Людмила Астахова - НЧЧК. Командировка
– Я сам застрелюсь, – пообещал капитан.
Спецназовец выдавил из казенного «козлика» все его убогие лошадиные силы, а для разъяренного дроу даже сломанный гидроусилитель – не проблема.
Но за околицей их поджидали бегущие навстречу прыгающие огни фонариков и одиночные выстрелы. В кромешной темноте, когда не поймешь, кто свой, кто чужой, с минуты на минуту должен был начаться настоящий бой.
Дзир сунул в руку Эрину пеленгатор и дополнительную обойму к «Куталиону».
– Беги! Я тут сам как-нибудь! – снял штурмовую винтовку с предохранителя.
– Надо звонить Ытхану! – заявил гном.
– Звони! – хором рявкнули эльфы: Темный и Светлый.
Долго уговаривать Эринрандира не потребовалось. Он и сам понимал, что спасение Нолвэндэ сейчас зависит только от его быстроты и решительности.
В общем-то, для бывшего командира разведроты найти запеленгованный сигнал в ночном лесу не есть огромная и неразрешимая проблема. Полнолуние и Катюшкин амулет сильно облегчили задачу, а сигнал указывал направление. В сторону болот, между прочим.
* * *«Очень мило», – подумала я, не открывая глаз. – «Просто замечательно. Итак, ловушка сработала, наживка проглочена… И где же охотники?!»
Есть такой общий для множества миров закон – Закон Подлости. Проявляться он может по-разному, вот, например, как сейчас… да-а… Они днями напролет путаются у тебя под ногами, демонстрируя все замашки сумасшедших нянек, ни дают и шагу ступить без своего высочайшего контроля, всячески опекают и непрестанно изводят… и где они все, когда их помощь действительно нужна? Это я о мужчинах, если кто не понял. Стоит тебе очутиться… ох, балрог! Ну совсем как в дешевом пиндостанском боевике-ужастике!.. привязанной к холодному влажному камню, с кляпом во рту, здоровенной шишкой на голове и в компании с колдуном-маньяком – и ни одного отважного героя в радиусе пяти… хм… пожалуй, даже десяти километров вокруг.
Ладно. Открываем глаза… и стараемся подавить тошноту. Захлебнуться собственной рвотой в грязных лапах маньяка – по-моему, так еще никто из моих предков не погибал. Балрог меня раздери, если я стану первой!
Забавно, но страшно мне не было. Ничуть. Во-первых, мои ментальные щиты стойко держали оборону, а потому я была сейчас спокойна и хладнокровна, как хинтайский танк. Во-вторых, операция, хоть и немного не по плану, но все же пошла. Что радует. Злодей запаниковал и проявил себя, и теперь остается только терпеливо ждать, пока в его логове объявится неустрашимый дровский спецназ и повяжет гада. Может, они уже рядом и засели в ближайших кустах?
Так какого же Моргота они тогда ждут?!!
Кроме того, на мне же передатчик. Разумеется, мои отважные коллеги-энчечекисты уже запеленговали сигнал, и осталось подождать совсем немного… Надеюсь, руки-ноги у меня не успеют окончательно отняться, пока герои меня спасают? И замерзнуть насмерть я не успею тоже. Прохладно, знаете ли, в конце марта, ночью на стылом камне, к тому же – без куртки, без рубашки… и без лифчика!
«Передатчик!» – подумала я и открыла глаза.
Меня мутило и тошнило, взор туманился и перед глазами все плыло и колыхалось. Но довольную морду злодея и маньяка разглядеть все-таки удалось. Зараза. Ну и какого, извиняюсь, хрена мы не взяли его сразу?!
Расслабься, Нолвэндэ, это же был твой план. Ага, мой. И я им горжусь. Сработал же? Да еще как!
– Проснулись, миледи? – вежливо поинтересовался Бурат Карлович, поглаживая потемневший черенок старинных вил со зловещего вида зубьями. – Давайте, моя милая, открывайте глазки! У нас с вами еще очень много дел.
Вот тебе и «национальный колорит». Подозревали мы Бурата? Ага. Но как-то… вяло подозревали. Если б все последние события не указывали на мэра… Ох, ну ведь такая роскошная версия была! По сравнению с перспективой накрыть начальствующего злодея, выпотрошить наглого растлителя малолетних – ну кто бы всерьез воспринял старого безобидного лешего?
– Ммм? – вопросительно промычала я из-под кляпа.
– Да-да, – ласково кивнул Бурат. – Это все я. С самого начала – я.
Рано радуешься, пенек.
– Как жаль, миледи, что нам с вами некогда ждать, пока сюда явится ваш грозный начальник! Было бы так славно… так славно показать всем этим зажравшимся остроухим тварям, чего стоят Дети Леса! Ха! Ну да ладно, – леший снова успокоился. – Я не стану играть в заложников. Мне ведь заложники не нужны, миледи, нет-нет, совсем не заложники…
Тронь меня – и увидишь, кто к тебе явится, – мрачно подумала я. К несчастью, удержание ментальных щитов требовало от меня максимального напряжения, особенно здесь, в средоточии зловещей силы. Даже сквозь защиту ко мне просачивались волны болотной магии, призывающие подчиниться, расслабиться… заснуть… Балрог! Так что транслировать свои мысли в ответ на самодовольные речи злодея я попросту не могла. Да и ему, похоже, не слишком интересны были мои возможные ответы.
– Так-так-так, – Бурат наклонился поближе и царапнул меня по груди ногтями. – А это у нас что? Ох, миледи, ох, шутница! Обмануть старика захотели, да? Ловушку мне устроили? Миленько, очень миленько. Но нам это только на руку, прелестная барышня. Вот, смотрите-ка…
Леший покрутил в пальцах мой передатчик, что-то где-то нажал и негромко свистнул. Раздавшийся неподалеку перестук, скрипы и цоканье заставили меня слегка занервничать. Шорох и царапанье по камню… и вот в поле моего зрения возник очередной «национальный колорит».
А живьем они еще страшнее.
Видимо, не всех зубушек покрошил в мелкий фарш героический капитан. Парочка уцелела.
– Да, – кивнул Пинофилло. – Вы мне существенно поголовье проредили. Дубов моих пожгли, – леший начал загибать пальцы, – птичек моих порубили, грибочки уничтожили. Но не всех, моя милая, все-таки не всех. Твоему эльфу хватит и десятка. Вот увидишь… хотя что это я? Не увидишь, хе-хе…
Элбереть мою Гилтониэль, – невыразительно подумала я. – Вот засада!
– И с девайсиком этим разобраться не так уж сложно, – продолжал леший, вновь разглядывая передатчик. – Вы-то думали, что Пинофилло – старый хрыч, совсем из ума выжил и в эльфячьих новинках не понимает? Я, милочка моя, не всегда истопником был, нет, нет, не всегда… Это хорошо, что на тебя такой приборчик навесили. Искать тебя будут, да? Очень хорошо… пусть ищут. Надо будет – найдут, а, миледи? – и подмигнул мне. – Держи-ка, моя девочка, – зубушка цапнула из руки хозяина неопрятный комок каких-то окровавленных тряпок, к которым Пинофилло прицепил дровский прибор. – Отнеси-ка это, лапушка.
«Национальный колорит» жизнерадостно щелкнул челюстями и ускакал.
К своему гнезду.
Я похолодела. Они пойдут на пеленг от передатчика… и попадут в ловушку, в засаду, полную этих кровожадных тварей… и найдут там обрывки моей одежды… и…
А я ничем не могу этому помешать. Не могу даже связаться с Эрином мысленно – ведь стоит мне попытаться, и болота тотчас же сметут мои щиты и поглотят разум и душу. Не могу убить Пинофилло направленным ментальным ударом – хоть и есть у меня такая возможность, и силы есть на это – а толку-то? Если я разнесу мозги маньяку сейчас или даже просто оглушу его – кто отвяжет меня от алтаря? Кто меня тут найдет раньше, чем питомцы Пинофилло обгрызут меня до костей?
Вот тут мне действительно стало страшно.
Время шло. Луна взошла и неспешно поползла над болотами, окутанными лентами тумана. Будь сейчас лето, вокруг бы все квакало, шептало и стрекотало, но в это время года над колдубинскими топями висела почти мертвая тишина. Лишь изредка что-то глухо булькало и хлюпало в отдалении.
Ну, хоть комаров нет. Холодно им еще.
Угу, а уж мне-то как холодно… Если бы не кляп, я бы себе уже все зубы искрошила. Но – балрог, балрог и еще раз балрог! – да неужто какой-то старый хрыч всерьез рассчитывает запугать наследницу стольких поколений доблестных предков? Им тоже доводилось побывать беспомощными в руках врагов и стойко переносить пытки… а я, кстати, и не беспомощна вовсе.
А теперь скажи это еще раз и, может быть, сумеешь сама поверить, грозная моя.
Спокойно. Маньяк нам нужен живым и относительно здоровым. И сама себе я тоже нужна здоровой и вменяемой, а не обезумевшим от болотных чар рычащим и бьющимся в путах существом, утратившим разум и облик. Мне нельзя его убивать. Кстати, не факт, что я сейчас смогла бы пробить его защиту. Я же пыталась его читать, так? Пыталась. И ничего не увидела. Так что…
Мне нужно разозлиться, взбеситься так, чтоб ничего не видеть, кроме красного тумана перед глазами, чтоб рычать и брызгать пеной. Впасть в боевое бешенство, в кровавую ярость. Примерно как вчера, когда я озверела настолько, что завалила хоббитским топориком пару деревьев-убийц, с которыми не справились маги посильнее меня. Я же не магичка, на самом-то деле. Я почти ничего не умею. Проклятье!
