Дневники Обормотня - Альберт Джоуль
— Да тише ты, малахольный! — две сильные лапы схватили меня за плечи и вытащили из лаза. Передо мной стоял гигантский серый волк-оборотень в красной рубашке. «Не садись на пенёк, не ешь пирожок!» — пропищала моя внутренняя Машенька и скрылась в коробе, пока не словила подзатыльник. Ну да, то-то у нас в сказках хватает говорящих волков и медведей!
— А оборотни-медведи бывают? — ляпнул я, прежде чем осознал, что моя гениальность улетучилась от удара спиной.
— Бывают, конечно, кого только не встретишь. Вот что, пошли-ка домой: поговорим, чаю попьём…
Я посмотрел на, всё-таки, примерного сторожа: вредный пёсель ехидно ухмылялся, что беглеца удалось отвлечь и его задержали «большие собаки».
— А это ваша собака, да?
— Вот ведь неугомонный, всё спрашиваешь да спрашиваешь! — рассмеялся оборотень, и потрепал меня по макушке. — Всё тебе расскажу, шустрому такому.
— Хорошо. Только не говорите Ленке… Лене, что я сбежал.
Так мы и пошли втроём: я, Серый и голодный лабрадор.
В ожидании наказания после сытного ночного перекуса, я сидел я как на дикобразе. Серый заметил это, хитро прищурился и рассмеялся.
— И ведь не узнал меня! Ну, зато и себя показал, и других посмотрел.
Я вытаращился укушенным мопсом:
— Дед Костя⁈
— А то ж. Ты кушай-кушай, не стесняйся. Я за твоим бурчащим брюхом успел понаблюдать. По ночному часу как не подкрепиться.
Я с аппетитом ел пирожок с домашним сыром, и смотрел по сторонам: на дом полуволка это вообще не походило. Пол подметён, окна чистые, занавески, даже телевизор висит на стене несломанный. На стенке календарик, лампочку под потолком в соломенный плафон спрятали.
— Сказали же тебе, подождал бы полнолуния, завтра выпустили бы тебя. А выбрался, хитрюга! И чего ж в лес-то не сбежал?
— А я любопытный! Мне тут всё интересно, как живёте, чем занимаетесь! — я ещё раз пошарил по комнате взглядом; пёселя нигде не было.
— Ишь ты, любопытный. Ну да ладно, и такое бывает. Леночка, ты сама-то как проглядела его? Что он любопытный у нас!
— Дед Кость, да по нему и так видно… — из соседней комнаты вышла хмурая волчица, только теперь в простом матерчатом халате и с волчьей головой… А нет, не волчьей!
Я сидел распахнув пасть, и таращился на оборотницу. М-да. Гениальность меня сегодня ВООБЩЕ не посещала! Потому что морда у неё была знакомая лабрадорская!
— Ну что, дошло? — оскалился «пёсель-сторож». — Не единственный ты у нас на собаку похож.
— Значится, будет тебе первый урок! — наставительно начал вожак. — Истинная форма не единственная, иногда приходит пора и в человека, и в животинку перекидываться. Леночка вот, умница, ты даже и не заприметил ничего.
— Я как услышала, что окно открылось, сразу всё поняла. — сказала хитрюга-Ленка. — Только в звериную форму перекинулась, вижу, ты кустами на всю улицу шуршишь, ползёшь. Деда Костю позвала, а сама думаю, как тебя задержать, чтобы дел не натворил. Мало ли…
— Испугалась? Я ж тощий, как… щенок! — удивился я.
— Тощий, и шустрый, что твой хаски! — дед Костя засмеялся, да и Ленка улыбнулась. — Ну да всё верно Лена сделала, раскопал ты Степашкину дверку, пролез! И ведь молодец, не стал безобразничать!
— А Ленка меня сама к погребу подвела! — я всё же наябедничал. Волк в цирке не выступает, зато находит себе клоунов и притворяется невинным голодным пёселем…
— Ты на Ленку бочку-то не кати, она у нас знахарка, и сама хорошо знает, что ты сейчас проглот тот ещё! Полнолуние же…
— Врёте вы всё, оно вчера закончилось.
Дед Костя и Ленка переглянулись. Знахарка сняла со стены календарь и положила передо мной.
— Двадцать второе июня. Суббота. Какой сегодня день? — Ленка посмотрела на часы, поправилась: — Ладно, уже вчера.
Я хотел сказать, что специально выгадывал, когда прийти посмотреть на оборотней, но понял, что сам накосячил. Придумал, испугался, дополнил такими же выдуманными сценками с врущей Ленкой и месяцем ожиданий… Что у вожака будет висеть для меня «поправленный» календарь, я додумывать уже не стал! Кажется, полнолуние всё-таки клюнуло меня в темечко, и я сам себя накрутил.
— Не горюй, внучек, и не такое бывает! — Дед Костя опять потрепал меня по макушке. — Подумаешь, день перепутал. Зато мы тоже о тебе кое-что разузнали. Хоть ты у нас и покусанный, и в человека обернуться назад не чуешь как, но мозги и совесть сохранил. Молодец, мальчонка, хорошо живёшь, значит, раз Зверь с Человеком в ладах. Я сам этому годкам к сорока научился, ну да вашему поколению проще.
— Лен, так это я так сбил твою полнолунную отсидку в одиночестве? — дошло до меня. Что эта «Царевна Несмеяна» хотела провести ночь в тоске-печали, я помнил.
— Лёш, сбил и сбил, думаешь, мне самой это нравится? — фыркнула знахарка. — Наоборот, хорошо сделал. Приключение устроил, я от хандры отвлеклась.
— А я по привычке оборачиваюсь, традицию уважить, — вставил вожак. — Кто в ладу с собой живёт, тому любое полнолуние нипочём. В этом и был главный урок Чуда для нас: нам разрешили быть самими собой.
— Так что тебя тоже ругать никто не будет за побег. Запирать больше не буду, но дом мы тебе уже присмотрели. Пустой, ну да обставишь.
— Спасибо, только я это… сам руками не умею. — я понял, что мастеровитые волки торжественно вручат мне инструменты, и буду я строить свой летучий корабль, вернее, дом мечты. Тяп-ляп такой, активно внедрять кубизм в народное творчество лапками!
— И не надо, мастеров у нас хватает. А захочешь по-современному, знакомую фею позовём.
— Красивую? — у меня всё-таки получилось поднять ухо.
— Пока в человека не перекинешься, и не мечтай! — рассмеялась вредина Ленка. Догадалась, наверное, что понравилась мне, вот и ревнует незаметно.
— Но будет тебе за это отработка. Сочинение! — это снова дед Костя. — Тем более что обещался. Опишешь всё до мелочей, что у тебя происходило.
— Интересно?
— Не только. Понять бы ещё, как у тебя мозги работают. А то, может, и двух слов правильно не напишешь.
— Они у меня работают настолько хорошо, что одной тетрадкой я не ограничусь!
