Жорж - иномирец 4 - Сергей Анатольевич Панченко
— Скоростью проблему не решить. — Задумчиво произнесла она. — Значит, будет пользоваться домашними заготовками.
Она вернулась в начало фургона. Дарик, решив, что сейчас начнет трясти, ухватился покрепче за края полок. Картинка за окном сменилась и замерла. Туман, преследующий их, исчез. Дорога при этом осталась ровной, даже ровнее, чем была.
— У тебя получилось! — Выкрикнул мальчик, чтобы услышала наставница.
— Здорово, но не расслабляйся, смотри в оба. Если что, сразу кричи. — Попросила она.
— Ладно. — Дарик снова приник лбом к стеклу.
Мир, в котором они оказались, выглядел ненатуральным, статичным, как картинка у дороги. Да и сама дорога выглядела, как текстура из компьютерной игры. Дарик даже подумал, что Кайтина научилась каким-то образом объединять компьютерную симуляцию с искусственными мирами и это его здорово впечатлило. Он сразу представил себе мир из любимой игры изнутри и решил, что хотел бы заняться его созданием.
Он невольно вспомнил стратегию в фэнтезийном сеттинге и каждого персонажа из отряда, которым управлял: гнома, эльфа, полуорка, проклятого рыцаря, колдунью с горящими глазами, собакоголового алхимика и трехрукого шпиона. Так живо представил себя в их окружении, что невольно ощутил какое-то новое чувство контакта, совсем не похожее на контакт со знакомыми людьми.
— А-а-а! — раздался истошный вопль Нивкуш, перебравшейся к Кайтине в начало фургона.
Следом закричала и сама наставница. Испуганный Дарик выбежал к ним и остановился, как вкопанный. Перед ним стоял отряд из компьютерной игры, который он только что представил. До мальчика не сразу дошло, что это творение его рук. Кайтина прекратила кричать, и сразу после этого фигуры воинов начали плавиться, как восковые, не оставляя после себя никаких следов.
— Откуда вы взялись? — Наставница расплавила последнюю фигуру огнеглазой колдуньи.
— Это я их создал. — Робко признался Дарик.
— Ты? — Удивилась она и наверно, не поверила.
— Это персонажи моей любимой компьютерной игры. Я уже прокачал их до сорокового уровня. Как это получилось, я не знаю. Просто представил их, и они тут появились. Простите меня, Нивкуш, я не хотел вас напугать.
— Меня теперь месяц кошмары будут мучить. Ну и страшилища, разве ребенку потребно такие вещи творить? — Она выпила стакан воды и села за стол, держась за сердце.
Кайтина полностью отошла от инцидента и смотрела на мальчика с интересом.
— А ты понял, что мы находимся в аномалии? — Спросила она.
— Не понял, но заметил, что мир выглядит странно. Это меня и спровоцировало вспомнить игру. А что?
— А то, что здесь можно творить воображением любые вещи, но я была уверена, что это позволено только мне. Я создавала это место в течение трех лет и могла бы и дальше его создавать, наполняя обстановкой и уж точно знаю, что таких детальных вещей, как те, что стояли минуту назад на этом месте, мне ни за что не создать даже за месяц.
— Я много играл и знаю, каждого из них очень хорошо. Все доспехи на них заработаны многими часами за экраном компьютера и дедовыми подзатыльниками. — Дарик инстинктивно потрогал себе затылок, словно там еще болело.
— Как мне повезло тебя встретить и как не повезло, что при таких обстоятельствах. Ты уникальный ребенок. Я не встречала еще никого, кто умел хотя бы половину твоего.
— Уникальный. — Усмехнулась Нивкуш. — Многие дети уникальны, пока не войдут в юношеский возраст. Гормоны быстро делают их обыкновенными.
— Да, согласна, такое случается часто. А ну-ка, создай нам еще что-нибудь, но только не пугающее Нивкуш.
— Да ладно вам, делайте, что хотите. Когда я готова, то не напугаюсь. — Она оперлась подбородком о локоть и сделала вид, что ждет.
— А что создать? — Задумался Дарик.
— Да что угодно. Есть у тебя любимая игрушка?
— Компьютерная?
— Нет, компьютерную мы уже видели, давай настоящую. — Попросила наставница.
Мальчик задумался. Не вызывали у него никакого интереса игрушки, ни машинки, ни автоматы, ни роботы с противными голосами. Почему-то ему вспомнилась кружка, подаренная дедом на семь лет с надписью: «Семь лет, не повод не пить». Конечно, деду попало за пропаганду алкоголизма от всей семьи, но тем и был дорог этот подарок, что за него пострадали. Он представил её стоящей на столе перед Нивкуш.
Как работница не готовилась, а все равно вскрикнула, когда у нее под носом появилась кружка.
— Святые пропасти! — Она сложила ладони вместе и потрясла ими
Кайтина взяла в руки кружку и с интересом рассмотрела ее.
— Что здесь написано?
— Семь лет, не повод не пить. — Прочитал Дарик. — Мой дед придумал эту надпись на мой день рождения. Сам заказал ее, никому не сказав, а то ему бы не разрешили.
— Вы дарите кружки друг другу на день рождения? — Удивилась Кайтина.
— Не только. Мы дарим подарки, кто что придумает. У нас принято делать имениннику приятное.
— Как это красиво. — Призналась Кайтина. — Не знала, что у других народов бывают традиции, которые стоило бы перенять.
— Я дарю тебе эту кружку за все прошедшие дни рождения. — Дарику захотелось компенсировать наставнице недостающие минуты счастья.
— Спасибо. — Кайтина убрала ее в шкаф над мойкой. — А теперь ты не мог бы создать копию нашей повозки вместе с лошадьми и Канатом?
— Ого, это не просто. А зачем? — Дарика впечатлила сложность задания.
— Чтобы сбить с толку наших преследователей. Ты создашь похожую копию, а я сделаю так, чтобы они приняли ее за нас. А мы, тем временем, спрячемся. Справишься?
— Не могу ничего обещать, я же не знал, что у меня получится. — Дарик пожал плечами.
— Давай попробуем вместе. — Кайтина взяла его за руку и подвела к двери. — Ты будешь создавать сою копию, а я свою. У кого лучше получится, тот и молодец.
Она вышли на улицу. Мир вокруг не через окна повозки, выглядел еще более ненастоящим. У мальчика сложилось ощущение, что его рисовал ребенок без задатков художника. Правда, он понял, что не стоит говорить об этом наставнице. Она искренне любила учиться, просто тут ей не повезло с учителем.
Фургон покрывал толстый слой дорожной пыли. Он больнее не светился, как в гараже и выглядел уставшим. Канат тоже покрылся пылью. Зеленый пиджак на нем сделался болотного цвета. Он снял его и вытряхнул, подняв облако пыли. Потные уставшие кони трясли гривами и фыркали, переступая с ноги на ногу.
— Начнем? — Предложила наставница.
— Начнем. — Согласился Дарик.
Главное в картине, создаваемой в воображении, ощутить ее дух, главный смысл, который должен передаться зрителю. В том, что мальчик видел перед собой, преобладал дух погони. Смелость, сила духа, выносливость, помноженная на километры дорог. Превозмогание во имя победы над силами, возомнившими
