Евгений Коротких - Страшная месть
Вакула и Панночка подходят к небольшому богемному кружку, среди которых известный нам режиссер Митрофанов, сценарист Короткевич, продюсер Ба-саврюк, актеры, киновед, журналистка... Разговор с творцами ведут киновед и журналистка с диктофоном.
ЖУРНАЛИСТКА. Господин Басаврюк, а вы не боитесь браться за Гоголя?
БАСАВРЮК. А я за Гоголя и не брался, я лишь помогаю финансировать этот фильм.
РЕЖИССЕР (скромно). Собственно, это моя идея экранизировать Гоголя.
ЖУРНАЛИСТКА. Но что нового можно открыть в Гоголе? Ведь он изучен вдоль и поперек!
РЕЖИССЕР. Это только так кажется. А для мирового кино Гоголь вообще еще не раскрыт!
КИНОВЕД (важно). Здесь я, пожалуй, соглашусь.
БАСАВРЮК. А кто-нибудь задумывался над тем, что Гоголь первый в мире написал повесть ужасов “Вий”?
СЦЕНАРИСТ. Ну, здесь можно поспорить…
БАСАВРЮК. С продюсерами спорить не желательно, дорогой мой сценарист. А может быть, ты вообще не любишь Гоголя?
СЦЕНАРИСТ. Это я не люблю Гоголя? Да я за Гоголя любому горло перегрызу!
БАСАВРЮК. Кому перегрызешь?
СЦЕНАРИСТ. Кому угодно!
БАСАВРЮК (хлопает его плечу). Я это запомню! (Обводит взглядом присутствующих.) Только честно! Среди нас есть, кто не любит Гоголя?
Все хором испуганно: “Как можно! Как можно не любить Гоголя?!”
ЖУРНАЛИСТКА. И все-таки Гоголя мировой зритель может не понять.
БАСАВРЮК. Зритель все поймет, если режиссер снимет гениальный фильм!
РЕЖИССЕР (скромно, но гордо). Я надеюсь.
ЖУРНАЛИСТКА. Я хочу сказать, что Гоголь - это такой феномен, что до конца его понять может только украинец! Фольклор - дело слишком тонкое.
БАСАВРЮК. В фольклоре как раз вся соль! И режиссер должен показать мировому зрителю, что наш украинский царь тьмы “Вий” круче всех их оборотней и вурдалаков, Фреди Крюгеров да и самого графа Дракулы!
Басаврюк довольно смеется над своей шуткой. Ему подобострастно улыбаются артисты и киноведы.
КИНОВЕД. И все-таки, что это будет за фильм?
СЦЕНАРИСТ. Пока рабочее название картины - “Страшная месть”.
БАСАВРЮК. Это будет такая мистика и ужас, что сам Фреди Крюгер обосрется от страха! Ха-ха-ха!
ЖУРНАЛИСТКА. Значит, вы собираетесь снимать фильм ужасов?
РЕЖИССЕР. Не совсем так. За основу мы взяли повести Гоголя “Вий” и “Вечера на хуторе близ Диканьки”.
СЦЕНАРИСТ. Но сейчас не хотелось бы раскрывать весь сюжет.
КИНОВЕД. Понимаю. Значит, это будет комедия ужасов?
СЦЕНАРИСТ. Ну-у, как бы вам сказать? Сейчас трудно определить жанр. Это будет некий синтез… Современность и народные предания, фольклор вперемежку с ужасом сегодняшней бездуховности, ну и так далее...
АРТИСТЫ (восхищенно). Гениально!
ЖУРНАЛИСТКА. Смело! А кого на главные роли?
РЕЖИССЕР. На роль ведьмы взяли молодую актрису Панночку, а на роль философа Хомы известного артиста Колесника.
Басаврюк вдруг замечает Панночку, которая входит с Вакулой. Он поднимается, подходит к ней, целует ее фамильярно в щечку.
БАСАВРЮК.. Панночка! Вот уж кого рад видеть! (Смотрит на Вакулу.) А это кто с тобой?
Вакула только хочет представиться, но Басаврюк не обращает на него никакого внимания. Берет Панночку под “ручку”, уводит на свое место. Панночка шутли- во подмигивает несколько растерявшемуся Вакуле, который явно обескуражен таким обращением.
БАСАВРЮК (представляет Панночку). Если кто не знаком - это молодая актриса Панночка. Моя племянница.
ЖУРНАЛИСТКА. Вас зовут Панночкой и вы же будете играть роль ведьмы Панночки в “Вие”?
ПАННОЧКА. Правда, удивительное совпадение?
ЖУРНАЛИСТКА. Мистика...
КИНОВЕД. Мистика просто необходима, когда речь заходит о Гоголе.
Вакула усмехается, уходит. Панночка ведет разговоры с журналистами, неожиданно оглядывается и не видит Вакулу. Панночка поднимается.
ПАННОЧКА. Извините, у меня еще дела.
***Панночка разыскивает Вакулу, а тот уже выгуливает роскошную блондинку, о чем-то с ней воркует и вдруг натыкается на Чуба в окружении телохранителей. Тот только появился на partу, лицо облеплено пластырями, одна рука в гипсе, в нее вставлен бокал с шампанским. Чуб подпрыгивает от радости, завидев Вакулу.
ЧУБ. Мечты сбываются! (На блондинку.) Девочка, иди попудри носик. Нам с твоим приятелем нужно кое-что решить.
Красотка уходит. Вакула приглядывается.
ВАКУЛА (изумленно). Ты ли это, милейший мастер Чуб?
ЧУБ. Даже если это не я, за тобой должок, приятель.
ВАКУЛА. Даже если это не ты, у меня нет никакого желания еще раз тебя обыграть.
ЧУБ. Значит боишься?
ВАКУЛА. Так ты же опять палить начнешь!
ЧУБ. На этот раз обойдемся без стрельбы. Неужели ты не дашь шанс бедному мастеру Чубу отыграться?
ВАКУЛА. Ну, а если не дам?
ЧУБ. Зря.
ВАКУЛА. Тогда надо подумать.
ЧУБ. Даже не думай. Завтра в одиннадцать жду тебя в клубе.
ВАКУЛА. Я слышал, ты собрался жениться на моей матери?
ЧУБ. Я ж не на тебе жениться собрался, придурок!
Вакула хочет ответить, но подходит сзади Панночка, обнимает Вакулу.
ПАННОЧКА. Батя, вы оказывается уже знакомы с Вакулой?
ЧУБ. С этим чертом?
ВАКУЛА. С вашим батей мы лучшие друзья, Панночка!
ПАННОЧКА. Батя, а как ты относишься к тому, если мы поженимся с Вакулой?
ЧУБ. Что?!
ВАКУЛА (с изумлением). Что?
ПАННОЧКА (Вакуле). Разве ты меня не любишь?
Вакула и Чуб долго смотрят друг на друга.
ВАКУЛА. Дело в том, дорогая, что твой батя первый решил жениться на моей маме. Поэтому я не могу жениться на дочери своего бати.
ПАННОЧКА. Что?
ВАКУЛА. Не так ли, батя? (Распахивает объятия.) Батя, можно я тебя обниму!
ЧУБ. Дайте мне автомат, я пристрелю подонка!
Охранники протягивают Чубу “узи”, но Панночка выхватывает автомат из рук Чуба, встает между Вакулой и ним.
ПАННОЧКА. Батя!
ЧУБ. Чтоб я тебя больше не видел с Вакулой!
ПАННОЧКА (презрительно). Я уже взрослая! Мне скоро будет двадцать один год! И я сама решаю, с кем мне встречаться!
ЧУБ. Можешь встречаться хоть с самим чертом, но только не с Вакулой!
ВАКУЛА. Чем же я так не угодил, мастер Чуб?
ПАННОЧКА. А здесь не трудно догадаться. Боится, что ты его бизнес под себя приберешь!
ВАКУЛА. Неужели боишься, мастер Чуб?!
ЧУБ. Да чтобы я боялся собственной дочери и какого-то прохвоста?!
ВАКУЛА (насмешливо). Значит, не отдашь за меня дочь?
ЧУБ (вдруг хохочет). А вот завтра в одиннадцать придешь в мой клуб, и мы решим, кто из нас будет женихом!
ПАННОЧКА. Батя, я не хочу, чтобы меня Вакула проиграл в покер!
ЧУБ. А это уж от него зависит!
Чуб надевает лазерные очки, смотрит на Вакулу, злорадно хохочет.
ПАННОЧКА (зло). Ты пожалеешь, старый дурак!
ЧУБ (Панночке). Ты не смотри на меня так! Я твоего дурного глаза не боюсь!
Подходит Басаврюк.
БАСАВРЮК. Панночка, кто тебя обидел?
ПАННОЧКА. Вот этот старый осел!
БАСАВРЮК. Что ж ты, брат, обижаешь мою племянницу!
ЧУБ. А тебе что здесь надо, рожа бесовская!
БАСАВРЮК. Ну, зачем же ты так с братом?
ЧУБ. Да какой ты мне к черту брат?! Где-то пропадал больше двадцати лет, а когда появился, так ни разу и не зашел ко мне в дом!
БАСАВРЮК. Ну, не сердись на меня! Мы ж с тобой одной крови!
ЧУБ (сплевывает). Даже говорить с тобой тошно! (Охране.) Так, уходим отсюда к чертовой матери!
БАСАВРЮК (сквозь зубы). Скоро я тебя и отправлю к чертовой матери!
Чуб оборачивается в сторону Вакулы.
ЧУБ. Завтра в одиннадцать жду в клубе!
ВАКУЛА. Я не опоздаю, батя!
ЧУБ (Панночке). А ты завтра в аэропорт не опоздай, обезьяна крашеная!
Чуба всего передергивает, глядя на Басаврюка, он сплевывает в его сторону, покидает отель. Басаврюка это не чуть не смущает. Он тут же начинает кадрить красотку. У него неожиданно появляется драгоценное колье, он вешает его на шею красотки, лапает ее и уводит…
ВАКУЛА. Обалдеть можно! Оказывается, Чуб - твой отец, а этот странный Басаврюк - твой дядя?!
ПАННОЧКА. Ну и что здесь такого?
ВАКУЛА. Не знаю… Все так неожиданно.
ПАННОЧКА. Ты мне лучше ответь: ты меня любишь?
ВАКУЛА. Люблю.
ПАННОЧКА. А жениться, значит, не собираешься?
ВАКУЛА. Панночка, мы знакомы всего неделю.
ПАННОЧКА. А как же любовь с первого взгляда?
ВАКУЛА. Любовь с первого взгляда продолжается.
