Юлия Фирсанова - Божественные головоломки, или Война за любовь (СИ)

Процедура проходила без сучка и задоринки: золотое сияние, всплески слепящей грозной силы, превращающей вполне добротные, совершенно обычные клинки в разящее демонов оружие. Все шло своим чередом до тех пор, пока меч предпоследнего солдата, ничем особенным не выделяющегося среди товарищей, не коснулся благословенной воды. Лучезарный свет взметнулся по клинку хищным, молниеносным броском, прошивая оружие, руку, все тело солдата от макушки до пяток. Темные волосы, увязанные в короткий хвост, встали дыбом, округлились раскосые глаза, изо рта вырвался короткий вскрик, рука разжалась, выпуская меч из пальцев. Золотое пламя соскользнуло снова в ладью, прежде, чем кто-то из солдат успел толком понять, что происходит. Только лоулендцы уловили, как вспыхнула и исчезла без следа темная змейка заклятья, свернувшаяся в теле невольного носителя.

Нрэн положил руку на эфес и нахмурился. Поспешно, пока для гарантии безопасности великий воитель не снес голову бедному мужику, Элия восторженно воскликнула:

- Ваше благословение выжгло какие-то темные чары!

Бог вздернул бровь, требуя объяснения.

- Вы же говорили, что за ними наблюдали от самого Храма Забытых Хранителей. Наверное, обрывок заклятья из того же источника зацепился за человека, первым проходившего врата на Зилон!

- Да, - принюхавшись к жертве, согласился с логическими выводами девушки Нрэн и снял ладонь с оружия.

Оглушенный до звона в ушах магическим очищением, воин покрылся краской стыда, расторопно поднял меч, вложил его в ножны и встал в строй, стараясь не смотреть ни на командира, ни на товарищей. К своему счастью, он даже не заподозрил, какой смертельной опасности избежал.

- Минувшей ночью вы получили первый урок. В походе будут и другие атаки, - подводя итоги процедуры, промолвил Бог Войны. - Теперь вы сможете дать врагу достойный отпор. Готовьтесь, мы выступаем через две трети часа. За помощью в целительстве обращайтесь к лордессе Лиессоль.

Отдав приказ разойтись, Нрэн легко, как бумажную модель, покрашенную металлической краской, снял здоровенную ладью с треножника и зашагал налево, к узкой глубокой расщелине, рваной раной изуродовавшей плодородную землю предгорий аккурат между шатром воителя и участком, где лавовик спалил палатку киалонцев. Не долго довелось молодым людям попользоваться вещью из хранилища Источника. Бог резко наклонил сосуд, и освященная вода хлынула через край. Для Элии и Элегора она ничуть не походила на кроваво-серую грязь из корыта, где простирнули одежку после изрядной потасовки. Жидкость по-прежнему сияла чистейшим золотом. Благословенная влага пролилась на почву пострадавшего Зилона.

Истовый свет витаря затопил трещину, наполнив ее, как река в половодье, перехлестнул берега. Этот свет уже не был боевито грозным, скорее спокойным и безукоризненно чистым. Земля, напоенная божественной энергией, мягко всколыхнулась, словно и сама стала водой, трещина сомкнула края. Спаленная до пепла трава воспрянула из земли дружным строем молодых зеленых, синих, розовых ростков, в считанные секунды сравнявшихся в размерах с растительностью на участках, незатронутых буйством демона. Нрэн невозмутимо кивнул и спокойно понес остатки водицы к следующему месту явления фейробалга.

Элегор изумленно выдохнул. Такого результата он никак не ожидал, и не без возмущения спросил у принцессы, как будто она была истинной виновницей происшествия:

- Твой кузен вдобавок к таланту Бога Войны еще и стихией земли и растениями повелевает?

- Кому мой кузен прикажет, тот его и слушается, - торжественно объявила Элия, но потом все-таки объяснила уже серьезно: - Нрэн не только Бог Войны, он Покровитель Традиций, Порядка, поэтому благословенная вода и вернула землю в прежнее гармоничное состояние, в каковом находились предгорья до нанесенных демоном разрушений.

- Блин, как у вас все сложно,- хмыкнул герцог, привычно по-лоулендски пряча за иронией оторопь и восхищение.

- Но в этом-то и прелесть, - резюмировала принцесса, словно что-то цитируя.

- Ты мне еще скажи, что твой уникальный любовник вдобавок и колдует лучше Эйрана с Клайдом, - фыркнул мужчина.

- Не колдует, - милостиво возразила Элия и коварно прибавила к разочарованию приятеля: - Потому что не считает сие целесообразным и подобающим истинному воину. Именно из-за активного неприятия Нрэна бедные заклятья в его обществе долго не живут.

- Хм, мне кажется, это касается не только заклятий, - проворчал герцог, смиряясь с очередной порцией информации о талантах Бога Войны. Наверное, мерзкий характер принца был своего рода компенсацией за многочисленные, почти универсальные дарования. Будь Нрэн еще и обаятельным добряком, вроде Кэлера, нарушилась бы гармония Вселенной. А может быть, именно умопомрачительное упорство способствовало развитию талантов бога? Ведь если он чего-то желал добиться, то достигал непременно.

Завтрак из горячего травяного настоя, вчерашнего мяса, разогретого на костре, и неизменной каши, запитый глотками чистейшего горного воздуха и сдобренный возбужденным ожиданием предстоящего путешествия, показался Элегору почти вкусным.

Для Элии, - эта зараза, похоже, и под личиной успела охмурить всех мужиков в отряде, - отыскался складной стул вместо бревна, самый изящный стаканчик для напитка (трофейный, что ли?), кусочек перепелки, мед к каше и блюдце со свежей грановикой. Кто-то ведь встал ни свет, ни заря, чтобы поползать в высокой росистой траве за рощей, где герцог вчера видел ягоды! Элегор, разумеется, не преминул высказать леди Ведьме бурное негодование эксплуатацией отряда регулярной армии.

- Тебе бы больше пришлось по нраву, если б такой трепетной заботой окружили вашу светлость? - насмешливо уточнила принцесса, разыгрывающая мило розовеющую, польщенную и смущенную опекой девушку, клюющую предложенную пищу, словно птичка, но при этом умудряющуюся сметать все подчистую каким-то совершенно мистическим образом.

- Нет, - передернулся Элегор, вгрызаясь в весьма жесткую баранину, - я ж не такой законченный извращенец, как Энтиор.

- Н-да, - раздумчиво согласилась принцесса, отправляя в рот ягодку за ягодкой, даже не подумав предложить брату, - над твоим образованием нам еще работать и работать!

Герцог возмущенно поперхнулся настоем и зафыркал, соображая, что именно его бесит больше: то ли мнение леди Ведьмы о наличии у него склонности к извращениям, то ли то, что он на ее взгляд недостаточно извращен. Да уж, оскорблять Элия умела!

Мило, практически по-семейному пререкаясь, лоулендцы быстро закончили завтрак. Насколько видел Элегор, принц есть не стал. Ограничился лишь кружкой настоя, заваренного в личном чайнике. Судя по запаху, этот был тот самый невообразимо горький деликатес, каковой бог предлагал гостям в Граммене. Хорошо хоть сейчас воителя не обуял приступ щедрости и стремление делиться! Он лишь мимоходом смерил парочку молодых людей равнодушным взглядом, в глубине коего, Элегор почти уверен, горел огонек неодобрения то ли манерами дворян, то ли тем, как вокруг Лиессы суетятся солдаты.

Впрочем, это развлечение закончилось весьма быстро. В лагере в считанные минуты затушили костры, свернули палатки, собрали вещи и оседлали лошадей. Элия с интересом подметила, что Грем, жеребец Бога Войны, переместился ночью поближе к Иней и теперь снова обхаживал симпатичную ему даму с упорством достойным хозяина.

Глава 17. Паутинные леса и Корсайская Коса

Отряд покинул бивуак в назначенный командиром срок. Птицы провожали их незатейливыми мелодиями, приглушенными инстинктивным предчувствием завершения сезона, деревья украдкой роняли листья под копыта лошадям, в траве потрескивали насекомые, очередная группа баранов, не ведая об участи предшественников, вдумчиво изучала чужаков с вершины холма.

Открывать врата напрямую в указанный Источником мир Нрэн не стал. Пусть Силы торопились, но, если враг до сих пор ничего не знал о монастыре на Косе и хранящейся там частице плоти, то показывать ему прямую дорогу к цели было серьезной стратегической ошибкой. После отбитой атаки демонов и ритуала благословения клинков принц не чувствовал слежки, однако оставлять явные следы не спешил, а посему избрал переход в Паутинные Леса Шилога.

Осенний сезон делал их почти безопасным, хоть и не слишком приятным маршрутом. Ткань Мироздания, повинуясь волевому импульсу Бога Войны, распахнулась вратами и сомкнулась, когда конь последнего воина ступил на чавкающий мох. Воздух был полон сырой, стылой прохлады. Люди зашевелись, торопясь дополнить экипировку куртками и плащами, укрывая доспехи и оружие от вездесущей влаги, которая напитала леса, как гигантскую губку.

Бесконечный шум то затихающего до редких капель, то снова усиливающегося дождя, серо-стальное небо над головами, открывавшееся в прорехах меж ветками высоченных толстоствольных деревьев с редкими темно-фиолетовыми листьями, влажно хлюпающий под копытами красный мох, груды осыпавшейся листвы, выпирающие то тут, то там огромные бледно-зеленые перья папоротника и черно-синие шляпки грибов - таковы были леса Шилога.