Ольга Шевлягина - перекрёсток
Лили промолчала, глядя на мальчика.
— Правда?
— Что правда?
— Что ты не променяешь меня на Малфоя?
— Малфой при любых обстоятельствах не может быть моей сестрой, — усмехнулся Джеймс, вызвав тень улыбки на лице Лили. — Мир?
— Мир. Но я все равно не понимаю… И то, что я девочка, тут совершенно ни при чем, слышишь?
Он кивнул, пряча смешливую улыбку.
— Джеймс, тебе сова! — донесся снизу голос мамы.
Мальчик пожал печами на вопросительный взгляд Лили, хотя был уверен, что знает, от кого письмо. Он скатился в гостиную, где собрались Поттеры и Уизли. Они смотрели на красивого черного филина с ошейником, на котором красовалась искусная бляха с гербом. В лапке птицы был свиток.
Джеймс взял у филина письмо, усмехнувшись.
— Итак, теперь Малфои сюда еще и письма пишут? — нарушил тишину дядя Рон, глядя на племянника. — Докатились…
— Рон, — мама покачала головой, словно остерегая брата от дальнейших комментариев. Джеймс быстро распечатал письмо, пробежал по нему глазами и поднял взгляд на отца:
— Можно мне пойти на Косую аллею, на пару часов?
— Зачем? — не сдержался дядя Рон. — Свидание?
— Ага, — фыркнул Джеймс. — Можно?
— Иди, только на пару часов, и постарайся не влипнуть в очередную историю, — усмехнулся отец. Джеймс перевел взгляд на маму, и та кивнула, хотя на лице ее была тревога.
— Все будет хорошо, — обещал ей мальчик, а потом взлетел по лестнице, не в силах сдержать улыбки: они с Малфоем одни будут гулять в городе! Джеймс скрылся в своей комнате, не заметив грустного лица Лили, которая стояла на верхнем пролете.
Глава 9. На Косой аллее
Он впервые шел на Косую аллею без родителей, предоставленный самому себе. Ну, и еще Малфою, конечно.
Джеймс вывалился из камина в Зале на Косой аллее, отплевываясь от пороха и сажи, которых успел наглотаться за короткое путешествие по летучекаминной сети.
— Твоему изяществу мог бы позавидовать горный тролль, — раздался над гриффиндорцем насмешливый голос Малфоя, который уже поджидал друга. — Ты почти не опоздал, это настораживает.
— Привет, — Джеймс отряхнул шорты от последних следов сажи и ухмыльнулся, глядя на безупречно чистого приятеля. — И как тебя выпустили из вашего обиталища?
— Тот же вопрос и к тебе, — мальчики вышли из Каминного зала на освещенную солнцем улицу, по которой неспешно прогуливались волшебники с детьми и потенциальные покупатели. Парочки бродили у площади или же сидели в кафе и на скамейках. — Как это к тебе не приставили какую-нибудь Уизли, чтобы оберегать тебя и тревожиться за твою самочувствие, состояние и все такое?
— Предлагали, но я отбился, — фыркнул Джеймс. Они бесцельно побрели по улице, глядя на броские витрины. — Какие планы?
Малфой пожал плечами: у него не было конкретных предложений, когда он позвал Поттера погулять. Просто не хотелось опять целыми днями сидеть в поместье в обществе чем-то недовольного в очередной раз отца или домового эльфа. Что лучше, Скорпиус сказать не мог, но что прогулка в обществе Поттера предпочтительнее — вот это было точно.
Они, усмехаясь, дошли до конца улицы, где приютилось небольшое кафе под открытым небом: с зонтиками, столиками и пластиковыми стульями. Справа от заведения была небольшая поляна, на которой резвились дети, а их няньки и мамочки сидели на скамейках, обсуждая свои женские проблемы. Полянку окружали с двух сторон все те же дома с магазинами на первых и небольшими квартирками на вторых этажах.
Мальчики прошли к лужайке, засунув руки в карманы и усмехаясь обоюдному молчанию.
— Как там у тебя дома? Обошлось без психических воздействий в воспитании? — наконец, заговорил Джеймс, когда они остановились под раскидистым дубом у поляны.
— Не обошлось, пришлось мне отца немного повоспитывать, — с усмешкой ответил слизеринец. — А у тебя? Все семейство хором орало, чтобы ты лучше убил Малфоя?
— Кровожадность — это ваша привилегия, у нас обошлось душещипательной беседой, — пожал плечами гриффиндорец. — Но, думаю, дядя Рон до сих пор в шоке. Они думают, что я сошел с ума.
— Не так и далеко от действительности, — фыркнул Скорпиус, глядя, как на поляне появился парень, ведя на поводке огромного серого пса, с морды которого свисали слюни.
— Поговори еще, — миролюбиво ответил Джеймс, который следил за симпатичной, немного знакомой девочкой, что выгуливала неподалеку маленькую смешную собачку с большими ушами и длинной шерстью. У девочки были красивые каштановые волосы, собранные в конский хвост, и загорелые коленки, ее лицо, усыпанное веснушками, было обращено в сторону большого пса. — Какой идиот спустил с поводка этого зверя?
Малфой был склонен согласиться со словами друга, потому что в этот момент громадина, свободная от поводка, кинулась на мелкую собачонку. Ее хозяйка закричала, собака дернулась, заскулив, и устремилась прочь, пытаясь убежать от нападающего.
— Марта, стой! — девочка кинулась вслед двум собакам, несущимся по улице прочь от поляны. — Марта!
Джеймс выхватил палочку из кармана.
— Поттер, нам нельзя…
Но было поздно, потому что гриффиндорец уже сорвался с места и устремился за двумя собаками и кричащей девчонкой. Чертов Поттер!!! Точно, тут Шляпа не ошиблась: лохматому самое место на Гриффиндоре с его глупой отвагой!
Скорпиус, качая головой, последовал за другом, который как раз сворачивал за угол, откуда уже доносились крики девочки и рычание пса. Слизеринец догнал друга в тупике: Джеймс оттолкнул прочь плачущую девочку с собачкой на руках, заслоняя собой от огромного пса, который постепенно настигал их. Кажется, еще шаг — и Поттер все-таки применит палочку.
Скорпиус не заставил себя ждать — два луча и два звонких «Петрификус Тоталус» одновременно обрушились на огромную собаку, сбив ее на землю.
Только тут к Джеймсу вернулись слух и способность соображать. Девчонка всхлипнула, ее сотрясала дрожь, собачка поскуливала, облизывая мокрое лицо хозяйки.
— Ты как? — Джеймс обернулся к девочке, но ту его за руку схватил Малфой. — Что?
— Бежим отсюда! — крикнул слизеринец, увлекая за собой друга, а тот, повинуясь, схватил девчонку, и втроем они побежали прочь. Джеймс успел выхватить у девочки собаку.
Скорпиус остановился, только когда уже совершенно задыхался. Рядом согнулась пополам девчонка, а Поттер, чертыхаясь, спустил на землю собаку, которая, видимо, успела цапнуть за руку своего спасителя.
— Если… нас найдут… будешь… свидетелем… — Малфой пытался справиться с дыханием, глядя на то, как девочка выпрямляется и стирает слезы с веснушчатого лица.
— Спасибо, — пролепетала она, поднимая на руки своего питомца.
Джеймс лишь кивнул, кашляя, его щеки пылали.
— А я вас знаю! — кажется, девчонка окончательно пришла в себя. — Вы учитесь в Хогвартсе, на втором курсе! Поттер и… Малфой!
Мальчишки переглянулись, удивленно подняв брови.
— О нас говорят, — ухмыляясь, заметил Скорпиус.
— Нас знают, — констатировал Джеймс, взъерошив и так торчащие во все стороны волосы. — Это мы.
Девочка улыбнулась и протянула ему ладошку свободной от собачки руки:
— Конни Блэкшот, четвертый курс Рейвенкло. Вы позавчера на озере наши с девчонками вещи стащили…
— А, то-то ты мне показалась знакомой, — Джеймс, чуть задорно усмехнувшись, пожал протянутую руку. Потом то же сделал Малфой, разглядывая девчонку еще более пристально.
— Еще раз спасибо, я так растерялась и испугалась…
— Обращайся, — расплылся в улыбке гриффиндорец.
— Хорошо, — Конни улыбнулась. — Мне пора. Увидимся.
Мальчики кивнули и проводили глазами рейвенкловку. Собачка на ее руках тявкнула, подняв голову над плечом хозяйки и глядя на своих спасителей.
— Ты ей понравился, — лениво протянул Малфой, когда Конни скрылась за поворотом.
— С чего ты взял? — но Джеймс не смог скрыть довольной усмешки.
— Ну, вижу. Всегда считал, что собаки совершенно не разбираются в людях… — Скорпиус попытался сдержать ухмылку, но у него это не вышло.
— А при чем тут собаки? — не понял Джеймс.
— Ну, я же говорил о лохматой Марте. А ты о ком подумал?
— Малфой!
* * *— Уютненько, ничего не скажешь, — фыркнул Скорпиус, когда они вернулись к поляне и подошли к кафе. Они заняли места за свободным столиком. — Надеюсь, тут есть официанты, я проголодался. Подвиги по-гриффиндорски отнимают много сил…
Джеймс, усмехнувшись, сел напротив, оглядываясь: вдруг снова сможет увидеть Конни с Рейвенкло.
К мальчикам подошла девушка в сиреневом фартуке и блокнотиком, что висел сам по себе перед ней, готовый отобразить все пожелания посетителей на бумаге.
