Ольга Тонина - Пенелопа направляется в Трою
- Вздрогнули! - сказал он портрету друга и накатил граненый стакан коньяка, а следом отправил канапе, - У-рррр-х! Хорошо! Теперь можно и на бабах показаться!
Единственным недостатком их швейцарского замка Валлхаллштейн, являвшегося их тайной штаб-квартирой, была совершенно идиотская планировка. Многокилометровые коридоры, украшенные черепами и высушенными мумиями разного рода унтерменшей - русских, украинцев, белорусов, киргизов, якутов, калмыков, узбеков и прочих недочеловеков, не уважавших подлинное величие истинной общеевропейской культуры. Тут кстати, он расходился во мнениях с Андреем Дмитриевичем - тот категорически пропагандировал исключительно американские ценности, называя всех европейцев "низшей расой", вероятно из-за того, что с интимной жизнью у Андрея Дмитриевича были серьезные проблемы - он перестал нравиться женщинам. Из-за обострившейся мании величия. Поэтому за исключением романа с курчавой темноволосой секретаршей из Нью-Йорка, хвастать ему было нечем. Ну еще были визиты по проституткам, или охоты на унтерменшей, вроде той, где они так по-глупому нарвались на автобус и девицу с пистолетом.
Андрея Дмитриевича Сан Юрьевич нашел в кабинете. Увы, но Андрей Юрьевич переборщил с коньяком и лежал, в луже собственной блевотины, мирно бормоча во сне про толерантность, и необходимость убивать каждого русского, особенно тех, кто не уважает журналистов и интеллигентов.
- Мда, - произнес вслух Сан Юрьевич, - Даром, что ты Андрюша, носишь фамилию Мудаков. Мудаков ты и есть. Пойду по бабам!
И пошел по бабам. Кстати, дамы в их замке жили классные. Суперэлитные! Мегамодельные. Но... Делились они на две категории: алкоголички-давалки и ссученные-стервы интеллектуалки. Первых, можно было оттрахать любым , даже самым извращенным способом, в любое время и в любом месте, а вторые - со вторыми можно было поговорить на серьезные темы. Иногда они тоже давали, но хер его знает по какому принципу. Самая-самая была Елена Владимировна. Ленка. Так ее он иногда называл наедине. Их связывала старая дружба, но... Он в итоге все испортил собственными руками. Не хочется вспоминать про тот период. Тогда он вел себя не как Иванов, а как Андрюша Мудаков. Но кое-что от дружбы осталось. И появилось - незримая стена, которую больше никогда не перешагнуть.
Елену Владимировну он нашел в научно-исследовательском блоке замка, в парадном зале. Огромное помещение размером примерно сто на сто метров, с стаметровым колоннами, и огромной тридцатиметровой конной статуей из чистого золота, статуей их вождя Андрея Мудакова. Статуя была сделана на манер Георгия-Победоносца - Андрей, сидя на коне, поражал копьем трехглавого дракона, с человечьими головами - Ленина, Сталина и Гумилева. Почему Гумилева? Потому что Андрюша Мудаков ненавидел оного на вопрос: "Вы интеллигент?" - "Да упаси господь!".
Сейчас зал пустовал. Точнее был застелен чертежами какого-то огромного устройства. И по этим чертежам ползала САМА Елена Владимировна, таская за собой ноутбук с удлинителем, и что-то перепроверяла. ЭХ, ХОРОША! Минут тридцать Сан Юрьевич любовался изгибами ее обольстительного холеного тела, и прекрасно-неземными чертами ее лица! Как оттеняет ее красоту эта прядь, выбившаяся на лоб из под заколки, а ее губы? То напряженно сжаты, что страстно шепчут какие-то математические формулы. На Елене Владимировне было очень короткое вечернее платье фиалкового цвета. Настолько короткое, что Сан Юрьевичу было видно, что у Елены Владимировны отсутствует не только бюстгальтер, но и трусики. Гладко выбритый загорелый лобок, упруго-обольстительные ягодицы, покачивающиеся когда она рассматривает что-то на экране ноутбука. Да, какой же ты Мудаков, Сан Юрьевич! Пить нужно меньше! И была бы Елена Владимировна твоей супругой, а ты...Эх-х-х-х....
- Лен!
- Да, Саша, - Елена Владимировна, в данный момент Лена, вздрогнула, расслабилась услышав знакомый голос, и повернулась к нему с встревоженным лицом, - Что-то случилось?
- Ну как тебе сказать, - начал Сан Юрьевич, - Сон мне странный...
- И тебе тоже? - глаза Елены Владимировны широко раскрылись.
- ??????
- Понимаешь Саш, мне сегодня тоже что-то снилось. Странное такое. Будто меня в плен взяли, потом били, потом убили. Не сразу вроде, там еще какой-то бой был. Отдельные моменты помню ярко, но все как-то смазано. Помню, что Лизоньку ранили, помню, как ногами меня били. Но лиц и голосов тех кто это делал не запомнила. И еще... или мне это показалось, но понимаешь, что-то в моем сне было не ладно со временем - вроде как в блуждающее окно перехода попала. Выехали на зачистку местности от большевистских сволочей, а убили меня вроде как уже в будущем. Или наоборот. Не помню Саша! Час назад помнила гораздо лучше, а сейчас - тает сон словно лед. А у тебя?
А у меня? Блин, а ведь и у меня тает!!!! Как выглядела та девица, которая меня из тэтэшника пришила? Черт! Ведь как проснулся, даже цвет теней век мог сказать! Или не было теней на веках? Вот же гадство!
- И у меня тает, Лен. Сейчас только помню, что меня во сне застрелили.
- Что-то это не к добру Саш!
- Да ладно, Лен! Нам ли бояться! Вот закончим с большевиками и унтерменшами...
- Похоже, что на этот раз действительно закончим, - кивнув на чертежи произнесла Ленка.
- Может пойдем отобедаем? - предложил Сан Юрьевич, и видя протестующее выражение лица Ленки, поспешно добавил, - Мудаков крепко спит в луже из своего же желудка.
- Лучше б он в этой луже утонул! - с какой-то ненавистью выдала Ленка, преобразившись наполовину в Елену Владимировну, - Ладно, пошли...
Цок-цок. Цок-цок. Цокают пятнадцатисантиметровые каблуки-шпильки. Эх, хороша! Вот же ты м...дак Сан Юрьевич! И дался тебе тогда этот.... Э-х-х-х-х!
Хрустящая накрахмаленная скатерть, заиндевевший графин с водкой "Мудакоффф", бутылка коньяка "Шустов", триста мини-упаковок с различными сортами майонеза. Нарезка ассорти из трехсот сортов колбасы, хлеб десяти сортов, икра черная, красная, лягушачья, желтая, серая. Авокадо, фаршированные термитами, запеченными в молоке сумчатой волчицы, маринованные огурчики, соленые огурчики, малосольные огурчики, сало копченое с вишневыми веточками, сосновыми веточками, можжевеловыми веточками, саксауловыми веточками, салат из крабовых палочек, салат оливье, пирожки с ливером, мясом, яйцами и луком, с печенью медведя, печенью морской черепахи, паштет из мошоноки гризли, мошонка шимпанзе, фаршированная маринованными кротовьими мошонками, дольками лимона, плитками шоколада "Нестле" с начинкой из засахаренных язычков колибри, чай, кофе, минералка, свежевыжатый сок сейквойи, сок баобаба, кокосовая стружка под маринадом. На десерт - засахаренные глаза олененка.
А главное прислуга! Параллельный мир давал свои преимущества - не получился эксперимент в одном мире - можно попробовать в другом. А еще можно выступать в образе Гарун-Эль-Рашида - захотелось - спас человека и облагодетельствовал его, не захотелось ускорил его смерть или сделал ее более мучительной. Сан Юрьевич вспомнил, как он тогда от скуки вытащил из Ипатьевского дома Александру Федоровну Романову. Не повезло ей. Царица царицей, а минет спасителю сделать толком не сумела. Он ей тогда кажется за такое хамство глаза через соломинку высосал, а затем без одежды в Сибири зимой, посреди тайги оставил. А Орлеанская дева? Гонору то! А на деле? Ни кожи ни рожи ни мяса! И еще ничего не умеет. Первую он в качестве мишени для спортивной стрельбы использовал - гонял по украинской степи двое суток, стреляя по конечностям из мелкашки. Вторую? Вторую он самолично сжег, чтоб посмотреть, каково оно было с развлечениями в средние века. Третью - третью он по-пьяне кому-то из корниловцев подарил. Четвертую... или пятую? Не важно! Последняя сейчас им за столом прислуживает на пару с Аликс. Поначалу взбрыкивали дурочки - пришлось повоспитывать - ошейник потуже и к ножке кровати на ночь, чтоб всю ночь на четвереньках вниз головой просидели, а потом шомполами по спине и филейной части. Привыкли! С кем он еще развлекался? Ах, да Мерилин Монро! Х...йня! Даже эта Орлеанская Дева и то лучше в постели, чем эта американская дешевка! И чего так Андрюша этих пиндосов любит? Точно Мудаков!
Они сели с Еленой Владимировной за стол, а официантки, построившись в одну шеренгу, запели хором гимн "Мудаковского Братства", смешно раздувая при этом остатки вырванных ноздрей:
Славься-славься Андрей Мудаков!
Славься убийца-большевиков!
Славься палач русских людей,
Тех, что не слушали интеллигентов идей!
Официанток было четыре, помимо Аликс и Жанны-уже-не-девы, в строю стояли первая школьная любовь Андрея Мудакова (которая ему отказала и не дала) (правда в шестнадцатилетнем возрасте), а также молодая Диана Пуатье-Монсоро.
