Дмитрий Мансуров - Кащей
Лиса посидела, приводя расшалившиеся нервы в порядок. Выплюнув комок листьев, она долго вглядывалась в ночную темноту, пытаясь догадаться, что понадобилось Бабе Яге среди ночи в деревне? И почему ей пришлось уноситься оттуда с умопомрачительной скоростью?
И тут ее осенило — словно молнией ударило!
«Яга летает в деревню, чтобы воровать кур! Зачем еще нужно летать в деревню, да к тому же по ночам? — вихрем пронеслось у нее в голове. С точки зрения лисы, иной причины просто быть не могло. — Значит, и она голодная! Да что же творится на этом свете?! Вперед, пока всех птиц не украли!»
Позабыв обо всем, она бросилась к курятнику.
* * *Жившие в доме напротив курятника люди спали. Лиса определила это по тому, что ни в одном окошке не горел свет. Людей она всегда воспринимала как неизбежное зло, примостившееся под боком у жилища кур. Видимо, это судьба: куда бы ни отправлялись жить вкусные птички, следом неизменно появлялся человек и городил вокруг них практически неприступные ограждения. Наверное, люди — слуги кур. А по ночам, пока они спят, за охрану принимаются собаки. Выхода нет, куры в кольце. Вот и приходится совершать партизанские вылазки.
Забор — это так, ограждение от крупного рогатого скота, любая мелочь проскочит сквозь него, как вода сквозь решето. Собака, как обычно, храпит в будке, но это не помешает ей проснуться от криков петуха. Так что прокрасться нужно с минимальным шумом, чтобы его не потревожить.
Лиса скривилась от вчерашних воспоминаний. Хвост уже не болел, но израненное чувство собственного достоинства требовало кровожадной мести. Если повезет, думала лиса, то остатки от съеденной курицы надо будет обязательно положить перед собачьей конурой, и поутру собаке капитально влетит. Вот вам и кровожадная месть. Главное, чтобы петух не проснулся. Иначе кровожадная месть обернется особо изощренным самоубийством, потому что в следующий раз безболезненно пробраться в курятник удастся как минимум через три-четыре месяца. За это время она отдаст концы в воду, при такой-то охоте, как сейчас. Утопится от тоски, одним словом. Нельзя такого допустить. Ни в коем случае.
Она перемахнула через изгородь и прошлась по морковной грядке. Чистое удовольствие ходить по разрыхленной земле, а уж копаться в ней — верх блаженства. Узнать бы, как куры завели себе людей, и тоже завести парочку, пусть копают землю рядом с ее норкой, а она будет топать по ней круглые сутки.
Юркнув под яблоню, лиса бросила быстрый взгляд на конуру. Собака оптимистически дрыхла и чуть ли не храпела от блаженства. Может, она и не охраняет вовсе, а так, живет по соседству?
Соблюдая максимальную осторожность, лиса прокралась к курятнику. Вчерашний подкоп засыпать не успели. Да и кто успеет, если в доме живут только человеческие детеныши, АЛЕНУШКА и ИВАНУШКА — она припомнила их имена. Непроизносимо. Не только язык, но и челюсть свернуть можно.
* * *Собака не спала. Усиленные Ягой, ее способности многократно возросли, и она даже с закрытыми глазами понимала, что творится вокруг. Крестьяне ложились спать, за печками вовсю стрекотали довольные жизнью сверчки. Аленушка пыталась напоить братца бесполезной гадостью, которую дала знахарка. Козленок, наученный горьким опытом, уворачивался и отказывался пить любую воду вообще. По крайней мере до тех пор, пока сестра не глотнет первая. Борьба утомила обоих, и теперь они тихо-мирно спали. А далеко-далеко, у старой мельницы происходили странные события, и странные существа вызывали на разговор страдавшего бессонницей мельника. От существ, очень похожих на людей, несло самой настоящей смертью, и, если бы не приказ Яги, собака не стала бы притворяться спокойно спящей, а уже мчалась бы со всех ног на помощь. Мельника она любила, тот постоянно угощал ее чем-нибудь вкусненьким, когда она пробегала мимо мельницы, и ей не хотелось потерять такого доброго знакомого.
«СНАЧАЛА ИГРАЮЩИЙ ЗВЕРЬ» — пронеслась в голове команда Яги, и собака послушно поджала хвост.
Квакали на дальних болотах неугомонные лягушки, ходил по курятнику нервничавший петух, наверное, сражался с воображаемой лисой, отыскивая способ исклевать ее побольнее, так, чтобы навсегда отвадить от этого места.
За оградой на миг сверкнули чьи-то глаза, собака насторожилась. То, что это зверь, стало понятно сразу — И даже понятно, что за зверь. Разумеется, это лиса. Оставалось выяснить, ИГРАЮЩИЙ ли это зверь, и если он действительно играющий, то препроводить его в гости к Яге. И чем скорее, тем лучше, потому что действие, разворачивавшееся у старой мельницы, собаке очень не нравилось.
Глаза внимательно осмотрели двор. Вскоре, убедившись, что никого постороннего впереди нет, их рыжая владелица двинулась в глубь двора со стороны забора, аккуратно, тихо прошла мимо собачьей конуры и, перебегая из укрытия в укрытие, направилась в курятник. Собака, чуть приоткрыв глаза, неторопливо наблюдала за развитием событий.
«В прятки играет! — догадалась она. — Вот он, нужный зверь!»
Однако странное время для игр. Хотя прятаться лучше всего действительно по ночам.
* * *Посмотрев по сторонам, лиса юркнула в подкоп. Счет пошел на секунды: поймать курицу, пока спят петух и собака, и быстро ретироваться. Лиса выскочила перед насестом с нахохлившимися во сне курами и почти уже цапнула ближайшую зубами, как вдруг увидела прямо перед собой грозно поднявшего гребешок здоровенного петуха и обомлела от неожиданности.
— Ку?? — Петух не успел еще закончить битву с воображаемой лисой, как до кучи явилась и настоящая. Едва он шевельнулся, как отброшенная курица полетела в одну сторону, а лиса — в другую. Петух раскукарекался в полную силу своих легких.
— Чтоб тебя, — пробормотала лиса. — Опять без еды!
Выскочив на улицу, она увидела в метре от себя дремлющую собаку.
«Кажется, такое со мной уже было. И когда это она успела выскочить из будки? — только и подумала лиса, как вдруг глаза собаки открылись. — Ой! Не было!»
Шерсть у собаки встала дыбом. Сияющие зеленые глаза без зрачков смотрели с дикой ненавистью, и, казалось, шевельни лиса хотя бы кончиком хвоста, заботы о собственном пропитании уйдут в прошлое вместе с ее жизнью.
— Я… Я… Я, — запаниковала лиса.-
Я больше не буду! Клянусь, честно слово!
Ни шагу сюда ни за что, никогда!
Ты только уйди, отвернись, ради бога,
Я тут же исчезну, уйду навсегда! — Ее голос сорвался на истерический визг.
Собака зарычала. Из подкопа выскочил озлобленный петух, но, как только он увидел собаку, боевой клич застрял у него в горле, выдавившись наружу жалким цыплячьим писком. Петух юркнул обратно в курятник, предоставив собаке самой решать, что делать в создавшейся ситуации. И до утра не заснул, дрожа от страха…
В то утро он впервые в жизни не кукарекал.
* * *Собака сделала шаг вперед. Лису словно ветром сдуло. Вчерашний изматывающий бег казался ей теперь легкой, неспешной прогулкой при луне. Собака ничуть не отставала, и ее рык звучал приглашением Смерти на вечное поселение: мол, заходите к нам на огонек, на всех места хватит.
«Что за дикий монстр выдавал себя за скромную дворняжку? Откуда он такой взялся? Что ему нужно? — лихорадочно думала лиса. — А ведь я так молода! Я ведь так ничего и не поела толком! За что?»
— С-П-А-С-И-Т-Е-Е-Е! — закричала она что было мочи, но в ответ раздался жуткий смех, больше напоминавший вой целого хора озверевших волков, чем одиночный собачий. Проснувшиеся от призыва о помощи предпочитали снова заснуть, едва до них доносился леденящий душу вой преследователя.
Не разбирая дороги, лиса неслась сквозь бурелом, собака подвывала чуть позади. Вот они дружно влетели в лес, одним махом преодолели с добрый десяток километров, продрались сквозь колючие заросли, перепрыгнули через поленницу дров около царского охотничьего домика, пробежали по его крыше (лиса удивленно отметила, что умеет подниматься по стенам не хуже таракана, и, что самое страшное, собака не отстает ни на шаг!), чуть не столкнулись с печной трубой и кубарем покатились вниз.
Не помня себя от страха, лиса бросилась на первое попавшееся дерево (начальный опыт уже есть) и мигом взлетела на самую верхушку. Ствол накренился под ее весом и с силой спружинил, швырнув ее далеко вперед. Собака была ниже и едва успела вцепиться в ветку, как ее закачало из стороны в сторону. Ни секунды не раздумывая, она отцепилась от ветки, в полете ухватилась за верхушку соседнего дерева, оно накренилось, и полученного ускорения хватило на то, чтобы ее с той же силой бросило следом за лисой. Приземление было стремительным. Только что она летела, словно гордая рыжая птица, высоко в небо, как вдруг его место заняла быстро приближавшаяся земля. Летать оказалось интересно, и особенно интересно было управлять полетом при помощи собственного хвоста. А вот падать…
