Олег Шелонин - Ревизор
— Ну с богом! — Иван направил своего коня в сторону Гиблой пустоши. Бессмертные поскакали следом.
К тому времени как они вновь приблизились к границе, бешеный лес успел утихомириться.
— Едем гуськом, — приказал юноша. — Старайтесь держаться центра дороги, чтоб ненароком чего не задеть.
— Плавали, знаем, — успокоил его Варгул, пристраиваясь в хост коню Ивана.
Неспешной рысью команда императора без особых приключений пересекла притихший лес и двинулась сквозь строй раскидистых стеблей гигантской травы, вплотную подступившей к дороге. Огромные, метра в три высотой зеленые растения тихо шелестели на ветру, распространяя вокруг себя терпкий, сладковатый аромат.
— Шеф! — запаниковал Варгул. — Ходу!
— Что случилось?
— Это дурман-трава! И она цветет!
— Вот это травку здесь разводят, — ахнул Иван, пораженный размерами дурман-травы. — Слушай, да это же натуральная конопля. Но какая она здесь вымахала! Явно мутант…
— Шеф, скорее! — заорал Палач. — Нас сейчас накроет!
— Блин! Не дышать! — опомнился Иван и пришпорил коня.
К счастью, эта полоса препятствий закончилась раньше, чем кислород в легких императора и его друзей.
— Если детей местных олигархов заставляют этой гадостью дышать, то мы сдадим им готовых нариков, — с трудом переведя дух, сказал император.
— Шеф, ты не о них, ты о себе и нас лучше подумай, — взмолился Сема. — Нас всего четверо…
— Не ной, — оборвал друга Варг. — Уверен, что наш шеф уже придумал план.
— Спрашиваешь, — шмыгнул носом император, глядя круглыми глазами на циклопическое сооружение, к гигантским воротам которого они уже подъезжали.
— И что это за план? — поинтересовался Палыч.
— Въезжаем, строим всех, а тем, кто возражает, чистим морды.
— Гениально, — умилился Варг. — Я ж говорю, с нашим шефом нигде не пропадешь.
Герой запустил руку в свою безразмерную котомку, пошарил в ней, извлек на свет божий три массивных серебряных креста, два из них отдал Палычу и Семе, третий повесил себе на грудь, замаскировав сутаной.
— Готовишься? — усмехнулся Иван.
— Лишними не будут. В прошлый раз помогло, может, и на этот раз пронесет. Слышь, братва, в случае чего хреначьте этими крестами императора без всякой жалости!
— Чур, ниже пояса не бить, — потребовал Иван.
— Мы что, больные — по самому ценному бить? — хмыкнул Сема, заталкивая крест в карман.
— Нас Виана самих потом за это кастрирует, — добавил Палыч.
— Так, тихо! — прикрикнул на них Варг. — Подъезжаем. Сейчас я начну качать права.
— А почему не я? — возмутился император.
— Королю по чину не положено под дверью глотку драть.
Однако глотку драть не пришлось. Ворота с громким скрипом распахнулись перед ними сами, явив взору императора и его друзей комитет по встрече. Тридцать мрачных воинов, одетых во все черное, щелкнули каблуками и, шурша черными кожаными плащами, выстроились в две шеренги вдоль ворот, организуя живой коридор. Черные рогатые шлемы скрывали лица воинов. Рогатые? Только проезжая сквозь строй, Иван сообразил, что это не рога. Металлические наросты с боков шлемов в точности копировали остроухие эльфийские уши.
Ворота за спиной императора и когорты бессмертных со скрипом затворились. Иван спрыгнул с коня, друзья последовали его примеру.
— Задайте им овса. — Император небрежно кинул поводья воинам в черном, по-хозяйски осмотрелся и двинулся в сторону центра тюремного двора.
Прекрасно понимая, где находится, Иван, внешне расслабленный, был внутренне предельно напряжен, в любой момент ожидая нападения. Но, как он ни старался, первой атаки отразить не смог.
На него навалилась сила. Мощнейший магический удар заставил пошатнуться. В глазах потемнело, в голове забились чьи-то стоны, проклятия, вопли. Иван каким-то внутренним чутьем сообразил, что это стоны тех, кому пришлось закончить жизнь в этом проклятом месте на жертвенном алтаре. Голова юноши буквально раскалывалась от нестерпимой боли. Иван застонал, прикрыл лицо руками…
— Что с тобой, шеф? — всполошился Варг, забыв про конспирацию.
— Все в порядке, кардинал, — просипел Иван. По реакции друзей он понял, что удар пока был нанесен только по нему. — Не стоит беспокоиться.
Боль начала уходить. Юноша убрал руки от лица, и его команда невольно отшатнулась. Наведенный императором морок исчез. Он слетел не только с него. Но если бессмертные просто стали самими собой, то юноша изменился кардинально. Волосы его почернели, а на иссиня-бледном лице заполыхали адским пламенем глаза.
— Блин! Началось, — простонал Варгул, сдергивая с шеи крест.
— А здесь симпатично, — как можно более непринужденно выдавил из себя Иван, борясь с накатывающими волнами дурноты. — Обратите внимание, господа, какой простор! Есть где заключенным разгуляться.
— Вам теперь гулять недолго… — раздался сверху злорадный женский голос.
Земля вокруг императора и его друзей вскипела. Из нее вырвались странные ростки с листвой грязно-бурого цвета и оплели когорту бессмертных с ног до головы, превратив друзей Ивана в слабо трепещущие темно-рыжие коконы. Они пытались сделать то же самое и с юношей, но, едва коснувшись тела императора, рванули в стороны, как от огня.
Тюремный двор и вся тюрьма преобразились, покрылись этой отвратительной бурой листвой и хищно-алыми цветами, в которых лишь с большим трудом можно было опознать мутированный мак. Из одной стены выдвинулся ажурный балкон. На нем стояла обольстительная женщина необыкновенной красоты с платиновой диадемой в черных волосах, окидывая плотоядным взглядом пленников.
— Что, не узнал, племянничек? — насмешливо спросила она.
— Конечно же узнал, Мелисса, — хмыкнул юноша. — Но, должен сказать, блондинкой ты выглядела симпатичней. Черный цвет волос тебе явно не к лицу.
— Дома я хожу без маски. А волосы… это у нас фамильное. Мы — эльфы темные, надеюсь, не забыл?
— Хотел бы, но мне об этом постоянно напоминают, — любезно откликнулся Иван.
Из глубины души императора поднималась туманящая разум бешеная злоба. Он чувствовал нутром, что им опять овладевает чужеродная тьма, идущая откуда-то извне, и прилагал невероятные усилия, чтобы ее сдержать, не забывая поддерживать любезную беседу.
— Рада приветствовать тебя в своем доме. Он тебе нравится? — насмешливо спросила черноволосая красотка.
— Колер подкачал. Но даже если бы здесь росла нормальная трава и симпатичные цветы… — Юноша поморщился. — Тюрьму, как ни озеленяй, от нее все равно тюрьмой нести будет. Неприятный запашок. Дерьмецом попахивает. Цветочки на собственном навозе взращивала?
Мелисса радостно расхохоталась.
— Наглец! Ах, какой наглец! Вылитый отец, только еще дурнее. А где же твоя армия, дурашка? Что так мало мне народу подогнал? Мне нужно больше подданных. Верных подданных с ушами темных эльфов. Мои травки дали хороший урожай, все уже готово к обращению, а ты так меня подвел. Нехорошо, племянник, родственников надо уважать, — с издевкой в голосе хихикнула Мелисса. — Что ж, пока будем довольствоваться тем, что есть. Когда подойдут остальные, твои друзья по моему приказу займутся ими лично.
Ивана пробил холодный пот. Он понял, что творится внутри бурых коконов, захвативших в плен его друзей, выхватил из ножен меч и с ужасом увидел, что дракончик на навершии рукояти уже далеко не золотой. Он чернел буквально на глазах. Император понял, что проигрывает битву, не успев ее начать. Виана, Эзра, верные друзья, поверившие в него… Их лица замелькали перед мысленным взором юноши, как в калейдоскопе, и дракончик опять начал светлеть, медленно, но верно приобретая золотой оттенок.
Сознание императора как будто разделилось на две части. Нет, на два потока. В одном потоке кипела злая, явно чужеродная Ивану тьма, но ее полностью блокировал светлый поток, не давая вырваться наружу.
— Ирван! Вспоминай! Ты же Владыка Леса! — простонал из своего кокона Варгул.
Ивану вспоминать было не надо. Он все прекрасно помнил и уже действовал, правда, исподволь. Император знал, что внешне выглядит сейчас как Черный Эльф, и начал с подданными тетки свою игру.
— На колени, презренные, — обвел он грозным взором воинов Мелиссы.
Его замогильный голос заставил всех содрогнуться.
— Хозяйка! Он возродился!
Темные эльфы один за другим начали падать ниц перед Иваном.
— Ваш хозяин я! — взревел Иван и бросил гневный взгляд в сторону Мелиссы. — Что, сестричка, хотела мое место исподволь занять?
Мелисса побледнела. Затем взгляд ее упал на вновь пожелтевшего дракончика, и она все поняла.
— Артист. Тебе не в императоры, тебе на сцену надо. А насчет места не волнуйся, оно уже занято. Доченька, иди сюда, покажись дяде.
