Любимая пешка короля (СИ) - Нарватова Светлана "Упсссс"

– Спасибо, – ответила я.

И над столом снова повисла тишина.

– С платьем проблем нет? – поинтересовался король, явно просто для поддержания разговора.

– Спасибо, оно уже практически готово.

– Покажешь?

– Отчего не показать? – удивилась я. – Не на свадьбу же?

По мышцам лица Его Величества прошла судорога.

– В смысле, у нас такая примета есть, – поспешила я объяснить. – Что жених до  свадьбы не должен видеть подвенечное платье невесты, иначе молодожены будут несчастливы в браке.

– А нас наоборот, весь свадебный наряд, начиная бельем и заканчивая драгоценностям, дарит жених в утро перед свадьбой, – улыбнулся Эль.

– Вот так друг про друга что-нибудь и узнаем, – порадовалась я, но судя по реакции короля – в очередной раз сглупила. Видимо, ему было неприятно, что я про него ничего не знаю. И то, что он ничего не знает обо мне. – У нас выбор платья  на свадьбу для многих девушек – чуть ли смысл всей жизни, – попыталась я разрядить обстановку. – Они бы очень расстроились, если бы их лишили этого удовольствия.

– У нас свадебный дар считается символом того, что девушка с момента замужества полностью зависит от супруга,  во всем должна слушаться и не перечить ему, – мрачно прокомментировал Его Величество, снова взяв в руки вилку и нож, хотя на блюде перед ним уже ничего не было.

Мое невысказанное «Это не про меня» наткнулось на упрямое: «А я тебя и не отдам» во взгляде монарха.

Вот и поговорили.

– Нам с Лео нужно обсудить детали и до ужина собрать герцогов. Я буду занят, – уведомил меня король.

Это было очень… очень. Я осознавала глубину оказанной чести. Для Его Величества периода нашего «сонного» знакомства это было нечто запредельное.

– Я буду заниматься оформлением салона, – сообщила я, хоть и не была уверена, что его интересует, где и чем я буду заниматься, но король внимательно меня слушал. – Покручусь на примерках рядом с Лорентин. Могу как бы случайно проговориться, что тай Леонарду нашел секретный способ научить примитивной артефакторике своих работников. Планирует начать обучение, чтобы поправить благосостояние семьи. Если у него есть фамильные драгоценности, то семья тоже какая-то есть?

Эль, не отрывая от меня взгляда, легонько покивал головой, как завороженный.

– И они не очень обеспечены? – уточнила я, получив ту же реакцию.

– Вот. Скажу, что он собирается обучать по тайной методике, найденной в древнем манускрипте. Думаю, завтра у вас уже будет очередь стоять из герцогов с требованием принять в школу и их ремесленников тоже.

– Знаешь, – Эль подставил руку под подбородок, как бабулька-сказочница. – Мне кажется, как бы дико это ни звучало, что Лео прав: тебя привела ко мне Мать леса. И очень вовремя.

«Барабану хорошо, капитану плохо», как пелось в одном фильме про Красную Шапочку, когда еще никто не додумался снять из сказки Шарля Перро ужастик. Хотя, что она, по сути? Хоррор с элементами триллера. Трупы, кровь, расчлененка, волк-сталкер, маньяки-лесорубы с топорами…

Так!

Хватит. А то я ночью не усну такими темпами. Будем надеться, что Повелительница волков из Заколдованного леса  уведет меня тоже вовремя. Прежде чем меня здесь схомячат без права на перерождение.

Реальность №2. Вечер девятый. Интриганский

Это только кажется, что имея под рукой мага, экономку и армию слуг-тяжелоносов обставить комнату – плевое дело. И вопрос даже не в том, что вкусы с Лорентин, которой на самом деле принадлежало помещение, у нас не всегда совпадали. Она не разделала моей тяги к минимализму. А в том, что это действительно было долго. К тому же выяснилось, что я совершенно не умею визуально конструировать пространство. То есть чтобы понять, хорошо ли что-то будет смотреться, мне нужно это увидеть в готовом варианте. Чтобы потом сказать: «Не, фигня какая-то вышла». И всё переставить (перевесить, переприбить, выкинуть к черту – опционально). Вышколенные слуги безропотно исполняли мои хотелки, и я уже чувствовала тем местом, где заканчивается позвоночник, какие слухи будут ходить обо мне завтра. Эксцентричная садистка. Сатрапка, самодурка и деспотка.

Но я же не виновата, что такая кривоглазая и безрукая, правда?

…Зато, может, охотников по мою душу убавится. 

Когда я наконец удовлетворенно потерла руки, о себе уже стал напоминать желудок. Помещение, которое у Лорентин ранее совмещало функции склада, магазина готовой продукции (читай: нарядов, от которых по разным причинам отказались заказчики) и приемной, где клиентки могли подождать своей очереди, превратилось во вполне уютный салончик. Ну так я их, салоны,  представляла. По-девчачьи. Пастельные тона, картины с цветочками, высокие вазоны с букетами, низкие столики, чтобы полулежа чаи распивать, широкие деревянные скамьи с подушками под попы и спины.

Я всерьез озадачилась введением в моду диванов. До мягкой мебели для отдыха тут пока не додумались. Жаба жгла мою душу: почему, ну почему здесь не существует патентного права? Может, и его «изобрести», пока не поздно? Но это, я вам скажу, посложнее будет, чем убедить аристократов принять мысль о возможности существования  магии у простолюдинов. В России сколько уже пытаются внедрить в головы идею авторского права. И? Как вам эффект? А теперь представьте то же самое, только на совершенно «холодную» аудиторию. Пожалуй, только королю под силу ввести монополию на производство каких-то товаров. Но мне-то какой толк от его монополии?

Привлеченная тишиной, из швейной вышла Лорентин, а следом за ней – белошвейки. Получив моральное удовлетворение от восторженных охоний и аханий, я немного успокоилась. Ну, изуверка. Зато креативная.

Работницы Мору не слишком стеснялись хозяйку и примерили хвостики ко всем лавочкам. И держа в руках воображаемые кружки с воображаемым чаем, очень правдоподобно изображали тай высшего света. Но тут в дверях появилась первая посетительница, насколько я смогла вспомнить, супруга герцога Калматского в веселеньком зелененьком платьишке. Как я успела заметить, родовые цвета носились только на официальных мероприятиях. Короля в расчет не берем, у него работа ненормированная, круглосуточная, поэтому у него в синей гамме было всё. И, учитывая его шизочку, манечку и паранойечку, у меня, как у его фаворитки, тоже особого разнообразия в нарядах не было.

Белошвейки шурхнули с насиженных мест, как стая воробьев при виде кота. Герцогиня неловко переступала с ноги на ногу на пороге. Понятно. Одно дело явиться на бал, и пусть докажут, кто у кого фасончик скомуниздил: герцогиня у фаворитки или наоборот. И совсем другое дело, когда тебя ловят с поличным.

Но на бал-то идти нужно…

– Как здесь стало миленько, – решилась тая, шагнув внутрь и с преувеличенным интересом оглядываясь.

– Спасибо. Мне хотелось хоть где-то во дворце воспроизвести обстановку моего дома, – вежливо, но с намеком ответила я.

Пусть гадает: то ли «дом» – это «родина», то ли «строение». Держу пари, что она подумает про второе.

– Ах, я понимаю, вам, наверное, очень тяжело здесь, на чужбине. Но нашим языком вы владеете очень хорошо, почти без акцента, – похвалила герцогиня и с любопытством подошла к импровизированному диванчику. Присела. Покрутилась, удобнее устраивая спину и копируя мою позу. – А где вы его изучали?

– Если честно, всё дело в магическом артефакте, – призналась я.

Это ничего, что я не знаю, где он. Хотя Лео уверен, что всё дело в королевской кровати. Но совершенно точно здесь говорят не на русском. И с репетитором по леденскому я не занималась.

– Да? Покажите, – подняла носик по ветру тая. Возможно, пыталась выведать тайну моего происхождения.

– Не могу, – честно ответила я.

Пусть сама додумывает, «почему». Я им сплетни сочинять про себя не нанималась.

– Расскажите о своей семье. Вы, наверное, очень скучаете по родным, – хитро вывернулась лисой собеседница.

Да, тай Лотер может себе позволить быть прямолинейным воякой. При такой жене отягощаться дипломатическими навыками – бесполезная трата ресурсов.