Галина Курдюмова - Неневеста Кащеева
Так как ловить около камня до окончания суток было нечего, мы решили зайти, как советовала бабушка, хотела сказать «Яга», в какой-нибудь небольшой кабак на окраине и дождаться там ночи. Анастасия Славозаровна дала нам на этот случай немного местных денег. Решение было очень своевременным, потому что, с одной стороны, уже подходило время обеда, а с другой – рыскать по городу целый день – ног не напасешься.
Мы двинулись на окраину, где наше внимание привлекло небольшое, скромное заведение под названием «Старый сапожник». В глубине низкого зала у окошка было удобное местечко, где мы и обосновались, как надеялись, до позднего вечера.
Хозяин принес нам дичь и пиво в высоких деревянных кружках.
Наконец-то можно расслабиться и никуда не спешить. Но насладиться покоем опять не удалось. В заведение ввалились несколько подвыпивших молодчиков. Один из них, статный, голубоглазый блондинчик, сразу бросил взгляд в нашу сторону, прищурился, поморгал, узнавая, и воскликнул:
– Ба! Да это же Лазарь с южной окраины! Ты чего это в наши места ноги притянул?
Кашей угрюмо молчал, сжимая в руках кружку так, что даже костяшки побелели.
– Ты что, Лазарь, уже и здороваться перестал со старшими?
Я под столом наступила на ногу своему спутнику. Пусть не забывает, что нам здесь зарываться нельзя. Другая у нас миссия.
– Иди себе, – отмахнулся Бессмертный от парня.
– Ты смотри, то сам на всех бросается, а то в монахи записался! – упрямо лез на рожон молодчик.
Друзья зашикали на него, потянули за рукава:
– Не трогай его, Светунец. Вчера Горыне три ребра сломал, ты что, тоже хочешь?
– Не боюсь я! – вырвался парень и подскочил к столу.
Только тут он заметил меня:
– Грушка-игрушка, а ты что с этим хмырем делаешь?
Я съежилась. Вот и «не привлекай внимание».
– Тебе что, наших богатырей не хватает, что ты за этим южным побежала?
Да-а, влипла. Кажется, во мне он увидел местную девушку легкого поведения, обслуживающую пол-Китежа.
Я попыталась спрятаться за Кащея, но Светунец подскочил и резко дернул меня за руку.
– Да ты вчера только со мной на сеновале каталась, а сегодня, – кивнул он на одного из парней, – Клинца очередь.
– Не трожь ее, – прошипел Бессмертный, все еще пытаясь мирно разрешить конфликт.
– А ты тут кто? Ты никто! – заорал Светунец, хватая Кащея за грудки.
Бессмертный сунул мне в руки сумку, прошептал:
– Пуще ока храни! – имея в виду свой драгоценный плащ.
– Стой, давай уйдем! Нам светиться нельзя! – зашипела я, дергая его за полу.
– Ага, – кивнул Кащей и врезал подвыпившему молодчику в глаз.
Что тут началось! Как и планировали: тихо и незаметно пересидели до ночи!
Светунец поморгал, как бы оценивая силу удара, и дал Бессмертному в дыхало. И пошла кулачная! Противники месили друг друга как тесто. Несмотря на тысячелетний опыт Кащея, молодец довольно крепким оказался, видимо, морды бить тренировался каждый день. Местная потеха и развлечение, способ размять затекшие от безделья мышцы. Пахать бы их заставить!
Все присутствующие тоже вступили в эту игру. Одни пытались оттащить Светунца, крича:
– На кого полез! Лазарь – зверь, тебя как котенка задавит!
Другие цеплялись за руки Кащея, вопя:
– Угомонись, Лазарь! Ты же только из ямы вышел! Руки не марай, а то снова упекут!
Видимо, местный Лазарь был тот еще ухарь.
Все эти крики только распаляли дерущихся. Красочными фингалами обзавелись уже многие из пытающихся их разнять.
Те, кто в драке не участвовал, наблюдали схватку с любопытством и делали ставки. Стопки монет звонко шлепались на столы.
Тут в ход пошла тяжелая артиллерия. Кащей ухватил длинную лавку и ловко раскрутил ее вокруг себя, лихо уложив половину присутствующих. Светунец опрокинул стол, посуда разлетелась вдребезги. Заголосил хозяин кабака, подсчитывая убытки и не зная, кому лучше предъявить счет.
«Тихо и незаметно»… Я едва успевала уворачиваться от летящих кружек и тел. По полной программе пошли… Как же теперь остановить их?
«Как», «как»! Да никак. От меня уже ничего не зависит. Это я поняла, когда в кабак ворвались стражники. В кольчугах, вооруженные дубинками и мечами, они сразу же стали командой-фаворитом в этой потасовке. Бравые ребятушки живо начали успокаивать толпу, раздавая щедрые удары направо и налево.
Из толпы доносились вопли боли и возмущенные крики типа:
– Пошто дерешься?! Зачинщика бери!
– Это Лазарь опять бушует! В яму его!
– А я вообще мимо проходил! О-ой!
Стражники быстро сориентировались, вычислили виноватого и подступили к нему со всех сторон, в то время как остальные тихо расползались по углам, словно тараканы.
– Эй, Лазарь, сдавайся! – скомандовал предводитель отряда.
Но Странник сдаваться не собирался. Сжимая в руке тяжелую дубовую ножку, отломанную от стола, он бесстрашно бросился грудью на дубинки и не заметил, как сзади один из стражников с размаху приложил его рукоятью меча прямо по голове. Бессмертный-то он бессмертный, но от такого удара вырубился моментально.
Я бросилась к нему, расталкивая на ходу стражу, и припала к груди, чтоб понять, пациент скорее жив или мертв. Я бы ему еще и искусственное дыхание сделала, если бы успела. Воин, уложивший Кащей, ухватил меня за сарафан и оттолкнул в сторону.
– Тащите Лазаря в яму, пусть охолонет, – скомандовал главный, и несколько человек не без труда подняли Бессмертного за руки-ноги и поволокли к выходу.
Я снова бросилась за ними:
– Ребята! Оставьте его! Пожалуйста!
Вдруг чья-то железная ладонь легла на мою руку:
– И девку забирайте! Она вместе с Лазарем смуту вносила, добрых молодцев стравливала! – крикнул Светунец.
– Что?! Да как ты смеешь, сморчок недоношенный?! – возмутилась я до глубины души и изо всех сил пнула его коленкой в больное для мужчин место.
Светунец позеленел, и от ярости тоже.
– Ну я тебе, Грушка-игрушка, сделаю подарочек, – прошипел он сквозь зубы и заорал во весь голос: – Девка эта хвалилась, что со всей дружиной князевой перетрахалась и ни одного свежего перца не нашла, все сушеные!
Глава 37
ШОУ ДВОЙНИКОВ
Стражники возмущенно загудели и потащили меня за собой.
– Да не говорила я!
– Язычок твой, Грушка, не всегда тебе друг, – бросил гневно командир отряда, склонившись к моему уху.
Видно, девчонка, за которую меня принимают, и здесь отметилась.
Что ж делать-то теперь?
Я попыталась упереться в дверях, но разве моим тонким ручкам состязаться с ручищами древнерусских добрых (или недобрых) молодцев? Только и успела заметить ехидный взгляд подлеца Светунца. Меня вытащили на улицу и под свист и улюлюканье наблюдателей потащили к княжескому терему. В дверях мы столкнулись с новым лицом в этой трагикомедии. Это был русоволосый молодой мужчина с простоватым, добродушным лицом.
– Малинка?! – крикнул он, прищурившись. – А куда это вы ее тащите?
Если посетители кабака дружно видели во мне Грушку, то этот принял меня за другую.
– Помогите! – рванулась я к нему.
– Отпустите Малинку! Это же невеста моя! Кузнеца Власа Славия дочь!
– Да, это я!
Рано я радовалась, моего новоявленного «жениха» ухватили Светунец с друзьями за руки и потащили назад. До меня еще доносились голоса:
– С ума ты, Вернидуб, что ли, сошел?
– Это Грушка, гулящая девка, пущай посидит в яме!
– Уж не хворь ли у тебя с глазами приключилась? Меня видишь?
Без суда и следствия, не обращая внимания на мои крики: «Я буду жаловаться князю! Я буду жаловаться на князя!», меня спустили на веревке в глубокую яму и надвинули сверху решетку. А куда Кащея дели, вообще не видела.
Провалили мы миссию. Скоро обнаружится, что настоящие Груша и Лазарь гуляют на свободе и ни слухом ни духом не знают о сегодняшних событиях в «Старом сапожнике».
Какой срок, интересно, здесь дают за самозванство? А вдруг сочтут нас колдунами? Интересно, тут не практикуется сожжение на костре? Или причастность к ведьмовскому народу здесь проверяют погружением подозреваемых в воду: не утопла – ведьма, утопла – значит, невинная была? Я еще немного порылась в мозгах, выуживая сведения об отношении в разные исторические времена к необъяснимым явлениям. Ой, кажется, нужно сматывать удочки, пока трамваи ходят.
Я внимательно осмотрела свою «камеру предварительного заключения» и не нашла никаких возможностей для побега. Улеглась головой на сумку (ее пытались конфисковать, но, когда я закричала, что там «предметы женской гигиены», оставили) и, размышляя, как там Кащей, незаметно для себя уснула.
– Малинка! Малинка, чтоб тебя днем и ночью, и только я! Малинка!
Во сне я превратилась в сорокадевятикилограммовую сочную ягоду малину, которую кто-то пытался съесть.
– Малинка! Сонь тьмутараканская! Просыпайся!
Меня больно щелкнул по носу камешек, и я испуганно подскочила. Кто? Что? Бежать? Куда?
