Сэнди Митчелл - Архив комиссара Каина

— В таком случае они, несомненно, представляют серьезную угрозу, — согласился крут.

— Сэр, — настойчиво прошептала Веладе. Я повернулся к ней, и она показала вниз, на помещение. — Там что-то происходит.

— Пора уходить, — сказал я, трогая Эмберли за плечо.

Она обернулась ко мне и кивнула:

— Думаю, вы правы.

В этот момент один из гибридов, уродливый малый, способный сойти за человека при плохом освещении (он выглядел так, будто недавно искупался в кислоте), вбежал в помещение. Он нес что-то под мышкой, и через мгновение я понял, что это голова крута, которого подстрелил Сорель.

— Варп побери! — сказал я.

Теперь на нас начнется охота, тут двух мнений быть не могло.

Пока урод шел к центру подземного зала, остальные бросали свои дела и начинали протискиваться поближе к нему. Самым зловещим в происходящем было то, что никто из них не произносил ни звука, они просто сбивались вместе в полнейшей тишине и таращились на ужасный трофей.

— Что они делают? — тихонько спросила Требек.

— Общаются, — ответила Эмберли, поворачиваясь, чтобы вернуться в коридор, по которому мы сюда вошли.

— У них на всех этот их разум роя, помните? — Веладе была напряжена, но решительна. — Просто нужно застрелить самых главных.

— Здесь не совсем так, как с тиранидским Совокупным Разумом, — сказала Эмберли. — Они отдельные личности. Они просто связаны друг с другом телепатически, по крайней мере, вблизи.

— Как псайкеры, — внес свою лепту Юрген.

— Надеюсь, что именно так, — сказала Эмберли, хотя на что тут было надеяться, я тогда не понял.

— Медленно отходим! — приказал я. — Они нас до сих пор не заметили. У нас есть время отступить к поверхности, прежде чем они поймут, что к чему.

И мы, наверное, так и поступили бы, если бы не проклятые круты.

— Они портят плоть, — сказал Горок. — И они не должны вкусить нашей.

Прежде чем я отреагировал и вообще понял, о чем, черт возьми, он толкует, Горок выкрикнул что-то своим сородичам.

Мои внутренности будто мороз сковал. Его птичий крик еще эхом разносился по помещению, а каждая голова в нем повернулась в нашу сторону, будто их всех потянули за одну ниточку. Это вызвало у меня неуютное воспоминание о наводящейся ракетной батарее «Гидра». Бесчисленные глаза на мгновение уставились на нас, прежде чем их обладатели сорвались с места в карьер, в то время как Горок и остальные круты навели свои длинноствольные орудия и открыли огонь.

— Какого черта они делают? — спросил Холенби.

— Да какая разница? Бежим! — приказал я.

Оглядываясь назад, я вспоминаю, что круты завалили гибрида, который нес голову их сородича, и следующим залпом разнесли трофей в мелкий фарш.

Я до сих пор не до конца понимаю, почему это было так важно для них. Мои предположения сводятся к тому, что они серьезно восприняли сообщение Эмберли о своеобразной способности генокрадов переписывать генный код своих жертв и подумали, что обладание отрезанной головой позволило бы им каким-то образом инфицировать других крутов. Конечно же, это была полная ерунда. Генокрадам для инфицирования требуется живая жертва, которая принесет собственное потомство и, сама того не зная, распространит скверну. Возможно, это все каким-то образом перепуталось с религией крутов, или что там заставляло их жевать куски тел. В конце концов, ксенос — он и есть ксенос, и кто знает, почему он поступает так, а не иначе?[48]

Но вот в чем я был уверен точно, так это в том, что тау были удивлены не меньше нашего. Шас'уи что-то кричал, и о сути легко можно было догадаться и без переводчика. Но круты его не слушали, и он сдался, решив, прежде всего, заняться своим отрядом. Еще бы секунда, и делать это было бы поздно, потому что шум из коридора, по которому мы пришли, подсказывал, что у нас скоро будет компания.

Залп плазменного огня из ружей тау осветил коридор, едва не ослепив меня своей яркостью, и я предпочел отвернуться. Дорогой, которой мы пришли, вернуться не получится, и наша единственная надежда заключается в том, чтобы отступить вдоль галереи и попробовать найти свободный путь через один из выходящих на нее туннелей. Враг продолжал прибывать, хотя я не удивлялся этому после своих злоключений на Кеффии, где тираниды накатывали, как волны прибоя, через тела сородичей в старании добраться до нас. Рваный залп лазерных ружей и автоматического оружия был ответом на огонь тау, и один из синеньких упал, истекая кровью сквозь искореженную броню.

— Прикажите им отступать, пока их не вырезали! — крикнул я Эмберли, и она просвистела что-то на языке тау.

Не то чтобы я о них сильно заботился, но чем дольше ксеносы смогут стрелять, тем дальше мы сможем отойти.

— Впереди другой туннель! — возбужденно крикнула Веладе, потом повернулась обратно к нам и вскинула хеллган.

Я вздрогнул, ожидая предательства, но лазерный заряд прошел далеко, врезавшись в грудь первому из культистов, кто показался из туннеля позади нас.

— Кишки Императора! — произнесла Требек, тоже давая выстрел.

Мое сердце пропустило удар. Я вдоволь налюбовался на них на Кеффии, чтобы спутать с чем-нибудь другим.

Это был чистокровный генокрад. Одна из смертоноснейших тварей, что когда-либо рождалась на свет. И он был не один.

Глава четырнадцатая

Никогда не играй, если не готов проиграть.

Мой приказ к отступлению выиграл нам немного времени. Орда полукровок выплеснулась из туннеля между нами и тау, вынудив наши отряды разделиться. Они не обращали никакого внимания на многочисленные потери и не уставали отвечать залпами огня. Я узнал тактику, которую видел при зачистке Кеффии, и Юрген тоже, потому что он, прежде чем отступить, поднял мелтаган. Порыв раскаленного воздуха проревел у самого моего лица, испарив наступающего генокрада и перемолов изрядную часть передних рядов нападавших.

Ответный огонь, впрочем, продолжился, лазерные заряды и пули выгрызали куски каменной кладки вокруг нас, и я почувствовал, как что-то ударило меня в грудь. Я посмотрел вниз и благословил свою предусмотрительность, которая подвигла меня реквизировать броню у интенданта. Мы все теперь стреляли без остановки, солдаты, к моему облегчению, отступали в правильном порядке, сочетающем перемещение и ведение огня. Эмберли извлекла из глубин своего плаща болт-пистолет и продемонстрировала мастерское с ним обращение, аккуратными выстрелами сняв еще пару генокрадов. Разрывные болты сдетонировали внутри хитиновых оболочек, разнеся грудные клетки тварей в кровавый пар.

— Держите дистанцию! — прокричал я.

Гибриды надеялись прижать нас к стене, чтобы позволить приблизиться чистокровным, и, если это произойдет, на том все и закончится. Монстры рвались вперед, их когти рассекали воздух, как косы, и если вы полагаете, что это не может внушить страх человеку с оружием, то мне лишь остается поздравить вас, как счастливчика, ни разу не сталкивавшегося с подобным. Я присутствовал при высадке Укротителей на «Исчадие тьмы»[49] и видел, как окопавшиеся там чистокровные генокрады вскрывали терминаторскую броню как консервы.

После этого, можете быть уверены, я совершенно не хотел снова оказаться на расстоянии вытянутой руки от этих машин для убийства. А так как этих проклятых рук у них по четыре штуки, то сделать это бывает крайне сложно.

— Вам не придется повторять дважды!

Требек выстрелила навскидку, свалив чистокровного и гибрида с огнеметом.

«Слава Императору, что она заметила этого последнего, — подумал я, — иначе это был бы верный конец». Сорель поддержал Требек, выстрелив в прометиевый бак, и галерея на всю ширину заполыхала огнем.

— Хорошо стреляете! — похвалил я.

Снайпер принял комплимент пожатием плеч и повернулся, чтобы отступить.

Он выиграл нам время, потому как пылающий ад отгородил нас от нападавших, и приговорил многих из них к мучительной смерти. Самым жутким было то, что они горели в полном молчании, пытаясь идти на нас сквозь пламя, пока их тела не превращались в пепел, одержимые жаждой уничтожить врагов роя.

По другую сторону пылающей преграды круты были смяты буквально за секунды, несмотря на то, что демонстрировали феноменальные способности к ближнему бою, орудуя своим комбинированным, огнёстрельно-холодным оружием с устрашающей эффективностью. Но на место каждого выпотрошенного культиста вставал новый, а затем подоспели чистокровные, и меньше чем за секунду все было кончено. Горок пал последним, дерзко стоя в одиночестве на горе трупов, пока бешеный шквал огня не разорвал его тело, окатив все вокруг настоящим кровавым дождем.

Что случилось с тау, я не видел, но они перестали стрелять. Либо сумели выйти из боя, либо уже были мертвы. Я бы поставил на последнее, но даже если я ошибаюсь, мы уже не сможем снова соединиться с ними, так что вопрос этот чисто академический.