Операция «Химера» (СИ) - Дремич Лан

— К тому, что ошибиться каждый может, — досадливо отрезала Марь Филипповна. — Вот ты свое задание выполнил? Выполнил, — ответила она за Роя. — Да еще тварь эту кошмарную из нашей реальности убрал. Иди теперь, медальки получай с дополнительными пайками и повышением в звании. Герой. Богатырь! А про Адочку не думай, ею и Верой Дмитриевной другие займутся. Ты же молодец у нас, тебе дальше мир спасать нужно. Так–то, может, без докладов и рапортов, мы бы по–тихому все решили, на тормозах, ну а с бумажкой–то через инстанции оно всегда сподручнее прыгать.

Лицо удивительной боевой женщины резко очерчивал холодный и чересчур яркий свет луны, отчего казалось, что глаза у нее стали больше, скулы — острее, а губы опустились в скорбной гримасе. На Роя пристально смотрела уже не Мойра — властительница человеческих судеб, а Мара. Та, кто может ненадолго подчинить себе Вечного, но не станет.

ЭПИЛОГ. Разбор полетов или какой выбор правильнее

Чем дольше они сидели молча, думая каждый о своём, тем сложнее становилось заговорить.

— Хотите сказать, что ваш шеф в курсе местного… местной аномалии? — наконец, переспросил Рой, сотый раз прокрутив в голове последнюю тираду.

— А? — Марь Филипповна пропустила сквозь пальцы ломкую сухую травинку, сжала кулак и подергала. — Да что ты, — отмахнулась она, оставив стебель в покое. — Во–первых, не «ваш», а наш. А во–вторых, это был бы слишком громкий прецедент. Представляешь, вскроется, что девочка живёт тут со всеобщего попустительства, без регистрации и даже без печати. Хотя, на самом деле, сдается мне, что такого везде навалом. Не в городах, конечно, подале. Поближе к природе, в смысле. Где люди добрее.

У Роя так явно отлегло от сердца, что он даже рассмеялся. Надо же, целый заговор себе придумал, с сокрытиями и коррупцией. А шефа, похоже, самого за нос водят. И кто? Марь Филипповна! Удивительная боевая женщина, поперек себя шире, с маскировкой в виде бигуди и подручными средствами из местной лебеды.

— Вы его тоже своей… окрошечкой угощали? — отсмеявшись, спросил Рой. — Или пирожками?

Марь Филипповна даже не стала уточнять, кого:

— Да нет, — призналась она. — Он тут самолично в командировке с женой был. С Леночкой, которая из Прекрасных. Это она мне рецептики подсказала, не я ей. А вот свекольничек — да. Свекольничек он мой очень уважает. Еще со времен гарнизонной службы.

— Соглашайся, и пошли уже спать, — сонно попросил Ерик, карабкаясь по руке Роя на плечо.

— Какое спать, мне еще рапорт писать, — обломал его Рой.

— Ну так и пиши, — дал добро Ерик. — Я‑то тут при чем?

— В общем, сам решай, Рой Петрович, — Марь Филипповна легко поднялась на ноги и отряхнула платье. — Или лучше сказать, Прометей Япетович? — вернула она шпильку. — Только знай, я тут хорошо за всеми присматриваю. Полную ответственность на себя беру.

Рой проводил ее взглядом до самого верха котлована и вздохнул.

— Как там наши подопечные? — поинтересовался он у Ерика.

Исключительно для рапорта, разумеется.

— Димитрий с Николаем вовсю обсуждают спортивную игру для ребятни, — не слишком бодро принялся докладывать напарник. — Как отец с сыном. Димитрий ему про спорт, Николай в ответ про склад и документы. Счастливы оба, просто неприлично, — подвел он итог. — А дамы спят. Очень устали. Почти как ты, — добавил он, втихаря оттянув на себя немного ватной усталости.

Рой снова вздохнул:

— Тогда нам больше здесь точно делать нечего, — решил он. — С Николаем, правда, так попрощаться и не вышло. Надеюсь, грамоту для Димитрия Марь Филипповна все–таки сделает.

— Думаю, сделает, — уверил Ерик. — А Николай не расстроится. И про ёжика тоже не вспомнит, — пообещал он, наблюдая как Рой вынимает из нагрудного кармана сигналку на возвращение в штаб. — Думаешь, сработает? — опасливо поинтересовался он.

Лучше бы сразу сказал, что в данной средневосточной местности, всё, что может сломаться — изначально работает исключительно на честном слове.

— Вообще, мне их сразу три штуки выдали, — усмехнулся Рой, припомнив, как удивился поначалу здешнему расточительству. — Готов?

Ерик покрепче вцепился всеми лапками, захлопнул пасть, чтобы не прикусить язык, и зажмурился:

— Поехали! — мысленно передал он.

Первое, что не понравилось Рою в приемной шефа — чересчур красивая и ухоженная Хеечка. То есть, сама Хеечка понравилась, конечно. Красавица, что уж тут говорить. А не понравилось нехорошая мысль о том, что для собирающегося отбывать на прежнее место службы командировочного, она точно не стала бы так стараться. И даже на кокетливое желание понравиться напоследок отличившемуся Вечному, приложенное количество усилий никак не тянуло.

— Что это у нее с глазами? — поддержал подозрения Ерик, на всякий случай перебравшись по плечу поближе к шее.

— Магия, — коротко пояснил Рой. — У себя? — спросил он, кивнув на дверь кабинета.

— Занят очень, — изгибаясь то так, то эдак, накручивая выпущенный из прически локон на тщательно наманикюренный пальчик, проворковала Хеечка. — Отчет ваш к сведению принимает.

— А… — понятливо протянул Рой. — И как ему отчет мой? Кстати, вы сегодня очень красивая, — уныло добавил он из врожденной деликатности, на гражданке совсем уж неприлично обострившейся.

Ну как можно не отметить такие старания? Права была Марь Филипповна, ему бы поменьше о чувствах других думать, и побольше о своих устремлениях. А то так и самому в интеллигенцию превратиться недолго. И там уже и жениться, чтобы наверняка себя похоронить.

— Правда? — расцвела Хеечка. — Очень приятно, что вы заметили, я же для вас старалась, — бесхитростно пояснила она.

Это стало вторым, очень сильно Рою не понравившимся. Третье сидело у себя в кабинете. И вызывать геройски выполнившего задание, и даже сверх того, не торопилось. Второе, правда, пока перевешивало. Бесхитростная секретарь самого главного начальника? Три «ха–ха», потому что, где такое можно встретить — разве что в полностью антинаучной фантастике.

— Не гремит и не сверкает, — заговорщицки пригнувшись к Рою, между тем продолжила секретарь, явно ни о чём не подозревая. — Крякает только периодически, да так, что из–за двери слышно. Он, обычно, когда так делает, еще головой качать любит, вот так, — Хеечка изобразила, как именно, отчего граненые брильянтовые подвески в ее аккуратных ушках, красиво покачнулись.

— Ух, ты! — вскинулся Ерик. — Снова магия?

— Она самая, — подтвердил Рой, преданно глядя на крохотные радужные сполохи, играющие на шее и волосах проказницы–ведьмы.

Такого рода чары на него не действовали уже полтора столетия как, но поддержать игру он вполне мог себе позволить.

— У нас тут говорят, вы простоту цените? — убедившись, что командированный герой глаз не сводит с зачарованных подвесок, поинтересовалась Хеечка.

— Это которая хуже воровства? — широко улыбнулся Рой, шагнув к столу в плотную и постучав по одному из затемненных магических шаров.

— Э?.. Да, — Хеечка с сожалением проследила за обрывом визуального контакта. Махнула ручкой и пригорюнилась. — То есть, нет, конечно, — не сдалась она. — Но, если цените, надеюсь, шеф вас порадует.

— В смысле, по–простому назад отправит? Или просто запихнет в горы коз пасти, чтобы уже с гарантией? — почти пошутил Рой.

— А вот и нет! Все не так, — кокетливо заинтересничала Хеечка.

Рой целиком превратился в слух, но тут, естественно, ожил магический шар. Хорошо еще, самый крупный, шефовский, а не просто кто–то постучался, со стороны по важному делу.

— Ну где там Вечный наш бродит? — недовольно–нейтрально проскрипел шеф. — Опять, что ли, опаздывает?

— Вас ждет, — разочарованно доложила Хеечка, поглядывая на Роя поверх гладкой округлой сферы.

— Ну так давай его сюды, чего время–то тянуть?

Хеечка, очевидно, хотела как–то оправдаться, но шар уже надежно помертвел. Пришлось ей обойтись безмолвным жестом в сторону заветного кабинета.