Саша Суздаль - Перстень Харома
— Это ты, — засмеялась она и повисла у него на шее.
— Я его снесу, — пробурчал Харом, но Фатенот замахала рукой:
— Не нужно, он так украшает берег.
Одно из племён рао, ведущее пленника к статуе, задрав голову, видели странный воздушный остров и даже не подозревали, как им повезло, что их не заметила маленькая женщина в небе. Иначе, с её добрым сердцем, им бы не сносить головы.
Перед горами материка Харом поднял Эссенариум так высоко, что взглядом можно было охватить всю Страну Маргов и Фрей. Фатенот, заворожённо глядя на вниз на игрушечную Глаурию, изредка покрытую облаками, восторженно произнесла:
— Всё это сделал ты?
Харом промолчал, но светящиеся глаза, устремлённые на Фатенот, были красноречивы: он сделал эту планету для Фатенот, превратив её чувства и мысли в Глаурию, и, чтобы быть объективным, планету следовало назвать её именем.
* * *Хенк и Анни, находясь внутри шара, который создала Маргина, чувствовали себя неважно и не видели, как Мо стянул сеть и оторвал Странника от амомедаров. Обездвиженный враг болтался всего лишь на нескольких симпотах Мо, но ничего сделать не мог. Мо хотел прихватить с собой амомедаров, но Маргина его остановила:
— Брось ты эту гадость! От этих амомедаров не знаешь, где явь, а где глюки.
Они поднялись над планетой Эраннер и потянули Странника на Глаурию. Вопли Анни, чтобы их выпустили на свободу, надоели Маргине, и она сделала себя прозрачной, отчего Анни, увидев под собой пропасть, усеянную звёздами, стала вопить, как резанная. Маргина на крики не обращала внимания, и вскоре Анни затихла. Она осмысленно посмотрела на Хенка, сидевшего молча, и сказала:
— Извини, я испугалась, — после чего принялась хихикать.
Мо, плывущий рядом с Маргиной, озабоченно спросил:
— Ты снова добавила им кислорода? — на что Маргина только хмыкнула.
— Русские не сдаются! — раздалось вдали, и Маргина обернулась: оживший Странник дёргался в сетке, но ничего сделать не мог.
— А на кулаках слабо? — грозился Странник, превращаясь в молодого парня, который, пошатываясь: видно амомедар ещё действовал, смотрел на них сквозь сетку и закачивал рукава рубашки.
«Не скучный попался Странник», — подумала Маргина, а Мо так и вовсе не реагировал на крики. Что-то ей показалось странным в этом Страннике, и она сквозь сетку запустила в него симпоты и ошалела. Заглянув себя, она распустила симпоты и, всё позабыв, стукнулась в Мо.
«Ты всё знал?» — возмутилась она, а Мо спокойно ответил: «Тебе знать никто не мешал!» «Всё моя деликатность», — подумала Маргина и впредь решила совать свои симпоты во всё, чтобы не быть обманутой.
Резкие движения внутри себя, отвлекли Маргину от размышлений, и она увидела Анни, прилипшую к прозрачной стенке и напряжённо вглядывающуюся вдаль.
— Дима! — закричала она что есть силы, оглушив и Хенка и Маргину.
— Ты что орёшь! — возмутилась Маргина, показываясь внутри шара прозрачным лицом и притупляя свои симпоты.
— Дима! — не слушая её, кричала Анни и Странник обернулся на её голос.
— Шлюха! — зло бросил он и принялся дёргать сетку.
— Придурок, выбирай выражения и не говори того, о чём пожалеешь, – сказала Маргина и бросила ему содержимое головы Анни.
— С Павлом была не ты? — удивился Странник.
— С каким Павлом? — кричала Анни. — Я давно с ним рассталась!
— Придурок, — смачно сказала Маргина, — с Павлом была её подруга.
— Не называйте меня придурком, — возмутился Странник.
— А кто же ты есть, если не придурок, — издевалась Маргина, — девушка припёрлась на край света, разыскивая тебя, а ты встречаешь её, как животное, бросаясь грязными словами.
— Дима, — вопила Анни, — я тебя люблю.
— Отпусти его, — сказала Маргина, поворачиваясь к Мо.
— А я его не держу, — сообщил Мо. Маргина проверила и оказалось, что правда – Мо снял сеточку. «Нужно пользоваться симпотами», — напомнила себе Маргина, наблюдая, как Странник, он же Дима, кружится вокруг Маргины, заглядывая внутрь.
— Пустите, — попросил он, но Маргина мстительно ответила: — Я всякую гадость внутрь себя не пускаю.
— Я сам о ней позабочусь, — сказал Дима, и Маргина сжалилась, выпуская Анни, которая тут же оказалась в коконе, сооружённым бывшим Странником.
— Мы отправляемся домой, – сообщил Дима, но Маргина его остановила.
— Подожди, родной, сначала уберите на Глаурии, то, что вы накуролесили, — Маргина бухнула ему в глифомы всю информацию и Дима ответил:
— Хорошо.
До самой Глаурии никто не кричал, а что делали Дима и Анни, никто не видел, так как они плелись сзади.
Только перед Глаурией Маргина получила сообщение, возникшее ниоткуда:
«Тебе и Мо надлежит прибыть в Боро, для выяснения обстоятельств.
Сазан».
* * *Сообщение от Сазана получил не только Харом и Маргина, но и товарищ Тёмный, так счастливо застрявший на ферме Манароис. Сообщение не блистало разнообразием и коротко сообщало:
«Тебе и Манароис надлежит прибыть в Боро, для выяснения обстоятельств.
Сазан».
Товарищ Тёмный забеспокоился, так как был в командировке для коррекции репликаций, о которых совсем забыл, забавляясь с Манароис.
— Это очень серьезно, — сообщила она, и товарищ Тёмный был с ней согласен. То, что она чувствовала, Манароис не сказала, но знала, что в скором времени с любимым придётся расстаться.
Тёмный превратился в крылатого коня и Манароис забралась ему на спину. Покинутых коров Тёмный обещал доить дистанционно, но Манароис не очень доверяла такому способу ухода за животными, но со вздохом согласилась, понимая, что последние минуты, проведенные с любимым, стоят дороже каких-то коров.
Сам полёт проходил буднично и грустно. Манароис, сама того не замечая, гладила Тёмного, который нервно вздрагивал от её рук, поглощая флюиды любви, источаемые Манароис. Тёмный летел вдоль Леи, чтобы разнообразить путешествие, но лента води, бегущая внизу, напоминала только о времени, текущему так же, как и река, в одном направлении, и в которое можно войти в том же месте, но уже в другое время.
Их спокойный полёт был прерван приятным приключением: вдали Манароис заметила прозрачную сферу, несущуюся в небе. Брошенные вперёд глифомы сказали Тёмному, что так путешествует Харом вместе с Фатенот. Тёмному, обещавшему Фатенот освобождение от её работы и встречу с Харомом, стало стыдно, что он не выполнил обещание, и он хотел немного свернуть, но Харом, бросив симпоту, пригласил его в Эссенариум.
Купол Тёмный миновал без происшествий и приземлился перед самым дворцом, сразу же приняв человеческий облик. Под руку с Манароис они поднялись по ступенькам и оказались в главном зале с прозрачным полом. Мужчины отошли в сторону, а Манароис, с опаской ступая по полу, познакомилась с Фатенот. Двум отшельницам, как оказалось, было о чём говорить, а так как они не могли похвастаться обилием подруг, то очень скоро сблизились настолько, чтобы поверять друг другу душу.
Что же касается мужчин, то у них разговор был краткий: обменявшись записками, которые прислал им Сазан, они поняли их идентичность и немного успокоились, им, вероятно, грозило какое-то совещание.
Присоединившись к женщинам, они всю дорого до Боро провели в приятных беседах в саду, так как Тёмный, почувствовав, что его никто не упрекает, был остроумен сверх меры, отчего у женщин от смеха немного болели скулы. Что же касается Харома, то он радовался каждой улыбке Фатенот, и не корил Тёмного за анекдоты с длинной бородой.
Перед самым Боро на купол опустились три фигуры: два шарика и Мо собственной персоной. Харом не препятствовал прибывшим, так как, мимолётно скользнув симпотами по глифомам Тёмного, с интересом ожидал следующих событий. Приземлившись в саду Маргина, Мо и Хенк подошли к Харому, а Анни и Дима плелись сзади, не очень отвлекаясь от своих бесед.
— Здравствуй, Тёма, — поздоровавшись со всеми, как можно мягче сказала Маргина, закрывая себя внутри.
— Здравствуй, Маргина, — сказал Тёмный, отворачивая голову и пряча глаза.
— Я должна тебе сказать ... — начала Маргина, но её перебил Тёмный:
— Извини, Маргина! Это я должен тебе сказать – мы с тобой не пара.
Маргина, упустив из своих рук первенство сообщения и поражённая тем, что сказал Темный, почувствовала себя ущемлённой и, в некотором роде, покинутой. Тем более, присутствие Манароис, здесь не уместное, говорило о многом.
— Ты хочешь сказать, что переметнулся к Манароис? — догадалась она и возмущённо повернулась к провидице: — Ты когда прекратишь воровать моих мужчин?
Манароис молчала, так же как молчал и Мо. «А что это я кипячусь?» — отрезвела Маргина. «Разве не всё равно, с кем будет Тёмный, если у меня есть Мо?» — рассуждала она и поняла, что не всё равно, так как чувство собственности не давало успокоиться самолюбию.
