Андрей Левицкий - Эромагия
Зацепив угол плечом — причем не своим, а Шоновым, — джинн едва вписался в следующий, более широкий коридор, и тут обнаружилось, что большинство решеток расположенных здесь камер сломаны, а вокруг летают ковры. Эти решетки были куда уже, рассчитаны на специфических пленников. Но теперь всевозможные половички, дорожки, покрывала и подстилки — среди них Анита узнала многих из тех, что были в руинах, — сновали со всех сторон, оглашая воздух криками.
Мустафа преодолел в полете и этот коридор, а затем, пыхтя, рухнул на пол.
— Ну, ты даешь! — уважительно выдохнул Тремлоу, хватая его одной рукой за шиворот и устремляясь дальше. — Сто пятьдесят кило живого веса в воздух поднять!
Он нырнул в дверной проем и побежал вверх по широкой лестнице.
— Это сколько же ты весишь? — крикнула Анита.
— Девяносто!
— Ого… все правильно, я — шестьдесят!
Теперь шум стал куда громче. Лестница вывела в большой зал, на краю которого беглецы остановились, потому что в другом его конце кипела драка.
— Дервиши, — сказала Анита. — А кто это на них… о, ассасины!
— Точно, — согласился рыцарь. — Сработало! Не зря я тогда…
Трое дервишей по своему обыкновению стремительно вращались, а целая толпа толстых ассасинов с кривыми саблями наскакивала на них и отлетала, будто легкие резиновые мячики, ударяющиеся о большую юлу. Сабли звякали, сталкиваясь с серебристым ободом юлы, в который слились кинжалы крутящихся дервишей. Время от времени ассасины, отброшенные в сторону, гулко шмякались о стены, но боевого духа у них не уменьшалось.
— Значит, дошло до падишаха, на что я намекал, — кивнул Шон. — Так… вон, в стороне, дверь, видите? Давайте туда. Не хочется в их дворцовые дела встревать, пусть они сами между собой разбираются…
Под аккомпанемент криков и звона они быстро прошли вдоль стены — рыцарь отпустил Аниту, но джинна продолжал волочить за собой — и нырнули в скрытый шнурками с бусинами дверной проем. На пороге ведьма оглянулась и успела заметить, как толпа ассасинов накатывает на дервишей и наконец захлестывает их: три размытых серых волчка исчезли под грудой тел.
За дверью тянулась очередная лестница, выводившая на середину просторного коридора, полного пронзительного визга, лязга и топота. Шон, бегущий впереди, внезапно выпустил из рук ошейник джинна и замер. Анита налетела на него и чуть не упала обратно на ступени.
— Что там? — Она перешагнула через Мустафу, слабо ворочавшегося на полу, и посмотрела.
По коридору, звонко топоча босыми пятками, спешили множество брюнеток с опахалами. Были там и женщины из прачечной, без обручей на талиях и лодыжках, но зато с недостиранными простынями и наволочками в руках. Все одеты в штаны из прозрачной разноцветной марли, и поскольку они не просто шли, а именно бежали, то некоторые особенности строения женского тела двигались, как бы сказать… очень ритмично…
— Ну, чего ты уставился? — буркнула Анита, пихнув рыцаря кулаком в бок. Тут одна из женщин, оглянувшись, выкрикнула:
— Чудовище!
— Косматый монстр! — истерично откликнулся другой голос, и сразу коридор затрясся, а в дальнем его конце что-то с грохотом осыпалось — должно быть, кладка стены.
— Чудовище? — удивился Тремлоу, провожая взглядом последнюю пару ягодиц, мягко перекатывающихся под розовой марлей. — Гм… откуда…
— И почему «косматое»? — перебила ведьма. — Разве у Руха есть волосы? По-моему, он лысый как…
— Так-так… — Шон, встав посреди опустевшего коридора, огляделся. — Что бы там ни было, но лучше нам куда-нибудь отсюда… — Окончание фразы заглушил грохот, после чего коридор накренился, будто просело все здание.
— Да что происходит?! — воскликнула Анита, едва устоявшая на ногах.
— Вверх! — решил Тремлоу, хватая ее за руку. — Стоп, а где Мустафа?
Они оглянулись: джинн из дверного проема исчез.
— Может, вниз по лестнице полетел?
— Ладно, не важно. Пошли.
— Как же не важно… — выдохнула она, когда рыцарь подхватил ее на руки и рванулся по коридору в сторону, противоположную той, откуда доносился грохот. — Если мы в Шахназарской башне, он бы мог нас вниз снести, а сейчас как мы спустимся?
Шон не ответил, потому что как раз в этот момент выскочил в помещение, где ведьма впервые увидела Оттомана. Здесь царил хаос — часть кадок с деревьями и кустами опрокинулась, по полу рассыпалась земля, а откуда-то из глубины зала тек поток воды. Над всем этим летал взволнованный джинн-садовник с ведром и кистью в руках и громко жужжал.
— Это что такое? — спросил Тремлоу. Он задрал голову, разглядывая раскрашенный синим и белым стеклянный потолок с обширными дырами, за которым виднелось еще темное небо. — О, верхний этаж! Отсюда можно на крышу подняться, да?
Он побежал между деревьями, но, не сделав и нескольких шагов, остановился и пробормотал:
— Упс… приехали!
— Что, что? — Анита, как раз глядевшая рыцарю через плечо, повернула голову и увидела, что они находятся на поляне перед бассейном с фонтанчиками-зонтиками. Теперь гипсовый бортик бассейна треснул: вода с веселым журчанием текла наружу. Рядом горело несколько стоящих на полу масляных ламп. Свет их озарял полтора десятка ассасинов, рассаживающихся на красных треугольных паласах, и самого Оттомана, который висел над полом в объятиях своего ковра.
— А вот и вы! — пискнул падишах, потирая пухлые ладошки. — Вы снизу, а? Как там дервиши предателя эль Карани? Еще пытаются сражаться или сдались? Эй, взять их!
Дюжина ассасинов стала разлетаться полукруглом, окружая беглецов. Анита выскользнула из объятий Шона и встала рядом. Бежать не имело смысла. И драться тоже — в одиночку и без меча с двенадцатью здоровыми вооруженными мужиками даже Тремлоу не смог бы совладать. Да еще и паласы-зомби тут…
— Что за чудовище напало на башню? — спросила ведьма. — Мы в коридоре слышали, как ваши эти… гурии вопили. Может, это дракон? Или даже два?
— Дракон, ха… — Оттоман покачал головой. — Нет, это что-то невиданное. Оно громит нашу башню! Но сейчас не до того, потом разберемся. Падишахский долг — прежде всего! Мудрецы дивана уже ждут, и горожане поднимаются по склонам, чтобы увидеть, как новый правитель справится… или не справится с Рухом.
— Да вон же он, Помпончик наш! — Анита показала рукой, зазвенев при этом цепью, которая посредством узких железных колец была закреплена на ее запястьях, а при помощи пары других, куда более широких колец — на запястьях Тремлоу. Вторая цепь, покороче, сковывала их ноги, третья, напоминающая восьмерку, — поясницы, и все это таким хитрым образом, что рыцарь с ведьмой были прижаты спинами друг к другу и напоминали какого-то странного прямоходящего тянитолкая.
— Где? — Шон повернулся, и Анита, естественно, тоже повернулась, а вернее, ее развернуло на сто восемьдесят градусов.
— Осторожней! — пискнула она, ощущая себя мячиком, привязанным к спине кита.
С полсотни ковров разных размеров и форм летели в сторону Попокапетля, постепенно удаляясь от Шахназарской башни. В полутьме казалось, что та содрогается, а иногда сквозь окружающие ее строительные леса прорывались сполохи огня. На коврах сидели множество ассасинов.
— Это дастархан называется, кажется, — сказал рыцарь.
— Что называется? Давай вместе смотреть.
Они поворотились так, чтобы оказаться боком к оборотню, и повернули головы.
— То, на чем он летит, — пояснил Шон.
Этот самый дастархан был большущим очень плотным ковром с пышной бахромой. На нем поставили трон, покрытый шелками, и на троне сидел Помпон в роскошном одеянии и окруженный многочисленной охраной. В одной его руке был круглый щит размером примерно с тарелку для первых блюд — ведьма решила, что этому предмету скорее подходит слово «щиток», а не «щит», такой был он невзрачный и хлипкий с виду. Им от солнца прикрываться, а не от чудовища… В другой руке новоявленный падишах сжимал короткую, меньше метра, тонкую палку из лакированного дерева, украшенную золотыми узорами. Там не было даже металлического наконечника — палка была просто заострена, да и то не слишком хорошо. Помпон улыбался.
— Издевательство какое! — возмутилась ведьма. — И это они называют Копьем Судьбы и Щитом Веры? Что это за судьба с верой такие хилые, если у них подобные эти… символы? Тьфу!
Она перевела взгляд себе под ноги. Пленники стояли посреди самого большого из паласов-зомби, а вокруг были трое дородных ассасинов с обнаженными саблями. Процессия летела уже над склоном вулкана, приближаясь к кратеру. Помпон наконец заметил их и радостно помахал Копьем Судьбы.
— Дурак ваш оборотень, — произнес Шон, отворачиваясь. — Так ничего и не понял.
— Может, он пьян? Даже не видит, что мы скованы, — добавила ведьма. — А вон, гляди, на чем это они летят? Софа какая-то…
