Ольга Готина - Шалость судьбы

— Да.

— А ты точно понимаешь что происходит? — на его губах появилась довольная и чуть издевательская улыбка, в то время как напряжение пропало.

— Кажется, я только что согласилась замуж выйти, — пробормотала я, — мамочки…

— Ага, — довольно подтвердил мужчина, искренне наслаждаясь моим шоком.

— А еще вы мне в любви признались, — пробормотала я, припоминая всю речь.

— Ага, — снова подтвердил он, продолжая прижимать меня к себе и заглядывать в мои глаза.

— Кажется у меня возникло это странное чувство… — пробормотала я.

— Это какое еще? — требовательно спросили у меня, мимолетно касаясь губ поцелуем и снова отстраняясь.

— Упс…

Он рассмеялся, снова наклоняясь, чтобы поцеловать меня, а я просто почувствовала, как моя голова полностью отключается.

Громкий чих за дверью заставил нас оторваться друг от друга и переглянуться.

— Вы продолжайте, продолжайте, — послышалось из-за двери.

Мы тут же отпрянули друг от друга, и ректор кинулся к двери, распахивая ее. С другой стороны, конечно же, оказалась бабуля.

— Бабуля! — хором возмутились мы.

— Хотела узнать как ты деточка, — развела руками старушка, — я же не знала, что у вас тут страсти творятся. Но вы продолжайте, продолжайте…. — и, развернувшись, она, постукивая тростью, поспешно двинулась обратно к лестнице.

— Ага, конечно не знала, — ухмыльнулся ректор, смотря бабуле Августе вслед.

Я почувствовала, как краснею, понимая какую картину только что лицезрела бабуля. Аден тем временем ненадолго прислонился головой к краю двери, после чего вновь выпрямился и внезапно пересек комнату, останавливаясь у окна.

— Что ты там делаешь? — насторожилась я. Вскоре мужчина обернулся с довольным лицом и снова подошел ко мне, притягивая меня на секунду, чтобы снова мимолетное поцеловать.

— Немного подстраховался, на случай если тебе захочется вылезть в окно. Спокойной ночи, — и вновь притянув меня к себе, поцеловал, так что у меня чуть не подкосились ноги от нехватки воздуха, после чего резко отстранился и покинул комнату. Вновь чувствуя себя рыбой, выброшенной на сушу я несколько раз открыла и закрыла рот, после чего улыбаясь как дура, попятилась и повалилась спиной на кровать, расставив руки и образовав собой довольную звездочку.

Глава восемнадцатая

Вопреки ожиданию, наше путешествие к моим родителям меня уже не пугало. То ли я была настолько наполнена эйфорией, что ничего не понимала, то ли действительно не могла еще всего осознать. Рано утром Аден вновь разбудил меня, принеся завтрак в постель, после чего мы спустились в холл, где попрощались с семьей. Мать Адена лишь сдержано кивнула мне, пожелав нам удачного дня и велев своему сыну договориться о совместном ужине с моими родителями. Дакар старший поцеловал мне руку и похлопал сына по плечу, подмигнув, зато бабуля стиснула меня в таких объятиях, что я на мгновение перестала дышать. К моменту, когда мы, держась за руки, переместились в столицу совсем недалеко от моего дома, я все еще продолжала глупо улыбаться, и мне казалось, что это будет продолжаться весь день.

— А почему так далеко? — поинтересовалась я, увидев перед собой прямо то место, где состоялась наша первая встреча, а точнее путешествие мужчины вниз по склону.

— Хотел немного пройтись, — пояснил он, увлекая меня за собой вперед. Я чуть склонила голову, изучая лицо ректора, и меня поразила внезапная догадка.

— Ты боишься!

— А ты думала тебе одной страшно знакомиться с родителями? — удивился он.

— Технически с моими ты уже знаком, и не раз.

— Да, но боюсь, последний раз значительно подпортил впечатление, — поморщился он, вспоминая сцену на балу.

— Я написала им, что это было недоразумение.

— А они что?

Мы уже приближались к дому, где нас ждал еще один семейный день.

— Эм… — протянула я, не зная как лучше сказать, — написали, что при встрече поговорим.

— Я начинаю понимать, почему ты лезла в окно, — вырвался у мужчины нервный смешок, когда мы ступили на территорию дома моих родителей.

Стоило нам постучать, дверь открылась сразу. На пороге был мой отец, окинувший нас цепким взглядом с головы до ног.

— Проходите, — посторонился он, пропуская нас в дом, из глубины которого уже появилась моя мать.

Теперь смущение начинало накатывать и на меня, хоть я и продолжала глупо улыбаться.

— Добрый день, — немного нервно произнес ректор, оглядывая моих родителей, чтобы определить их настроение.

Моя мать лишь посмотрела на мою глупую улыбку и наши сцепленные руки и махнула рукой.

— Идите в столовую, я пирожки напекла.

— Пирожки! — я мгновенно отпустила руку Дакара, ринувшись в указанном направлении, когда же вновь выглянула в коридор, уже жуя один из добытых трофеев, увидела как мой отец, пожимает ему руку.

Довольная я пошла обратно, дожидаться, когда мужчины к нам присоединятся.

Все прошло неплохо, конечно мы волновались, и я даже не уверена кто сильнее, пока родители расспрашивали нас обо всем, но после матери ректора, это уже было трудно назвать сложным испытание. После обеда с семьей мы сбежали в оранжереи, давая родителям время переварить услышанное и в свою очередь возможность себе перевести дух.

— Кажется, все прошло не так уж и плохо, — подвел итог Аден, когда мы прогуливались между цветами.

Воздух здесь был приторным от наполнявших его запахов.

— Да, — согласилась я, улыбаясь, — отлично.

Секунда и меня подхватили, закружив в воздухе, а когда ноги вновь коснулись земли, поцеловали.

— Шета будет доволен, — пробормотала я. Секунду другую было молчание, а потом я отстранилась, понимая, что кое какую деталь мы действительно упустили из виду.

— А с кем остался Шета? — спросила я, понимая, что за всеми своими переживаниями совсем позабыла про неуемную жажду приключений у дракончика.

— Бабуля сказала, что провела с ним воспитательную беседу, — пояснил Аден, убирая мои волосы, которые упали на глаза, — и что он не навредит академии и ее ученикам.

Его рука ненадолго задержалась на моей щеке, поглаживая, в то время как на лице тоже начало появляться беспокойство.

— Мы ведь о Шете говорим, — напомнила я.

— И я об этом подумал… — согласно пробормотал мужчина, — как думаешь, насколько приличным будет, если мы уйдем сейчас?

— Если сослаться на важные дела в академии, думаю, нам это простят, — заявила я, сама хватая мужчину за руку и потянув к дому.

— Да что он может сделать? — убеждал он по пути то ли меня, то ли себя.

— Ввести моду на лысую голову, — предложила я самый безобидный вариант.

Теперь, когда первая эйфория слетела, и страх перед выходными в знакомстве с родителями прошел, я все больше начинала волноваться, понимая, что Шета оставленный без присмотра это плохо. Судя по лицу Адена, он тоже понял свою ошибку. К счастью родители с пониманием отнеслись к тому, что нам нужно вернуться в академию и прямо из дома мы переместились на территорию.

Помня, что мы оказались в академии, я убрала руки из ладони ректора. Если смотреть на здание с улицы, оно было цело и у меня сразу отлегло от сердца.

— По крайней мере, он не разрушил башню, в которой живет, — оптимистично заметила я, свято веря, что действительно все обошлось.

— Похоже, мы поторопились, можно было остаться у тебя дома подольше, — согласился мужчина, когда мы ступили на порог академии, но стоило нам оказаться в холле, как мы поменяли свое мнение. Все помещение преобразилось, поскольку было наполнено шарами и прочими украшениями, а посреди этого великолепия виднелся огромный транспарант с надписью, которая заставила схватиться меня за сердце.

«Здесь вершилась великая история любви Юны Аро и Адена Дакара».

— Мамочки…. — прошептала я, мгновенно материализуя в руках огненный шаг и запуская во все это великолепие, чтобы уничтожить надпись.

— Думаю, ее все равно уже видели, — философски заметил Аден, смотря на обгоревшее полотно.

— Я его убью, — прошипела я, кидаясь к лестнице.

Тут и там по всей академии мне встречались сердечки, а местами и веселые надписи вроде «Тили-тили тесто жених и невеста», «Юна + Аден = Любовь». По пути нам попалось несколько адептов, которые при виде нас захихикали и посмотрели с нескрываемым любопытством, я же неслась напролом, торопясь как можно скорее оказаться в башне духа-сводника. Последним ударом стала дверь спальни ректора, которую я сначала пробежалась, но потом остановилась и, вернувшись, удостоила взглядом. На ней гордо значилось «Комнат жениха» а чуть ниже наглая надпись «Здесь была Юна»,

— Я его убью, — вновь повторила я, переглянувшись с Аденом, на лице которого появилось точно такое же выражение кровожадности, и мы еще резвее кинулась в сторону башни. Та тоже была украшена, но надписей на себе не имела. Когда я влетела по лестнице вверх, входя в первую комнату, то сначала услышала музыку, лишь потом увидев дракончика, который напевая листал ни что иное как свадебный журнал.