Дмитрий Мансуров - Бессмертный
— Что может вас остановить?
Тор пожал плечами:
— Как и раньше — возвращение украденного, плюс куча извинений.
— Это подойдет в качестве извинения? — Кашей протянул кремниту свернутый вчетверо акт о капитуляции. — Вообще-то он мой собственный, но, ради дружбы, могу и уступить.
Тор вчитался в текст, после чего посмотрел на Кащея округлившимися глазами.
— Как ты это сделал?!
— Оказался на нужном месте в нужное время! — Кащей представил лица колдунов, когда они узнают, что он “перекапитулировал” их кремнитам. — А насчет возвращения украденного… Появился у них очередной гений, вроде меня в молодости, обещался все исправить. Короче говоря, завтра с утра должны появиться первые результаты. Вы будете готовы приостановить военные действия после удачного исхода эксперимента?
Тор какое-то время стучал пальцами по столику.
— Разумеется, — ответил он. — Если это не будет обман.
Кащей неожиданно расхохотался.
— Ты слишком нервничаешь, Тор! — сказал он. — Если они обманут вас, это будет последний обман за всю историю их существования. Не каждая шутка того стоит.
— Трудно возразить! — согласился кремнит. — В таком случае, ждем завтрашнего утра. Если совет убедится в правдивости твоих слов, мы объявим перемирие. Остальное будет зависеть от них.
Кащей согласно кивнул.
— А пока мы ждем, — попросил он, — ты не расскажешь мне, что за великаны живут в этом крохотном домике?
— Великаны?! Здесь?! Это обычное восьмиэтажное…
— Двухкилометровое!
— … здание! Каждый этаж — три с половиной метра.
— Ага! Значит, то, что выше, — обычная крыша?
— Необычная. Это солнечные батареи для работы ускорителя времени. Здесь работают военные, которые координируют действия киборгов. Я в их числе. И нам нужно быть в курсе событий прямо сейчас, а не годы спустя.
— Так ты теперь военный? Ты же был ученым!
— Ты тоже им был до потери памяти.
— В таком случае, напомни инвалиду, как мы контактировали тысячи лет назад, если у нас разные плоскости существования?
— Ты не поверишь! — Кремнит наклонился к Кашею и понизил голос. — Ускоритель времени, — шепотом проговорил он, — твое изобретение. Каждый, как вы говорите, кремнит знает это с самого рождения!
— А почему шепотом? — насторожился Кащей.
— Так загадочнее.
— Тьфу… Тор, елки-палки, я тут от любопытства сгораю, а ты хохмы хохмишь!
— Ладно, слушай… — Кремнит откинулся назад и заговорил нормальным голосом: — Ты стал первым человеком углеродного мира, с которым мы общались. А я был первым, на кого ты наткнулся, пробив вход в наш мир, и на которого через полтора года напялил времяускоритель. Ты придумал первую портативную модель, к сожалению, маломощную и требующую частой подзарядки. В итоге мы заключили договор, согласно которому колдуны получали от нас кремниевые материалы, а мы получали от вас помощь в создании полезных приспособлений и механизмов.
— Зашибись! — пробормотал Кашей.
Тор засмеялся:
— Леснид… э-э-э… или лучше Кащей?
— Как пожелаешь.
— Каково чувствовать себя бессмертным?
— Незабываемо. Особенно Смерти! — ответил Кащей. — Она об меня тысячи кос поломала!
— Создай для нее косу-кладенец! — предложил Тор. — Она тебе по гроб жизни будет благодарна.
— Хватит с меня гробов…
Мелодик, Хранитель и Лофьен, едва успев передохнуть от трудов разговорных (на языках чуть мозоли не натерли), отправились в Отдел Разведывательной заброски.
— Мы готовы! — сообщил оператору Лофьен. — Пеленгуй Странника и высылай ему по адресу посылочку со свежими фруктами.
— Будет сделано! — Оператор весело потер руки.
— А где остальные? — дошло вдруг до Лофьена. — Вас восемь человек должно быть, а не два!
— Там они! — Оператор махнул рукой в сторону стадиона.
Прознав про гору молодильных яблок, многие в управлении решили попытать счастья и проникнуть на территорию стадиона через двойное кольцо оцепления. Четвертый не зря беспокоился об охране. В каждом Отделе находились смельчаки, решившие омолодиться на халяву, и в результате пытавшиеся замаскироваться от охраны отвлеченными действиями и разговорами (окучивание кустиков, подметание дорожек — настоящие дворники с ума сходили от наплыва желающих навести чистоту на подшефной территории своими руками, без использования заклинаний) сотрудников СОБ набралось столько, что яблоку упасть стало негде. Охранники с возрастающим изумлением пялились на прибывающий персонал, пристально всматривающийся в кольца в поисках малозаметной бреши, старательно избегавший прямых взглядов на ящики с яблоками, отбиравший друг у друга метлы, азартно подметавший мусорные кучки от одной метлы к другой по сотому кругу и окучивавший землю под десятком излохмаченных кустиков до состояния сахарной ваты. Какие-то клоуны с надувными шариками наматывали вокруг оцепления далеко не первый круг на тележке-самокате, и трое липовых ревизоров гневно размахивали подделанными на высоком полиграфическом уровне пропусками на территорию стадиона. Кто-то организовал подкоп, и охранники, чувствуя примерно то же самое, что и дворники, постоянно ставили на пути “кротов” подземные силовые поля.
— Куда переправить?
Лофьен назвал координаты. Оператор нажал на несколько кнопок, подождал минуту, и на мониторе появилось слабое-слабое, с жуткими помехами, изображение. Сквозь водопад помех удалось разглядеть, что перед ними сидит Кащей собственной персоной, а рядом с ним неизвестный в скафандре. В отдалении стояла большая толпа киборгов и кремнитов. Все ждали. И от результатов того, чего они дождутся, зависело, прекратится ли нападение киборгов на колдунов, или обреченные умирать от голода кремниты унесут с собой в могилу и все колдовское сообщество на захваченных и захватываемых планетах.
— Готово!
Ровно в девять утра перед Кащеем и Тором, использовавшим индивидуальный ускоритель с таявшей на глазах энергией (часа на два хватит, не больше), сидевших на креслах в пустующем овощехранилище, из воздуха появился переместитель, и ровно через три секунды из него фонтаном хлынул поток зеленых ароматных яблок, рассыпавшись по хранилищу зеленым озером,
— Пунктуальные! — уважительно сказал Тор.
— Проверь, кремниевое яблоко или углеродное?
— Одними яблоками сыт не будешь! — возразил Тор, вгрызаясь в яблоко. — Даже если их слишком много. М-м-м! А ничего, сладкие!
— Итак?
— Мы объявим перемирие на двенадцать часов! — ответил Тор после совещания. — И будем продлевать его каждый раз еще на двенадцать после получения новой партии продуктов.
Аналитики, разобравшись с заклинанием Мелодика, переключились на Агриана, над которым упорно колдовали до сих пор. Хорошо колдовали, создавая все новые и новые варианты заклинаний. Работа затянулась далеко за полночь, а к чему они привела, обнаружил ранним утром один агент, заскочивший в отдел здравоохранения и обнаруживший, что на разбросанных по всему отделу кипах бумажных листов, на досках, стенах и даже на полах написаны бесчисленные перечеркнутые и исправленные формулы, а сами колдуны находятся в глубокой отключке.
Как выяснилось позже, аналитики с большим энтузиазмом выслушали, в чем дело, с меньшим энтузиазмом взялись за работу и окончательно потеряли аппетит через три часа бесплодных экспериментов с самыми мощными колдовскими заклинаниями. Но профессиональная злость одерживала верх в борьбе между ночным спокойным сном и беспокойным бодрствованием, и колдуны решили добиться успеха во что бы то ни стало: не поддающиеся исправлению последствия несчастного случая серьезно задели струны их самолюбия.
К утру все валились с ног от усталости, и даже восстанавливающие силы заклинания не могли полностью вернуть потраченную энергию. Решение головоломки требовало немыслимых умственных затрат. В четыре утра Агриан готов был плюнуть на голос, лишь бы не видеть мучения колдунов, но, перехватывая их взгляды, понимал, что если выскажет свою мысль, то к пяти минутам пятого его придушат. Либо немого, либо говорящего.
В восемь утра все спали на рабочих местах, как убитые. Но даже во сне колдуны не переставали думать над решением задачи, отыскивая крохотные лазейки к верному решению в непроходимых дебрях неправильных действий.
Директор отдела зашел в кабинет в половине девятого. А пока он стоял среди лабораторного бардака, раздумывая, что тут к чему, одному из колдунов приснилось правильное решение, он с усилием заставил себя проснуться, резко, заставив директора вздрогнуть от испуга, сел и, пока не забыл ускользающих вместе с остатками сна тонкостей, быстро записал формулу, облегченно выдохнул и снова отрубился, рухнув лицом в бумагу.
