Terry Pratchett - Санта-Хрякус
До Сьюзен донесся быстро удаляющийся жалобный вой.
Кабан лежал на покрасневшем от крови снегу. Она опустилась рядом со зверем на колени и попыталась поднять его голову.
Он был мертв. Глаза закатились. Язык вывалился изо рта.
Сьюзен почувствовала, как рыдания подступают к горлу. Крошечная ее часть, так называемая внутренняя няня, вполголоса твердила: мол, виной всему усталость, возбуждение и приток адреналина. Нельзя же в самом деле плакать над какой-то мертвой свиньей?
Но другая часть Сьюзен отчаянно колотила кулаками по кабаньему боку.
– Нет, ты не можешь! Мы же спасли тебя! Ты не должен был умирать!
Поднялся ветер.
Что-то зашевелилось под снегом. Ветви древних деревьев вздрогнули, сбросив с себя крошечные иглы льда.
Взошло солнце.
Свет струился вокруг Сьюзен бесшумным ветром. Он был ослепительным. Присев, она закрыла глаза ладонью. Огромный огненный шар превратил застывший на ветвях снег в языки пламени.
Золотистый свет ударил по горным вершинам и сделал из них яркие безмолвные вулканы, а потом покатился дальше, в долины, – непреклонно, безостановочно, гигантским потоком световой лавы.
Послышался стон.
На снегу, где только что умирал кабан, лежал мужчина.
Он был голым, если не считать набедренной повязки из чей-то шкуры. Волосы были длинными, сплетенными на затылке в косичку, и так сильно пропитались кровью и потом, что стали похожи на войлок. Кровь текла из нанесенных псами ран.
Некоторое время Сьюзен смотрела на него, а затем, действуя, будто какая-то машина, совершенно не думая, начала отрывать полоски от нижней юбки и перевязывать самые глубокие раны.
«Вот видишь, как полезно уметь сохранять здравый рассудок в критической ситуации», – нравоучительно изрек внутренний голос.
Рассудок? Скорее что-то другое.
И вообще, многие считают это больше недостатком, чем достоинством.
Тело мужчины было сплошь покрыто татуировками. Синие завитки и спирали ярко проступали сквозь залившую кожу кровь.
В конце концов человек открыл глаза и посмотрел на небо.
– Ты можешь встать?
Взгляд переместился на нее. Мужчина попробовал пошевелиться, но опять упал на спину.
После нескольких неудачных попыток Сьюзен все-таки сумела усадить его. Потом она закинула одну его руку себе на плечи и попробовала подняться на ноги. Мужчина, пошатываясь, встал. Сьюзен изо всех сил пыталась не обращать внимания на запах, который, признаться честно, разил чуть ли не наповал.
Так, а теперь потихоньку, вниз по склону… Да, лучше вниз. Вверх точно не получится.
Даже если мозг мужчины не начал еще работать, ноги, казалось, поняли, что от них требуется, и послушно побрели меж скованных морозом деревьев по залитому оранжевым светом солнца снегу. Холодный синий сумрак еще плескался в ямах и неглубоких впадинах, будто некий зимний суп.
Татуированный человек вдруг поперхнулся. Он выскользнул из ее объятий, рухнул на колени в снег и, судорожно разевая рот, схватился за горло. Дыхание с хрипом вырывалось из его груди.
– Ну что еще? В чем дело? Эй!
Он закатил глаза и снова схватился за горло.
– Подавился?
Сьюзен изо всех сил хлопнула его по спине. Стоя на коленях и опираясь о снег руками, мужчина жадно ловил ртом воздух.
Тогда она просунула руки ему под мышки, опять приподняла и крепко обхватила за пояс. «О боги, как же это делается, меня же учили, кажется, нужно сжать одну руку в кулак, другую положить на нее, сильно нажать и дернуть вверх, вот так…»
Мужчина кашлянул. Что-то отскочило от дерева и упало на ледяную корку сугроба.
Сьюзен присела, чтобы получше рассмотреть выскочивший из его горла предмет.
Это был маленький черный боб.
Высоко на дереве вдруг защебетала какая-то птичка. Сьюзен подняла глаза. Королек, наклонив маленькую головку, внимательно оглядел девушку с головы до ног и перелетел на другую ветку.
Когда она снова опустила взгляд, мужчина уже изменился. На нем появились меховой тулуп со штанами, меховая шапка и меховые сапоги. Он опирался на копье с каменным наконечником и выглядел куда увереннее.
Что-то мелькнуло между деревьями – так быстро, что Сьюзен успела заметить только тень улепетывающего прочь белого зайца.
А потом она снова посмотрела на мужчину. К тому времени меха исчезли, человек постарел, но глаза его остались прежними. Теперь он был одет в белую толстую рясу и больше походил на какого-нибудь жреца.
Когда же птичка защебетала в очередной раз, Сьюзен нарочно не стала отводить глаза. И тут она поняла, что ошибалась, думая, будто человек перед ней изменяется так, словно кто-то перелистывает картинки. Нет, все образы существовали одновременно – и многие другие тоже. А его облик зависел от того, как ты смотрел.
«К счастью, я девушка хладнокровная и немножко привыкшая к подобным вещам, – подумала Сьюзен. – Иначе можно было бы и в обморок хлопнуться…»
Они вышли на опушку леса.
Немного поодаль стояли окутанные клубами пара четыре огромных кабана, запряженные в грубые, словно бы сколоченные на скорую руку сани. С почерневшего дерева взирали какие-то лики, высеченные то ли каменным резцом, то ли дождем и ветром.
Санта-Хрякус забрался в сани. За последние несколько шагов он сильно располнел, и сейчас в санях сидел толстый старик в красном тулупе, усеянном яркими, блестящими кристалликами льда. И лишь прищурившись и очень внимательно присмотревшись, можно было разглядеть легкие намеки на щетину и клыки.
Поерзав на скамейке, он вдруг сунул руку куда-то вниз и извлек из-под себя фальшивую бороду.
– ИЗВИНИ, – раздался голос за спиной у Сьюзен. – ЭТО Я ЗАБЫЛ.
Санта-Хрякус кивнул Смерти – как один ремесленник другому, – после чего посмотрел на Сьюзен. Она не была уверена, поблагодарил он ее или нет: его кивок был скорее жестом признания, подтверждением того, что сделанное было необходимо сделать. Нет, он явно не благодарил ее.
А затем Санта-Хрякус натянул поводья, щелкнул языком, и сани умчались.
Смерть и Сьюзен проводили их взглядом.
– Я где-то слышала, – сказала Сьюзен, – что красно-белая одежда Санта-Хрякуса была придумана совсем недавно.
– НЕ СОВСЕМ. О НЕЙ ПРОСТО ВСПОМНИЛИ.
Санта-Хрякус уже превратился в красную точку на другой стороне долины.
– Значит, с одеждой все ясно, – рассеянно промолвила Сьюзен. – Но я хотела бы еще спросить, так, чисто из теоретического интереса… Ты знал, что я останусь в живых?
– У МЕНЯ ПОЧТИ НЕ БЫЛО СОМНЕНИЙ.
– Замечательно.
– Я ПОДВЕЗУ ТЕБЯ ДОМОЙ, – после некоторой паузы сказал Смерть.
– Спасибо. А скажи…
– ЧТО БЫЛО БЫ, ЕСЛИ БЫ ТЫ НЕ СПАСЛА ЕГО?
– Да! Солнце взошло бы? Как всегда?
– НЕТ.
– Перестань. Неужели ты думаешь, что я в это поверю. Это же астрономический факт.
– СОЛНЦЕ НЕ ВЗОШЛО БЫ. – Она повернулась к Смерти.
– Послушай, дед, эта ночь выдалась очень напряженной! Я устала, хочу принять ванну, и выслушивать какие-то глупости я сейчас совсем не в настроении!
– СОЛНЦЕ НЕ ВЗОШЛО БЫ.
– Правда? И дальше что?
– МИР ОСВЕЩАЛ БЫ ПРОСТОЙ ШАР ГОРЯЩЕГО ГАЗА.
Они еще немного помолчали.
– Ага, – наконец сказала Сьюзен. – Игра слов. Знаешь, я раньше считала, ты не умеешь шутить.
– Я САМАЯ СЕРЬЕЗНАЯ СУЩНОСТЬ, КАКАЯ ТОЛЬКО МОЖЕТ БЫТЬ. А ИГРОЙ СЛОВ ОБМАНЫВАЮТ СЕБЯ ЛЮДИ.
– Ну хорошо, – вздохнула Сьюзен. – Я все-таки не дура. Ты намекаешь, что люди без… фантазий просто не могут? Что они просто не выживут?
– ТО ЕСТЬ ФАНТАЗИИ – ЭТО СВОЕГО РОДА РОЗОВЫЕ ПИЛЮЛИ? НЕТ. ЛЮДЯМ НУЖНЫ ФАНТАЗИИ, ЧТОБЫ ОСТАВАТЬСЯ ЛЮДЬМИ. ЧТОБЫ БЫЛО МЕСТО, ГДЕ ПАДШИЙ АНГЕЛ МОЖЕТ ВСТРЕТИТЬСЯ С ПОДНИМАЮЩИМСЯ НА НОГИ ПРИМАТОМ.
– Зубные феи? Санта-Хрякусы? Маленькие…
– ДА. ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО В КАЧЕСТВЕ ПРАКТИКИ. ДЛЯ НАЧАЛА СЛЕДУЕТ НАУЧИТЬСЯ ВЕРИТЬ В МАЛЕНЬКУЮ ЛОЖЬ.
– Чтобы потом поверить в большую?
– ДА. В ПРАВОСУДИЕ, ЖАЛОСТЬ И ВСЕ ОСТАЛЬНОЕ.
– Но это не одно и то же!
– ТЫ ТАК ДУМАЕШЬ? ТОГДА ВОЗЬМИ ВСЕЛЕННУЮ, РАЗОТРИ ЕЕ В МЕЛЬЧАЙШИЙ ПОРОШОК, ПРОСЕЙ ЧЕРЕЗ САМОЕ МЕЛКОЕ СИТО И ПОКАЖИ МНЕ АТОМ СПРАВЕДЛИВОСТИ ИЛИ МОЛЕКУЛУ ЖАЛОСТИ. И ТЕМ НЕ МЕНЕЕ… – Смерть взмахнул рукой. – ТЕМ НЕ МЕНЕЕ ТЫ ПОСТУПАЕШЬ ТАК, СЛОВНО В МИРЕ СУЩЕСТВУЕТ ИДЕАЛЬНЫЙ ПОРЯДОК, СЛОВНО СУЩЕСТВУЕТ… СПРАВЕДЛИВОСТЬ ВО ВСЕЛЕННОЙ, МЕРКАМИ КОТОРОЙ МОЖНО СУДИТЬ.
– Да, но люди вынуждены верить в это, иначе зачем еще…
– ИМЕННО ЭТО Я И ХОТЕЛ СКАЗАТЬ. – Она попыталась собраться с мыслями.
– ВО ВСЕЛЕННОЙ ЕСТЬ ТАКОЕ МЕСТО, ГДЕ ВОТ УЖЕ НА ПРОТЯЖЕНИИ МИЛЛИОНОВ ЛЕТ ПОСТОЯННО СТАЛКИВАЮТСЯ ДВЕ ГАЛАКТИКИ, – ни с того, ни с сего вдруг произнес Смерть. – НЕ ПЫТАЙСЯ УБЕДИТЬ МЕНЯ В ТОМ, ЧТО ЭТО СПРАВЕДЛИВО.
– Да, но люди об этом не думают, – возразила Сьюзен.
«Где-то там есть кровать…»
– ПРАВИЛЬНО. ЗВЕЗДЫ ВЗРЫВАЮТСЯ, МИРЫ СТАЛКИВАЮТСЯ. ВО ВСЕЛЕННОЙ ОЧЕНЬ, ОЧЕНЬ МАЛО МЕСТ, ГДЕ ЛЮДИ МОГЛИ БЫ ЖИТЬ, НЕ ПОДВЕРГАЯСЬ ОПАСНОСТИ ПРЕВРАТИТЬСЯ В СОСУЛЬКУ ИЛИ, НАОБОРОТ, В ДЫМЯЩИЙСЯ КУСОК МЯСА. ОДНАКО ВЫ ВЕРИТЕ… ЧТО, ДОПУСТИМ, КРОВАТЬ – ЭТО ОЧЕНЬ ДАЖЕ НОРМАЛЬНАЯ И ЕСТЕСТВЕННАЯ ВЕЩЬ. ПОРАЗИТЕЛЬНЫЙ ТАЛАНТ.
