Руслан Белов - Муха в розовом алмазе

И тут кто-то выскочил из лаза. Обернувшись, я увидел, что это... Сашка Кучкин. В руках у него была снайперская винтовка.

"Вот это поворот! – сверкнуло у меня в голове. – Чью же голову показывал нам араб???"

Не сказав и слова, даже не посмотрев на меня, Сашка пристроился за каменной стенкой, выложенной Али-Бабаем в целях самозащиты, и прицелился в Баклажана.

В предвкушении сладостной картины расставания своего злейшего врага с жизнью, я повернул голову в сторону минного поля и тут же услышал странный звук. Просто невнятное "тук" и все. И этого "тук" хватило, чтобы Сашка Кучкин выронил винтовку. Она упала прямо на меня, связанного, как вы помните. А Сашка, тихонечко повизгивая, осел на дно ямы. Взглянув на приятеля, я увидел, что его лицевая кость пробита пулей от скулы до скулы. Увидел и сразу понял, откуда стреляли. И, оглянувшись в сторону разведочной канавы, более чем сутки служившей мне убежищем, увидел в ней Валерку Веретенникова. Он стоял, победно размахивая поднятыми руками. В правой у него была винтовка.

"Зря я не убил его... – подумал я, наливаясь ненавистью. – Вот дурак".

...Лишь только мы оказались с Веретенниковым лицом к лицу на кварцевой жиле, я заулыбался и спросил:

– А ты рассказывал Баклажану о той нашей ссоре с Синичкиной? Помнишь, она меня чуть не растерзала, когда я сказал, что перепрятал алмаз с мухой?

Веретенников не ответил. Ответили его опустившиеся руки.

– Так вот, жить тебе осталось всего ничего, – продолжил я. – Баклажан, вернее его снайперская винтовка, не позволит тебе сбросить меня с этой скалы, не позволит, потому что Верховный Жрец Хрупкой Вечности желает точно знать, где лежит украденный у него алмаз, алмаз с мухой...

Веретенников и вовсе растерялся, глаза его, открывшись шире, принялись сканировать место, откуда могла прилететь такая маленькая, но такая смертельная свинцовая оса.

– Ты ходи, ходи, – вскричал я, испугавшись перемене его поведения. – Делай вид, что ты грозный, что сражаешься, даже броситься можешь, только не очень старайся, а то недослушаешь самого интересного по причине своего скоропостижного летального исхода.

Веретенников бросился, схватил даже, но тут же позволил мне вырваться.

– Так вот, Баклажан точно хочет знать, где лежит алмаз и все сделает для того, чтобы в финале встретиться именно со мной, – сказал я и, изловчившись, ударил Веретенникова ногой под колено. – Но я не хочу, чтобы ты умирал... И знаешь почему? Я еще хочу попить с тобой пивка под Гоголем. И потому слушай – там (кивнул в сторону), на стенке обрыва, в десяти метрах от бровки, арча развесистая прилепилась, единственная в этих краях по причине своей недоступности. В 79-ом один чудик-буровик спьяна ночью на этой жиле оказался и упал точно на дерево и, знаешь, жив остался – зацепиться успел. Так на ней всю ночь и провел. И ты прыгай и не бойся – ветви спружинят... А сейчас давай подеремся немного для видимости, а ты тем временем примерься, как и откуда прыгать...

Я не успел договорить – со стороны Шахмансая прилетели две рассерженные свинцовые осы. Но разбили они не наши головы, а два камня, валявшихся у нас под ногами.

– Предупреждение о пассивности, – сказал я, кое-как сладив с неприятным переживанием. – Давай, пободаемся, как следует, а то ведь не поверит Али-Бабай в нашу с тобой искренность. А скальп свой, как доказательство моей победы, ты вряд ли мне предоставишь. Даже на часик. Да, вот еще что – придешь в Душанбе, найди Сергея Кивелиди и расскажи ему обо всем, а особенно о том, как я все жданки прождал, его дожидаючись.

...Дрались мы почище фальшивых реслингистов. Вдоволь напрыгавшись, Валерка сделал знак, что к полету готов, и бросился на меня разъяренной кошкой. Я отскочил, и мой бедный друг улетел в обрыв сапогом. Артист он, конечно, был еще тот: такого страшного крика мне не приходилось слышать и в штольне.

...Неожиданно Кучкин перестал голосить. Вид его был ужасающ: страх и слезы в испуганных глазах, щеки в потеках крови... Нащупав винтовку, он поднял ее обеими руками, посмотрел на меня, прощаясь навеки с живыми, затем встал не быстро, не медленно, выстрелил дважды (сначала в Веретенникова, потом в Баклажана). Я смотрел на Сашку и потому видел, как за миллисекунду до второго выстрела в его лбу появилась маленькая, но очень откровенная дырочка.

...Кучкин смертельно ранил Веретенникова, но тот успел-таки вложить в ответную пулю маленькую бациллу своей смерти. А вторая пуля Сашки не попала в Баклажана – дырки во лбу редко способствуют меткой стрельбе. Вторая пуля Сашки попала в глыбу, за которой Баклажан прятался от возможного взрыва, попала и срикошетила прямо в мину, присыпанную ручейной дресвой, ближайшую к Мухтар мину.

Мухтар оставалось пройти всего полтора метра, как все вокруг нее взорвалось...

Нас осталось двое.

10. Точки над "i". – Сашка все рассчитал... – Пощечина в довесок. – Забросил всех ногами вперед. – Последняя воля и обратный отсчет.

С минуту полюбовавшись тем, что осталось от Мухтар, Баклажан пошел к телу Веретенникова. Добравшись, пощупал у него, лежавшего на бровке канавы, сонную артерию, затем ногой столкнул труп во чрево разведочной выработки (вот она, проза смерти!) и направился ко мне. Было уже темно, и идти ему приходилось осторожно.

– А когда вы с Валерой успели сговориться? – спросил я, когда он подошел ко мне, подошел, предварительно забросив в древняк трупы Сашки и Али-Бабая.

– Сговориться? – пронзил меня взглядом Баклажан. – Нет, мы не сговаривались. Он сам делал все, как надо. И после вашего поединка показался мне издали, и ушел в канаву твою наблюдать. Умный он мужик был, с понятием. Понимал, что должен тебе проиграть.

– Врешь! Чтобы Валерий Веретенников безропотно согласился на погибель? Нет, никогда не поверю!

– Да нет, зачем мне врать? Я к нему в душу вошел ясным пламенем и он, покорившись, все делал, как надо. А когда ты ему жизнь предложил, он, конечно, согласился. Как тут не согласиться?

– А откуда ты знаешь о нашем сговоре? – встрепенулся я. – Ты же не мог знать...

– Да ладно тебе! "Не мог знать"! Да на твоей роже все написано было, – презрительно выдавил Баклажан. И, увидев на земле пятно густой крови, вылившейся из головы Кучкина, покачал головой (с некоторым расстройством, я бы сказал):

– Сашка этот... Выпрыгнул, как черт из табакерки... Очень эффектно, надо сказать. Похоже, вы с ним заодно были?

– Да. Я его подучил, как с Али-Бабаем справиться...

– А как? – механически спросил Баклажан.

Я решил потянуть время и стал отвечать пространно:

– Понимаешь, когда мы с его зомберами воевали, один из них в плен к нам попал, и я полтора часа с ним эксперименты по приручению проводил. Искусал меня, собака, исцарапал всего, пока я не дотумкал, как заставить его стоять на задних лапках и палочки приносить. Правда, случай помог: в перерыве между опытами Ольга – это моя последняя супруга – решила меня антитоксином уколоть, от бешенства, значит, – любила она меня тогда, – а он, этот зомбер, как шприц увидел, так сразу значительно подобрел. И я, недолго думая, наполнил его "алжирским", оно такое же красное, как зомбирант и вмазал в шею... После этого он мне только в глазки и заглядывал. Вот я и дал Сашке шприцик перед боем.

– Чудно, – сказал Баклажан. – Значит, ты не в Али-Бабая, а в союзника своего обойму всадил... Поздравляю.

– Да откуда я знал, что все получилось, как я и рассчитал! Никогда не получалось. И все из-за того, что Сашка переиграл. Этот танец Али-Бабая с его отрубленной головой... Какой поссаж, как говорил Баламут. Если бы я знал, что Али-Бабай с нами! Сейчас бы ты с завязанными руками сидел. Но я бы тебя пощадил, клянусь.

...На самом деле никаких шприцев с красным вином Сашка Кучкин Али-Бабаю не показывал. Не то, чтобы он не поверил галиматье, которую нес Чернов о зомберах, их физиологических особенностях, страхах и привычках, просто он знал, что Мухтар не даст их дуэли с Али-Бабаем состояться. Он, спокойный мыслитель из созвездия Весов, с первой же встречи (встречи без свидетелей) в забое "алмазной" рассечки понял эту женщину от пяток до макушки, тем более, что понимать-то особо было и нечего.

"Во-первых, если даже Мухтар решит, что вероятность победы ее мужа составляет 99,9 процента, – думал Сашка перед тем, как отправиться из своей канавы на дуэль, – то она ни в коем случае не захочет отдать на розыгрыш случаю эту одну сотую процента. Во-вторых, в случае, если дуэль состоится, она в любом случае будет иметь в штольне 1-го (одного) мужчину, а если не состоится, то 2-х (двух). А двое мужчин – всегда лучше одного, эта каждая честная женщина знает".

Сашка рассчитал верно. Как только они остались в яме одни, Али-Бабай сказал, что никакой дуэли не будет ввиду ее полной нецелесообразности. Встретив Кучкина под землей, он отправил его отдыхать в кают-компанию. А сам взял подстриженную под него голову Камиллы и полез наверх "ликовать".