Алексей Глушановский - Улыбка гусара

— Увы… — Элен вздохнула. — Все так и есть.

— Ну что ж… Желания прекрасной спутницы — закон для гусара, — склонился я в полупоклоне перед дамой. –

— Мадам, — обернулся я к правозащитнице, возвращая её в сознание ментальной плюхой.

— А?! Что?!!! Не трогайте меня!

— Я как раз по этому поводу. Я вижу, вас в жизни многие обижали…

— Да! Да! Били и издевались! Сажали в камеру и запирали на замок! Кололи всякими гадостями!

— Мадам, если хотите, я мог бы вам помочь… Надеюсь, вы заметили, что я обладаю некоторыми необычными силами? Так вот, ваша отважная борьба за права человека произвела на меня большое впечатление (я с трудом сдерживался, чтобы не сказать какое именно впечатление она на меня произвела, но тем не менее сумел удержаться)

— Если хотите, я мог бы сделать так, что вы будете в силах вести эту борьбу буквально таки вечно, будучи полностью неуязвимы для агентов КГБ и санитаров. Никто и никогда более не сможет вам помешать защищать права человека! Вы будете бессмертно и неуязвимой!

— А это не больно? Вы не собираетесь меня убить? Или обмануть? — Мадам подозрительно прищурилась.

— Абсолютно безболезненно. Ну подумайте сами. Если бы я хотел вас убить, то давно бы мог это сделать. Что же касается лжи (я намеренно сместил акценты) — то смею вас заверить — граф Бельский никогда не опустится до примитивной лжи. В конце концов, кто вы такая, чтобы я поступался честью тридцати поколений своих предков, никогда не произносивших и слова неправды! — Я отвернулся с нарочитым высокомерием. — Будь вы мужчиной, я уже убил бы вас за оскорбление!

— Прошу прощения, простите меня, я не знала! — Она немедленно сделала попытку вновь опуститься на колени. Прошу вас, сделайте меня бессмертной!

— Услышано. Зафиксировано. Выполняю! — повторной ментальной плюхой я вогнал её в бессознательное состояние. Добровольное согласие для задуманного мной ритуала было весьма важно.

— Что ты задумал? — поинтересовалась Элен.

— Вариант ритуала Развоплощения…

Готесса промолчала, ибо ничего в этом пока что не понимала, а вот Чума радостно оскалил зубы и зашипел:

— Пр-релесс-стно!

— Чего прелестно, мелочь летающая?

— Хозяин хочет превратить ее в призрака, глупая ты женщина!

— В призрака, говоришь… Граф, а смысл какой?

— Да просто так, чтобы не скучно было, — пожал я плечами, действительно не понимая суть вопроса. — Хотя тут и желание довести начатое до конца. Ожившие картины есть, разные порождаемые ими существа по всем углам бегают, не хватает только призрака со всеми полагающимися атрибутами. Дом то не новый, мало-мальски с историей, а в таких просто полагается быть фамильному призраку. Это, конечно, не убиенный рыцарь в парадных доспехах, да и до прекрасной дамы ей далеко, как до Китая в одной известной позе… Однако, за неимением лучшего и это сойдет

Рассуждая на тему необходимости привидений и их полезности в замкнутой магической структуре приличного дома, я одновременно готовил собственно ритуал. Простенький, ничего особо сложного. Я ведь вовсе не собирался создавать нечто серьезное и малоуязвимое. Так, мелочь быстрого приготовления, небольшая шуточка по ходу дела — не более, но и не менее того.

Кстати, самое то, что объект в бессознательном состоянии — оно способствует облегчению процесса. Концентрирующаяся вокруг мощь должна была не разрушить, а всего лишь изменить состояние с материального на эфирное, характерное исключительно для призраков. Из сведенных в замок и вытянутых в сторону правозащитной мадам рук ударил луч белесого цвета. Луч не просто так, а трансформирующий материю тела в эфирную структуру, причем в сжатые сроки. Контуры тела подернулись дымкой, начали расплываться, становиться полупрозрачными… Хорошо. Значит начинает действовать.

Но просто призрак без каких-либо отличительных особенностей — все равно что блюдо без приправ и специй. Скучно, пресно и малосъедобно… Надо ей что-то особенное придумать, надо!

— Элен, а что обычно правозащитники делают?

— Пакостят…

— Нет, это как раз ясно. Какой главный инструментарий, используемый для этого?

— А! Декларация прав человека и что-то вроде конституции.

— Даже так? — слегка удивился я. — Декаданс, однако… Тогда будь так любезна, поищи здесь эти вещицы. Конечно, если они есть.

— А как же им не быть? — пожала плечиками готесса. — Во-он там стоят…

Глянув в ту сторону, куда указала Элен, я и впрямь увидел искомое. Замечательно, тогда вообще никаких проблем нет и не намечается. Проплывшая по воздуху макулатура спланировала прямо в руки призрачной правозащитнице. Финита ля комедия, одним словом.

— Вот так! Теперь сей дом обзавелся персональным призраком. Будет ходить, завывать о правах человека и зачитывать отрывки из тех книг, которые носит с собой. Прошу заметить, что голосок при этом преотвратный намечается.

Словно в подтверждение моих слов, новосотворенное приведение завыло замогильным гласом:

— Любые формы дискриминации караются…

Пара пассов в сторону источника нежелательного шума и вот она исчезла с глаза долой о поры до времени.

— Пусть пока скроется. Нет ни малейшего желания выслушивать содержимое этих, с позволения сказать, научных трудов.

— Уже уходим?

— Естественно, ма шери. Все, что было нужно, мы уже получили. Есть адрес того места, куда мы направимся, есть примерное представления об ожидающих там нас преградах. Ну а остальное в наших руках.

Вот мы и покинули сие место, ставшее из ничего чем-то. Оглядев здание еще раз, я сказал:

— Ну что, ма шери, превратили рассадник модернизма и абстракционизма в старый, добрый дом с привидениями!

— Превратили, — утирая выступившие от смеха слезы, согласилась Элен. — теперь это место станет достопримечательностью всей области, а то и по всей Руси слава покатится. единственный дом с привидениями, который столь оригинален и непредсказуем. Слушай, а призрак Гойи там случайно не появится?

— Вряд ли. Хотя нечто вроде ментальной проекции может и образуется. Чего только на свете не случается, особенно когда подключается магическая составляющая. Но… нам пора, здесь больше нечего делать.

— В столицу?

— А куда же еще? Непосредственно туда. С собой ничего брать не нужно, все и так при нас. Отправляемся, нечего здесь задерживать, тем более что и впечатление от города у меня далеко от нормального.

— Хозяин, а может, на самолете полетаем? — высказал очередную мысль бесенок.

— Спасибо, не хочется. Они, знаешь ли, падать иногда норовят. Не смертельно, но неприятно. Лучше уж на поезде прокатимся или на рейсовом автобусе. Посмотрим, чем жизнь в Петербурге от местной отличается. Вдруг да поприличнее будет…

Готесса искренне и от души расхохоталась, услышав такие слова.

— Граф, ну ты в самом деле из другого времени, — думаешь, что где то может быть идеал… Наивный. Впрочем, сам все увидишь.

Не возражаю. А увижу действительно скоро, и дня не пройдет, как мы будем уже там.

Да! Я сделала это! Какой кайф! Какое блаженство! Я наконец-то смогла дать в морду этой старой … (вырезано по соображениям цензуры) Старохатской! Сколько я об этом мечтала, после того, как по её наводке был освобожден наш сосед-наркоман! И не только дала! Единственное, что меня немного огорчает, это продолжающаяся, и совершенно неуместная скромность моего спутника. Если бы не изредка кидаемые им в мою сторону взгляды, то я могла бы подумать, что совсем его не привлекаю. Придется, наверно взять инициативу в свои руки… Решено, завтра куплю презервативы.

Глава девятая,

в которой мы приезжаем в бывшую столицу, смотрим на памятник великому императору, знакомимся с современными «магами», путешествуем в подземельях, и претерпев множество приключений наконец-то добиваемся своей цели

Стольный град… Точнее — бывший. Перенесли столицу, перенесли… Изменился, однако, за долгие-то годы, сильно изменился! Увы, не в лучшую сторону. Раньше был какой-то неповторимый, присущий только этому городу стиль, и удивительная, какая-то летящая красота построенного Петровской волей города. Ну а сейчас… Здания-свечки, все из стекла и бетона, потоки машин, снующие прохожие со стеклянными, ничего не видящими вокруг глазами. Дурдом на прогулке, право слово. Даже то место, откуда мы прибыли, вдруг показалось более близким и родным. Там, по крайней мере, людей было поменьше!

— Хандришь?

— Есть немного. Не по себе мне тут, ма шери… Сильно не по себе. Столько людей… И все куда-то спешат, суетятся, несутся сломя голову со стеклянными глазами… Так и хочется разбить суетливый муравейник вокруг нас, чтобы снующие вокруг хоть ненадолго вырвались из своего отупляющего ритма. Да и людей вокруг — резко бы поуменьшилось. Вот клянусь, они напоминают мне толпу зомби, спешащих по поручениям своего некроманта-повелителя. Только тут и некроманта нет.