отрываясь от манипуляций. — Я сирота, до всего дошел своим умом.
— Ты удивительный эльф! — признал Вьехо. — А что молчал весь поход?
— Я не молчал, — спокойно возразил Фионнер. — Я говорил, что все могу, и не единожды. Я всегда это говорю. Но мне почему-то не верят. Фионнелю верят, а мне нет. Поэтому мы с Фионнелем — одна команда. Он убеждает, я действую.
Фионнер завершил работу и вернул камешки Вьехо. Древний эльф всмотрелся: от кучки шло ровное еле заметное сияние.
— Они разгорятся в руке нового хозяина, — тихо пояснил Фионнер. — Полученные в дар от хозяина предыдущего. Но мощь их, конечно, несравнима с прежней. Одиночные камни — самые обычные артефакты, не более.
— Возьмешь один? — остро глянул Вьехо.
Фионнер помялся:
— Если только после Фионнеля. Фионнель — наш капитан, невместно прежде него.
— Ты удивительный эльф! — только и смог пробормотать Вьехо.
Еле заметно сиял и переливался звездный мост. Подошло время прощания.
Первыми уходили Звездные Стражи.
— Куда протянется ваш звездный мост? — спросил Вьехо у Тургола.
Капитан Звездной Стражи поглядел устало:
— Светочей нет, а без них наше существование бессмысленно. Мы уходим за Нездешние моря. Думаю, заморский король с радостью примет на службу отряд испытанных воинов.
Вспыхнул звездный мост, и суровые воины исчезли один за другим.
Следом уходили эльфы свиты.
— Мы вместе испытали тяготы и лишения небывалого похода, — обратился к ним Вьехо. — Возьмите же на память. — И он вложил в каждую протянутую ладошку по заветному камешку. — Думаю, Фионнер сможет объединить их во что-нибудь могущественное, и тогда ваши мечты исполнятся быстрее! — весело напутствовал Вьехо.
Фионнер пожал плечами и кивнул. Почему бы и нет, если он действительно может?
А Фее Вьехо сжал на прощание ладошку и тихо прошептал:
— Ты была прекрасной внучкой — таковой и останешься. Я буду помнить о тебе вечность. С честью неси по мирам гордое имя Раэлов. Разрешаю.
Юные эльфы ушли — и у Вьехо стало пусто и тоскливо на душе. Все же он сильно привязался за время странствий к отряду.
А Фионе осталась. Древнейшая стояла в стороне у колонн, тихая и печальная. Стражники стояли рядом с ней.
— Мое время кончилось, — бледно улыбнулась она древнему эльфу. — Вот уже и юные эльфы превзошли меня в интригах. Я решила остаться здесь, Вьехо. Благородный Ройялль с друзьями послужит мне надежной опорой. Будем странствовать от оазиса к оазису, защищать Добро по мере сил…
— И в пустыне можно жить! — буркнул неловко Ройялль. — С водой — можно! Повелителю мы не нужны, только в пустыню и остается… да и не все ли равно, где биться за Добро и Свет?
— Живи вечно, Фионе! — с трудом улыбнулся Вьехо.
Ей он тоже подарил камешек. И по одному — Ройяллю и Простецу.
— Так кто же из вас командует отрядом на самом деле? — поинтересовался на прощанье Вьехо.
Простец задумчиво поскреб щетину.
— Я умней, Ройялль горластей. Принимаю решения я, а командует он, так получается. Да не все ли равно? Ить одно дело делаем.
— Думаешь? — глянул недоверчиво Вьехо. — А к кому из вас тогда нежная Фионе чувством воспылать должна? Ибо провижу я, что быть ей супругой короля Света, а королем соответственно — командиру отряда. И отряд есть, и света в пустыне полно, только с командиром непонятно…
Сокомандиры уставились друг на друга в растерянности.
— Шучу! — поспешно сказал Вьехо. — Фионе сама выберет, когда придет срок!
И в очередной раз поклялся сам себе не подшучивать над окружающими.
— Э, а как там с бессмертием? — спохватился уже у лестницы Ройялль. — Что-то я не понял…
— Да все понятно! — досадливо вмешался Простец. — Камешки светят! А ить это такая сила, что человеческого в нас скоро не останется! Ну… так тому и быть.
Ушли стражники, ушла Фионе, и у древнего эльфа совсем стало грустно на душе.
Беззаботная Флориэлль взяла причитающийся ей камешек и на прощанье обняла седого эльфа по человеческой традиции.
— Тиграэль дуется на тебя и прощаться не подойдет! — весело сообщила она. — Но я считаю — даже хорошо, что так вышло! Никто не ушел обиженным! А счастье мы построим собственными руками.
— Ему придется подойти, — хмуро сказал Вьехо. — Он еще не ответил мне за разрушенный звездный мост и гибель моего отряда.
— А, это! — махнула рукой Флориэлль. — Это я сделала. И я не разрушала мост. Зачем, если можно просто развернуть его обратно? Твой отряд в полном составе вернулся туда, откуда вышел!
— Вот это подарок! — искренне сказал Вьехо. — Ценнее светочей самих! Прощай, загадочная Флориэлль! Пусть тебе улыбнется удача!
Вьехо подозвал ишака, подхватил одной рукой повод, другой Предвечную Владычицу и шагнул к звездному мосту.
— Куда мы идем? — тоскливо прошептала Предвечная Владычица. — Угасли светочи, и незачем жить…
— Мы идем туда, куда влечет сердце! — весело отозвался Вьехо. — Не знаю про тебя, но меня заждалась возлюбленная моя супруга! И Маин! И друзья! А ишак… ну его можно бы и оставить…
— Нет! — тут же воспротивилась Предвечная Владычица. — Как без него? Единственное преданное мне существо!
И поспешно забралась на безропотное животное.
Вот так они и шагнули на звездный мост.
29
Они вышли в горах перед сплошной каменной стеной, как ни странно, все трое. Вьехо огляделся — и просиял. Потом поднял булыжник и с силой врезал по скале.
— И стучат, и стучат! — проревел из невидимого отверстия недовольный голос. — Заветное слово сказать надо!
— Открывай! — возмутился Вьехо.
— Верно! — удивился обладатель голоса. — Ответ: пшел вон. Много вас таких, а Беловодье не резиновое.
— Бородавка? — изумился Вьехо. — А ты чего это на охране тайного хода стоишь? Тебя кто вообще пустил?!
Раздалось удивленное «ох!», и открылся проем — совсем не там, где стучал Вьехо. Бородавка, великий дипломат и никудышный воин, раскрыв пасть, восторженно уставился на Вьехо. Потом перевел взгляд на Предвечную Владычицу верхом на ишачке…
— Ксениаль-твою-мать! — восхищенно оценил он.
— Ну сколько можно трепать всуе мое имя?! — внезапно взорвалась Предвечная Владычица.
— Э? — пробормотал озадаченно Бородавка. — Чего твое? Ксениаль — это ж наша Оксаниэль…
— Я и есть ее мать!
Бородавка беззвучно пошлепал раскрытой пастью.
— А… вечно юная дева — как? — наконец выдавил гоблин.
— Предвечных Владычиц это не касается! — с досадой сказала Предвечная Владычица и покраснела.
Бородавка впал в ступор. Потом перевел взгляд на Вьехо.
— Слушай, но ведь Оксаниэль… Так это… Вьехо! Она — твоя теща?! — И гоблин дико захохотал, тыча в Предвечную Владычицу пальцем.
— Как ты с ними справляешься, не понимаю! — сердито сказала Предвечная Владычица.
— Я тоже! — честно признался Вьехо. — Бородавка, заткни пасть. Потом подумай. Потом говори. Я вопрос тебе задавал.
— Дык, — почему-то смутился гоблин. — Охраняю тут. Да гномов с товаром поджидаю, скоро подойдут. Вот и стою.
— Так, — зловеще оценил Вьехо. — А Тайфун что?
— Ушел, — еле слышно сообщил Бородавка. — Сел с твоей Оксаниэль в кибитку, я сам видел, и… Вот.
Предвечная Владычица тихо сползла с ишачка и ухватилась за шею животного.
— Вьехо, ну не я же виноват, что ваши сразу чуть с Высшими не передрались? — испуганно зачастил Бородавка. — Чего ты так на меня смотришь, чего? И Предвечную Владычицу украл на всю ночь вместе с прелестями ее несказанными тоже не я, а Боян! Да и Боян — он хороший мальчик, подумаешь, украл! Покатал до утра да вернул! Вернул — значит, ничего и не произошло, я так считаю! А что Высшие посчитали иначе да войну вам объявили, то их ошибка, ничья больше…
— Войну? — переспросил тихо Вьехо.
— Не было! — заверил гоблин. — Элендар их в одиночку чуть в блин не раскатал, еле всем отрядом удержали! И гадостей Владычице наговорил, любо было слушать! Высшие до сих пор перекошенными ходят со злобы!
— Еще? — хмуро подбодрил Вьехо и на всякий случай придержал Владычицу за локоть, чтоб не упала.
— Еще старый мастер шеста вам войну объявил и потребовал, чтоб Высшие убирались из долин, места не занимали, но это пустяки! — радостно сообщил гоблин. — Главное, Боян вернулся. Хороший мальчик, мы за него все переживали… Короче, Вьехо, ваши решили все уйти! Высшим родичам жить негде, вот и подарили им по доброте душевной все Беловодье! А вашим все равно в долинах тесно, душа просторов жаждет! Они так сами решили, ну чего ты на меня-то уставился? Мне аж страшно!
