Мария Вересень - Высшее образование для сироты, или родственники прилагаются
За нашим неуклюжим враньем с крыльца наблюдал рыжий подросток. Он нахально показал мне язык, и я тоже в долгу не осталась. Тетка Матрена наконец оправилась от потрясения и, бормоча под нос, что никогда ничего подобного не слышала, обернулась и крикнула:
— Миколка, ну-ка принеси соску, ту, которая старая! Мальчишка заскочил в избу и вернулся с уже не новой пустышкой.
Зыркнул на нас исподлобья и протянул соску мне.
— Старшенький это у меня. — Тетка попыталась ухватить сынка за растрепанные лохмы, но тот увернулся. — Познакомься хоть с хранительницами.
— Угу, — буркнул подросток, глядя на нас голубыми глазищами, потом вырвался из материных рук и выскочил за ворота.
— Нелюдимый он у меня, — пожаловалась Матрена. — Вы приходите, если что понадобится. — Она развернулась и пошла к веревкам, разговаривая сама с собой: — Ишь ты, чего удумали — на соску рыбу ловить.
Я сидела с соломинкой в зубах и наслаждалась одуряющим ароматом сирени, Лейя пыталась грациозно пройти по бревнышку рядом. Алия с задумчивым видом жевала пирожок.
— Чертову младенцу соску понесли! — донеслось из кустов.
Я выплюнула соломинку и подскочила. Лейя замерла на одной ноге. Алия нырнула в кусты, но никого там не обнаружила. Мы не спеша двинулись по улице.
— Ведьма… — отчетливо прозвучало с забора, я обернулась. На заборе, ухмыляясь, сидел рыжий сынок тетки Матрены. Алия невозмутимо подняла с земли камушек и засветила им парнишке прямо в лоб. Тот с вскриком сверзился на землю по ту сторону забора. Я подошла и, привалившись к нагретым солнцем доскам, сладко так пропела:
— Я не ведьма, просто нечисть. Будешь дерзить — пожалеешь.
— Сама пожалеешь, — с ненавистью выдохнул мальчишка в ответ.
День прошел в хлопотах по хозяйству. К вечеру мы так умотались, что думать о бессонной ночи не хотелось.
Мы засветло закрыли ворота и дверь нужника и теперь сидели на крылечке, доедая пирожки Пелагеи. Лейя расчесывала гребнем свои каштановые с зеленоватым отливом волосы, Алия чертила палочкой на земле план кладбища, а я предавалась ничегонеделанию, закинула вверх голову и любовалась звездами, время от времени зевая.
Мавка вдруг ойкнула и перестала чесать волосы.
— Там что-то шевелится. — Она вытянула руку с гребнем, показывая на что-то в глубине кладбища.
— Там и должно шевелиться, — не отрываясь от своего занятия, сказала Алия. — Ночь наступает, покойники проснулись. — А-а, — успокоенно протянула Лейя.
— Нет, там точно кто-то есть, — забеспокоилась уже я.
— Ой, да что там может быть! — отмахнулась Алия. — Ворота закрыты. — Она подняла голову, принюхалась. — Уж точно не человек. Ну что, идем спать? — спросила она, зевая.
Одна я никак не могла успокоиться, даже привстала со ступеньки. Лейя положила гребень на крыльцо и поднялась.
— Давайте я сбегаю и посмотрю, — предложила она и, не дожидаясь ответа, легко побежала по дорожке между могил. Алия посмотрела ей вслед и хмыкнула:
— Охота ей ноги топтать.
Не успела она договорить, как Лейя показалась в конце дорожки. Она с подвываниями подбежала к нам и взлетела на крыльцо.
— Знаете, — проговорила она, задыхаясь, — там, между могил, большое такое, — Лейя развела руки в стороны, — шевелится, фыркает и дышит.
Мы с Алией вскочили на ноги.
— Какое оно, это большое? — спросила я, делая робкий шаг вперед.
— А я почем знаю? — ответила мавка. — Я не рассматривала.
— Вот не было печали! — рассердилась Алия. — Думала, спать завалимся. Принес же пес кого-то! Что делать-то будем?
— Что-что… Ловить и выгонять — вот что, — расстроенно сказала я. Спать хотелось все сильнее. — Где оно, говоришь?
— Между могилой графа и людоедки, — сообщила Лейя. — Лежит на земле, может, спит?
Мы крадучись, на полусогнутых направились к ночному посетителю.
— Может, это какое-нибудь животное из деревни? — шепотом спросила я у Алии. — Корова или свинья.
— Тогда я бы почувствовала. — Алия помотала головой. — Знаешь, чем ближе мы подходим, тем больше на что-то магическое похоже, пес бы его побрал!
Я совсем приуныла: если магическое, то возни надолго, да и страшно, вдруг какой-нибудь маг? Мы осторожно выглянули из-за каменной плиты. «Это» было черным и всхрапывало.
— Ну и чего вы на меня уставились? — прошептала Алия. — Я тоже не знаю, что это! К тому же плохо видно из-за этого чертова надгробья! — Лаквиллка стала судорожно нашаривать на земле камень. — Предлагаю прыгнуть на него сверху. Мы захватим его врасплох, он испугается и не будет сопротивляться. Мы его быстро выгоним, и все, спать.
Я еще сомневалась в успехе этой затеи, но подруги уже вскочили на надгробную плиту и нетерпеливо дернули меня за рукав.
Заорав от страха, мы сделали так, как предложила Алия, то есть упали сверху на это существо, пытаясь вцепиться в него покрепче.
Существо с диким ржанием взмыло вверх. Лейя не удержалась на спине чудовища и слетела на землю. Конь черной масти встал на дыбы, я ухватилась за Алию, а Алия вцепилась в гриву. Лейя вскочила на ноги, ее отбросило к деревянному кресту на могиле людоедки. Конский череп не удержался на конце креста и наделся ей на голову. Лейя что-то крикнула нам, но я ничего не разобрала.
— Что она сказала? — прокричала я на ухо Алии.
— Это двоедушник[16] — заорала Алия в ответ. — Держись!
Даже в страшном сне мне не могла привидеться дикая скачка на двоедушнике. Я как кошка вцепилась в Алию и тихо подвывала, пока конь поддавал задом. Алия визжала, Лейя с конским черепом на голове бестолково металась возле беснующейся скотины, стараясь не подходить слишком близко.
— Алия! Я не умею ездить на лошади! — завопила я.
— А ты и не на лошади! Ты на двоедушнике! — крикнула подруга. — Нужно уводить его с кладбища, а то он нам все могилы истопчет!
— Как это сделать? — Я с трудом представляла эту процедуру, поражаясь, что Алия даже в таком положении продолжает заботиться о порядке на кладбище. Я на это гиблое дело уже давно махнула рукой.
— Укуси его!
— Что?!
— Развернись ко мне спиной, нагнись и укуси. Эта скотина испугается и рванет с кладбища.
— Ни за что!
— Верея, это единственный выход в нашем положении!
— Это не выход, а самоубийство!
Двоедушник начал новую серию безумных скачков. Мы заткнулись, и, пока от резких прыжков у нас щелкали челюсти, я пыталась вспомнить, что мне известно о двоедушниках.
— Лейя! — заорала я. — Сейчас же беги к хутору на отшибе! Скорей всего двоедушник там, больше негде. Он будет очень крепко спать, как мертвый!
— Может, в деревне? — крикнула, оборачиваясь, Алия, которая, впрочем, не забывала бить коня между ушей, отчего последний только зверился еще больше, пытаясь укусить ее за ногу, но лаквиллка ножки проворно поджимала.
— Нет, тогда бы все про него знали! Это же деревня!
— Что мне с ним делать? — завопила Лейя.
— Переверни его ногами на место головы! Беги-и-и!
Лейя рванула в сторону ограды, протиснулась между прутьями, погрозила кулаком коню и растворилась в темноте.
Черный жеребец продолжал буйствовать, пытаясь сбросить нас со спины. Завывая как сирена, припомнив всех известных мне богов и помолившись им, как могла, я начала разворачиваться на крупе коня. Развернулась, легла на живот, сжимая бока животного ногами, судорожно схватилась за основание хвоста, наклонила голову, с ужасом глядя на бьющие по воздуху копыта, и вцепилась в ляжку двоедушника зубами.
Дальнейшие события превзошли все мои ожидания и, похоже, ожидания Алии, потому что она загнула такое ругательство, что с деревьев листья посыпались. Чертова скотина взвыла, встав на дыбы. Я, испугавшись, что скачусь по спине коня, вцепилась в многострадальный зад зверюги еще и ногтями, поддав ему под бока пятками сапог. В ответ на конское ржание взвыл дурным голосом чертов младенец. Словно подстегнутый этим воем, двоедушник перемахнул одним огромным скачком через ограду и рванул в чащу леса.
— Держись! — прокричала Алия, отплевываясь от листьев — ветки деревьев хлестали ее по лицу.
— Держусь, — безнадежно пробормотала я. В отличие от Алии, ветки хлестали меня не по лицу. Казалось, будто мне устроили грандиозную порку. Деревья мелькали и растворялись в темноте, а у нас впереди маячила перспектива прокататься так всю ночь, если Лейя не найдет двоедушника.
Проклятый жеребец уже три раза пробежал через весь лес, когда под животом у меня неожиданно образовалась пустота и на полной скорости я в виде лягушки грохнулась на землю, проклиная двоедушника и Упырское неспокойное кладбище. Алия, взвизгнув, влетела в муравьиную кучу и, возмущенно отплевываясь, вытряхивала потревоженных насекомых. Я с трудом поднялась на ноги.
