Сэнди Митчелл - Архив комиссара Каина

— Вижу тебя, — спокойно ответил я, в то время как продолжал смотреть вокруг, ища первые признаки передвижения врагов. Для этого было немножко рановато, но в данных обстоятельствах я чувствовал, немножко паранойи определенно не повредит.

— Есть что-то на ауспексах?

— Только дружественные цели, — уверила меня Сулла, хотя если бы я не был в этом уверен, то никогда бы вообще не пустился в эту поездку. "Валькирии" продолжали вылазки вдоль маршрутов конвоя и к большим скоплениям тиранидов, наши пилоты не видели ничего достаточно близко к намеченному нами маршруту, чтобы вызвать мою серьезную обеспокоенность. Тем не менее, я оставался не в своей тарелке, смутно убежденный, что пропустил что-то; тиранидов никогда не стояло недооценивать — знание, полученное тяжелыми испытаниями.

— Будем надеяться, что все останется как сейчас, — сказал я, хотя этого, конечно же, не произошло.

Заметки редактора

Каин вскользь упомянул об их транспорте, и случайные детали в последующих частях его повествования не совсем проливают свет на вопрос, насколько пассажирские машины, курсирующие между городами на Нускуам Фундументибус, отличаются от своих более утилитарных и обычно менее крупных, грузовых сородичей. Соответственно для этого здесь вставлена следующая выдержка.

Учитывая отвратительный климат, единственным доступным способом посетить населенные пункты, кроме как сесть в шаттл и полететь, любопытному путнику остаются только снеголайнеры, которые курсируют между ними на регулярной основе. Они огромны и достаточно комфортны, чтобы перенести все, кроме самых долгих путешествий. Обычно разделены на три палубы: нижняя отведена под двигатель, баки с прометием и отсек для багажа пассажиров; средняя для сидений различных классов (в зависимости от цены) и отсеки для сна, которые, несмотря на свою ограниченную сущность, рекомендуем забронировать путешествующим на дальние дистанции. На верхней расположен зал для наблюдений, из которого, пока не надоест, можно смотреть на окрестности. Там же находится обеденная зона, предлагающая элементарные закуски того или иного рода.

Не приходится говорить, что необходимо запастись обширным материалом для чтения.

Глава двадцать вторая

К тому времени, когда потемнело, я должен признать, что вся новизна окружающих пейзажей начала надоедать. Как и моим компаньонам по путешествию, нускуамцам и валхалльцам, которые могли прочувствовать всю утонченную красоту бесконечного пейзажа из льда и снега, недоступную мне, но я находил ее все более и более монотонной; к тому же, медленное наступление ночи несло свои собственные проблемы. Каждый закуток тьмы мог прятать тиранидов, и я нес беспокойную бессменную вахту, несмотря на периодические переговоры в комм-бусине, которые уверяли меня, что наш эскорт не теряет бдительности и что нет никаких признаков готовящихся засад, которых я столь опасался.

По счастливой случайности, облака, все это время обволакивающие большую часть небосвода, разошлись, позволив слабому сиянию звезд мерцать на льду вокруг нас, каждая поверхность отражала и преломляла этот дар небес. Все это дополнялось более рассеянным желтым свечением, которое некоторое время меня озадачивало, у Нускуам Фундументибус не было луны, затем я различил на небе точку, намного ярче окружающих звезд, и загадка разрешилась. Орбитальные доки, которые чуть было не превратили нас в пыль во время нашего безрассудного побега из эмпирей, были достаточно огромны и находились на низкой орбите, чтобы отразить немного солнечного света на планету ниже.

И хотя этого было достаточно, чтобы тьма вокруг нас не превратилась в абсолютную, в ней все еще оставались очень темные места, в которых могло прятаться все что угодно. Так что я был неспокоен и сердечно рад видеть яркие поисковые лучи прожекторов "Химер" и "Часовых", непрерывно шарящие вокруг нас в постоянной боеготовности к любым угрозам.

Конечно же, ничего не происходило, и наступила бесконечная, утомительная и бессонная ночь. Несколько раз я вставал с сидения, надеясь восстановить циркуляцию крови в своих конечностях, но двигаться было невозможно. Снеголайнер был рассчитан везти около сотни человек в относительном комфорте, но сейчас в него было втиснуто почти в три раза больше душ, так что даже визит к кабине включал в себя обход препятствий по курсу, в виде загромождающих проход тел и пожитков. Выйти на верхнюю палубу представлялось совершенно невозможным деянием, даже если бы там и было что-то заслуживающее внимание, чтобы предпринять такую попытку, поскольку обычно находящийся там буфет был демонтирован в угоду дополнительных мест для пассажиров. Что оставило нас полагаться на припрятанные с его обычным усердием запасы Юргена; стандартные гвардейские батончики рациона, с их типичным не опознаваемым послевкусием чего-либо конкретного, которые мы разбавляли более чем желанной фляжечкой танны.

Я полагаю, в этом наши дела обстояли намного лучше, чем у окружающих нас бедняг, которые, кажется, не взяли с собой ничего для поддержания сил. К моему тщательно запрятанному облегчению, никто из беженцев не предпринял попытки втянуть нас в беседу; несомненно, из-за миазмов Юргена, которые, я должен признать, чувствовались менее заметными после нескольких прошедших часов, когда зловоние такого количества тел в такой близости начало расти. Ну и из-за столь открыто носимого нами оружия[807].

В конце концов, в пустынном краю начало светать, поднимающееся солнце снова залило снежные поля несколько зловещим темно-красным свечением. Когда я зевнул, бросив туда злобный взгляд, один из выходящих на поверхность пластов льда невдалеке от нас неожиданно раскрошился, мягко опускаясь ниже в каскаде сверкающих кристаллов.

— Ты видел это? — спросил я Юргена, который уже некоторое время был всецело поглощен ковырянием в носу.

— Видел что, сэр? — спросил он, отрывая взгляд от планшета с порно, которое он бесцельно смотрел. До того, как я уточнил, голос Суллы затараторил в комм-бусине.

— На нас тут идет подземная ударная волна, — сказала он мне, дрожь волнения перед боем, которой я научился опасаться, не совсем была подавленна в ее резаном тоне профессионала, — похоже бурильщик.

— Какого типа? — спросил я, с нехорошими предчувствиями глядя на замерзший ландшафт за окном. Я поднялся на ноги и наклонил голову, надеясь рассмотреть лучше.

— Пока не могу сказать, — сказала Сулла, — но, похоже, одна особь.

— Еще один разведчик, — сказал я, начиная немного успокаиваться. Нам все еще предстояло сражение, большинство зарывающихся форм тиранидов были огромными и хорошо бронированными, но, по крайней мере, это не полномасштабная атака и как только наш эскорт выйдет на позиции для концентрированного огня, то оно не затянется, — снова проверяют нашу оборону.

— Я тоже так думаю, — согласилась Сулла.

Но до того как я смог ответить, весь снеголайнер под ногами качнуло, вызвав встревоженные крики окружающих нас гражданских; я бы с радостью присоединился к этому хору, ежели бы не аудитория[808]. Секунду спустя что-то огромное встало на дыбы перед окнами, толстые хитиновые пластины покрывали змеиное тело шириной в пару метров, затем словно вышедшая из демонического кошмара голова ударила в остекление. Я отшатнулся назад, уткнувшись в кресло, когда острые как бритва осколки усеяли место, где я только что стоял и рефлекторно поднял лазпистолет.

— Отвали! — заорал я, внезапный приток обжигающе холодного воздуха был почти столь же пронзительным, как и фрагменты окна, и я сделал пару бесполезных выстрелов, которые, не причинив вреда ударились в броню чудовищного существа, когда оно подалось назад и изготовилось к новой атаке.

— Оно только что вылезло на поверхность! — добавил я в вокс-сеть.

— Принято, — решительно ответила Сулла, — окружаем и вступаем в бой. И воодушевляющее число валхалльских голосов подтвердило ее намерение выполнить приказ как можно быстрее.

— Я не могу выстрелить, сэр, — извиняющимся тоном произнес Юрген, — вы мешаете.

Как будто я собирался оставаться на месте пока меня не сожрет чудовищная тварь, но я не мог прорваться через окружающие меня сидения или проскользнуть в безопасное место за спиной своего помощника.

Достаточно широкая, чтобы проглотить меня, пасть устремилась в моем направлении, вооруженная слишком большим количеством клыков и зубов, и подгоняемый инстинктом, я прыгнул в зияющее отверстие разбитого окна, в единственную оставшуюся для меня лазейку для побега.

На секунду я подумал, что запоздал, и обрек себя на долгую и мучительную смерть в желудке гигантского червя, покуда кислота будет медленно переваривать мое тело[809], но я избежал удара буквально за долю секунды, ну или мне так показалось. Запыхавшись и задыхаясь, я приземлился в сугроб тремя метрами ниже. Яркая вспышка позади, рассерженный рев от боли и вонь обуглившейся плоти красноречиво заявили о том, что Юрген в полной мере воспользовался внезапно очистившейся линией прицеливания и существо снова отпрянуло, тряся головой и ревя.