Яна Рокова - Меньше знаешь - крепче спишь (СИ)
Мы уже почти оказались в дверях, когда ректор окликнул:
- А, кстати, что показывали-то?
- Эээ... - немного замялась я, хотя чего уж теперь-то скрывать:
- Картинки поведения высшего демона в нестандартной обстановке.
- Как?! - у ректора снова брови на лоб полезли.
- Точнее, "Поведение высшего демона вне привычной среды обитания", - процитировала я наизусть, как и было написано в объявлении.
- Ага... ну, хорошо, вы идите, я все-таки сам посмотрю...
***
Давно уже пожилой ректор не был настолько заинтригован. Едва за студентами закрылась дверь, как он тут же установил и настроил отобранный у адептов кристалл на просмотр. Практически с первых кадров бедного ректора начало бросать то в жар, то в холод. Комичное зрелище омрачалось осознанием натуральной крамолы. Вот если бы "Главным Героем" оказался обычный парень, мужчина посмеялся бы от души. Но этот рыженький был сыном Повелителя, а с местной властью ссориться ректор никак не желал, даром, что магической Силы у него было не занимать, но выслушивать от разгневанного папаши высшего демона упреки о том, что это за бедлам творится в учебном заведении? Нет уж, увольте!
Ректор мгновенно сориентировался. И хоть и был дикий соблазн посмотреть компромат от начала до конца, он быстренько выключил это безобразие. Высунулся в коридор, велев секретарю никого не пускать к нему в кабинет, а сам в экстренном порядке попытался связаться с одним своим давним знакомым, решив позвать по старой дружбе бывшего сокурсника, поскольку в шоке не придумал ничего более уместного. Одна голова - хорошо, а две - все-таки лучше. Авось, после совместного просмотра, тогда уже решат, стоит ли куда-то обратиться или замять по-тихому.
Надо отметить, что по случайному стечению обстоятельств, этот бывший сокурсник как раз приходился раасу Айвену его домашним Наставником.
Реакция явившегося порталом прямо в кабинет ректора его старого знакомого, оказалась любопытной. Придирчиво просмотрев на записанные для потомков мытарства бедного демона, Наставник от души поржал, но, утерев выступившие от смеха слезы, вынужден был признать, что Рыжик с поставленной задачей справился неплохо - и заклинания он использовал весьма толково, и магическая подготовка отличная, но не в трактире же практиковать подобные навыки!!!
Самое ужасное было в том, что, похоже, раас Айвен стал или жертвой шантажа, или же просто не понимает, что подобная демонстрация таких умений, подходящих простым смертным, для будущего наследника Повелителя совершенно недопустима!
А главное, сколько народу уже успело полюбоваться-то! Остается только делать участником вчерашней забавы массовое промывание мозгов. Ну, студенты-то, ладно, свои люди-нелюди. И тех, кто вчера на подпольной вечеринке засветился, легко можно вычислить и, отловив, совершить необходимую процедуру по стиранию памяти. А как быть с теми, кто видел сына Повелителя в трактире в качестве посудомоя и младшего поваренка?
О чем только бестолковый хозяин той забегаловки-то думал, нанимая высокородного работничка для чернового труда? Это ж надо додуматься - высшего демона поставить грязную посуду мыть!
Тут уж государственной изменой попахивает...
Или все не так страшно?
- Знаешь, я, пожалуй, все-таки доложу куда следует - пусть уж службы безопасности решают, - задумчиво пробормотал Наставник Айва. - А кристалл я у тебя конфискую, во избежание, так сказать...
- Да забирай! - вздохнул ректор, прикидывая, какие можно предпринять упреждающие меры для наказания этой Альены, хозяйки злополучного кристалла? Еще неизвестно что там решат вышестоящие инстанции, а если будет и с него спрос, можно рапортовать, что, мол, меры уже приняты, бдим, не извольте беспокоиться!
Жаль будет, если девчонку примутся гнобить из-за ее дурацкой шалости, способная ведь! И потом, Айвен-то сам, кого хочешь, на место поставит. Что это он вдруг не возмущался творимому безобразию? Ведь заставить добровольно работать даже юного высшего демона вряд ли кому-нибудь под силу (не каждый маг средненькой руки справится), а в средствах юноша не нуждается, деньгами сорит обычно направо-налево. Детки богатых родителей, к сожалению, имеют такую некрасивую привычку. И уж сыночку-то Повелителя сами боги велели не жадничать, красуясь перед ровесниками-студентами. Сколько раз уж пытались искоренить это безобразие и социальную несправедливость хотя бы на время обучения в стенах этой Академии, но, к сожалению, так и не удалось. Вот и получается - одни шикуют за счет средств семьи, балбесничают и транжирят нажитые предками богатства, а другие, как та же Альена, вынуждены искать себе дополнительный заработок. Хотя, конечно, то, что она устроила - тоже безобразие.
Но как же все-таки Айвен решился выставить себя на посмешище перед всей Академией? Что-то странно выглядит его попытка снискать лавры сомнительной славы актера-комика. Как-то это все загадочно, надо бы получше разузнать, пока суть да дело...
- И вот еще что, ты пока лучше ничего не предпринимай. Нечего излишнее внимание к тому, что раас Айвен здесь учится, привлекать. Мало ли, как оно все еще обернется...
- Так я-то понимаю... Но видишь, как вышло...
- Ладно, теперь уж поздно пить живительные эликсиры, - Наставник толкнул в бок призадумавшегося было ректора Академии. - Давай-ка, угости по старой дружбе своей знаменитой настойкой.
- А и точно! - спохватился ректор, оживая. - Давай! У меня даже тост появился, подходящий случаю...
***
- Ну, что, я выбил нам аудиторию для занятий, - обратился Цай ко мне. - Можем прямо сегодня и начать, орса Альена, - хмыкнул оборотень.
- Хватит уже, - поморщилась я, - от официоза тошнит.
- Предпочитаешь обращение "аса"? - припомнил он мне слова Венькиного слуги, упорно возвышающего мой социальный статус.
Вообще-то мне понравилось - звучит солидно. Оказывается, беспардонная лесть все-таки немного греет, а так как мне приходится общаться с высокородными шалопаями, "орса" просто слух режет, хотя мне и в самом деле похвастаться высокородными родственничками не получится. Говорят, была у нас в роду не то пра-, не то прапрабабка какая-то, которая умудрилась удачно замуж выскочить. Но про нее мало что известно. Мне-то она седьмой водой на киселе приходится, сестра моего пра- или прапрадедушки... Семья почему-то не слишком распространяется на эту тему.
- Хорошо...
- Что "хорошо"? - передразнил меня Цай.
- Во-первых, предпочитаю, чтобы ты вообще опускал официальное обращение, - сумела я наконец-то оторвать взгляд от вожделенной справки для банка. - А во-вторых, можем и сегодня начать. Только давай уж сначала закончим мои дела, мне сейчас в банк заскочить надо, а потом я полностью в твоем распоряжении.
- Звучит заманчиво, - усмехнулся зеленоглазый.
- Ну, ты! - возмущенно толкнула я его локтем. - Я ничего, кроме занятий по стереометрии, не имела в виду!
- Ой! - придуриваясь, будто ему действительно больно, согнулся Цай. - Ну и костлявая же ты, подруга...
- Мало, да? - с надеждой спросила я, примериваясь, куда бы его еще пнуть побольнее, чтобы не обзывался.
- Ладно-ладно, я пошутил! Вот же вы, девушки, привередливые, - укоризненно произнес он, старательно сдерживая улыбку. - Я тебе почти комплимент отвесил. Вы же постоянно расстраиваетесь из-за парочки лишних килограммов...
- Не бухти, некогда препираться. Вдруг банк закроется раньше, - забеспокоилась я, поняв, что он не прочь подурачиться.
- Да ладно тебе, не переживай, все успеем! - обнадежил меня друг, непринужденно взяв за руку.
***
Мы с ним и в самом деле все успели - и в банк попали (мне там наконец-то открыли счет), и, вернувшись в Академию, успели позаниматься.
Учеником Цай оказался толковым. А, может быть, он и вовсе прикидывался, что этот предмет дается ему с трудом.
А может, и нет... Трехмерный-то куб в четырехмерный он ведь самостоятельно так и не преобразовал!
Впрочем, я все равно теперь обязана отработать полученные за репетиторство денежки.
На обратном пути домой мы зашли в кондитерскую. Точнее это Цай меня затащил, и купил тортик в знак того, что надо отметить мое удачное вложение и первый день занятий. К тому же, не преминул ехидно заметить, что заодно я, может, хоть чуть-чуть поправлюсь.
На мой грозный взгляд, кошак поспешил добавить, что хотя бы в локтях, чтобы я не сильно его калечила своими худыми костями и не оставляла синяков на его теле, а то, мол, перед девушками неудобно.
Вот ведь вредина злопамятная, но почему-то долго злиться я на него не могла.
