Андрей Буторин - Наследница престола
— Здравствуйте! — бодро сказал Генка. — Вы — Сергей Степанович?
— Так точно, — сухо ответил мужчина. — Чем могу?
— Разрешите зайти? У меня к вам разговор.
— Надеюсь, не насчет обмена жилплощади? — недобро усмехнулся Голубев.
— Нет, что вы! Вам привет от Евгения Турина. Лицо Голубева неуловимо изменилось. Не напряглось, не расслабилось, а именно стало другим — лицом не пенсионера, а человека, причастного к чему-то большому и значимому.
— Проходите, — деловито сказал коммит.
Генка зашел в прихожую, стал снимать кроссовки.
— Не нужно, — остановил его Голубев. — У нас это не принято.
Генка не понял, что означает это «у нас» — у хозяев данной квартиры или в более широком смысле: у бывших военных, у старых коммунистов, у… коммитов? Но спорить не стал: завязал шнурок обратно и прошел в комнату.
Ничто в жилище Голубева не говорило о том, что его хозяин — не человек по своей сути. Ничто не намекало на пристрастия, увлечения, хобби… Стандартная, советских еще времен, стенка, напротив — диван, в углу — импортный, но не новый телевизор. На стенах — ни картин, ни фотографий, ни даже ковров. Ни одной книги — что удивило Генку больше всего. Впрочем, были еще две комнаты…
— Я вас слушаю… — Голубев сел на диван, жестом пригласив и Генку.
— А… — кивнул тот на двери закрытых комнат, — мы не помешаем?
Вообще-то он имел в виду обратное: не помешают ли им. Сергей Степанович прекрасно это понял:
— Не волнуйтесь, мы одни… — Он не стал пояснять, живет ли вообще один (в трехкомнатной квартире!), или остальные члены семьи временно отсутствуют. — Чем могу быть полезен уважаемому Зукконодорру? Кстати, вы его сын?
— Да… — растерялся Генка. — А как вы?.. Простите… Мена Геной зовут. Турин Геннадий.
— Очень приятно, — чуть дернул губами Голубев. — Вы похожи на Зукконодорра. Не спрашиваю ваше истинное имя, как, впрочем, не называю и своего.
— Но это и есть мое имя!
— У джерронорров нет таких имен, — усмехнулся коммит.
Генка хотел было объяснить, что он узнал о своем истинном происхождении буквально на днях, но передумал. В конце концов, он — сын разведчика и беседует сейчас с представителем недружественной, мягко говоря, цивилизации, хоть и сотрудничающим с джерроноррами… Он лаконично, почти слово в слово, пересказал Голубеву то, что велел отец.
Коммит выслушал Генку молча. По нему совершенно было не понять, вызвало ли услышанное удивление, обескуражило ли… Помолчав немного, он сухо сказал:
— Что ж, как говорят местные, шила в мешке не утаишь. Хорошо, я расскажу вам то, что знаю. Учтите, что я — рядовой коммит, хоть и закончил войну полковником. Здешнюю войну, Великую Отечественную… Земным полковником, русским.
«Все-таки старика потянуло на воспоминания», — мысленно улыбнулся Генка. Но Голубев уже собрался и деловито продолжил:
— Как захватили принцессу, я не знаю. Как и когда доставили на Землю — тоже. Насколько я могу догадываться, несколько лет ее держали где-то — вряд ли на Земле — в особом «заторможенном» состоянии, похожем на летаргию, когда и физическое и умственное развитие останавливается. Принцесса так и оставалась новорожденным младенцем, когда в начале восьмидесятых мне поступил приказ «сверху» пристроить ее в семью земных коммунистов и держать эту семью — особенно девочку — под неусыпным контролем. Мне не говорили, кто она, но пообещали очень большие неприятности, если с ней что-нибудь случится. О том, что это наследница джерроноррского престола, я узнал гораздо позже. Не буду вас утомлять рассказом, как и от кого. Будучи инструктором местного обкома партии, я имел немалые возможности и связи. На примете у меня была одна рабочая семья. Оба супруга — члены партии, муж — член парткома завода. Самое главное — они не могли иметь детей, хотя сильно этого хотели… Чтобы усыновить ребенка, в те времена нужно было пройти через много препон, а ждать разрешения приходилось годами. Я предложил помочь. Правда, они хотели мальчика, но я посетовал на большое количество желающих иметь именно мальчиков и заявил, что им придется ждать не менее двух лет. Девочку же пообещал найти немедленно. Супруги решились… Далее, как мне и было предписано, я присматривал за семьей. До тех пор, пока… Пока коммиты оставались на Земле решающей силой! Пока нас не бросили анамадяне.
— Постойте! — нахмурился Генка. — Разве анамадяне были с вами?!
— Я что-то не пойму… — ответно свел брови Голубев. — Если вы — сын Турина, то должны знать…
Генка прикусил язык. «Вот лезу ведь!..» — ругнул он себя.
Коммит, легко прочитав эмоции на Генкином лице, удивился еще больше:
— Отец ничего не рассказывал вам о нас? Странно… Отчего же он направил вас именно ко мне? Хотя… Зукконодорр — опытный разведчик. Он знает, что делает! — Сергей Степанович с уважением кивнул головой. И вдруг рассмеялся весело и задорно — чем совершенно обескуражил Генку.
— Молодой человек, — отсмеявшись, сказал коммит (он снова стал тем, кем увидел его Генка сначала, — седым подтянутым пенсионером), — ваш отец всегда вызывал у меня чувство большого уважения. Собственно, поэтому я и стал с ним… работать. Раз он не посчитал нужным ввести вас в курс дела, значит, так было нужно. И я не стану говорить вам то, о чем он не просил. Так что давайте закончим и на том распрощаемся… — Генка пожал плечами, и Голубев продолжил: — Я встречал девушку и позже — она работала продавцом. Родителей же ее я больше не видел. Не знаю даже, живы ли они, проживают ли по прежнему адресу… Выясняйте сами. Земное имя девушки — Людмила. Фамилия родителей — Мордвиновы.
— Мордвиновы?! — выкатил глаза Генка. — Продавец?! Люська Мордвинова — наследница престола?!
ГЛАВА 43
Мчаться на Генну или все-таки осмотреть сперва анамадянский корабль, а по возможности и отправиться далее на нем — вот о чем подумал Генка, оказавшись на орбите. Но справится ли он с крейсером? Не потеряет ли напрасно время, «стучась в закрытые двери»?
Оказалось, что переживал Генка напрасно. Как ни хороша была джерроноррская техника, анамадянская превосходила ее многократно.
Едва катер сблизился с крейсером, «Ярость» отреагировала сама, включив силовое поле, намертво зафиксировавшее легкую скорлупку. Вполне возможно, будь катер размерами побольше или неси он какое-либо вооружение — на том бы Генкины приключения и закончились. Но с безобидной шлюпкой крейсер поступил гуманно: попросту втянул ее в себя. Защитное поле тут же пропало — корабль оставил решение дальнейшей судьбы незваного гостя экипажу.
Генка понимал, что если его догадка верна и корабль именно тот, с которого бежала Марина, — со стороны экипажа ему ничего не грозит. Главное — найти органы управления крейсером и научиться ими пользоваться… Легко сказать! Проблема — всего ничего…
Покинув катер, Генка очутился в просторном помещении, напоминавшем ангар. Собственно, это и был ангар. В нем стояло еще с десяток катеров — стреловидных, узких, стремительных и хищных даже на вид — в отличие от джерроноррской «галоши», казавшейся грубым крестьянином, забредшим случайно к дворянам-аристократам.
Из ангара вело несколько выходов. Светящиеся надписи были сделаны, разумеется, по-анамадянски, а информационное поле джерронорров здесь, конечно же, отсутствовало. Так что Генка ничего в ярких закорючках не понял. Оставалось положиться на интуицию и удачу. И Генка двинулся к ближайшему проходу.
Поплутав по длинным коридорам, он понял, что сделал неправильный выбор. Вернулся назад и направился к очередному проходу. Постояв немного возле него, пошел к следующему. Не дойдя, повернул назад. Снова остановился.
«Да что же делать?!» — хотел запаниковать Генка, но вовремя вспомнил, что он — Избранный Джерронорр. Сила на сей раз не подвела: Генка ясно понял, что идти нужно именно во второй проход. Теперь, ведомый Силой, он нашел командную рубку быстро, а в ней — два трупа.
С трудом преодолевая рвотные позывы, Генка вытащил окровавленные тела в коридор. Вернулся в рубку и, стараясь не замечать кровь, уселся в кресло. Сразу засветился обзорный экран, на котором вращалась родная планета. Над головой появилось голубоватое сияние, опустившееся к затылку и обволокшее голову, подобно нимбу. Перед собой Генка увидел еще один экран — похожий на тот, что применялся на джерроноррском катере. Что набирать и как — Генка не имел ни малейшего представления. Тогда он зажмурился и представил Генну. Не видевший ее никогда из космоса, он вспоминал пейзажи планеты, город, реку, лес, космодром… Едва он представил здание космопорта, как экран замигал. По нему побежали извилистые кривые. Сверху вниз посыпались анамадянские закорючки. Похоже было, что система управления послушалась Генку и «узнала» Генну. Такой каламбур невольно пришел ему в голову, прежде чем он мысленно приказал крейсеру лететь туда. Тот охотно подчинился…
