Ирина Кузяева - Лесовка

Яга хлопнула в ладоши и в руках внучки появилась метла. Девушка ловко оседлала летную конструкцию, Жбанов нерешительно пристроился сзади.

— Отправляйтесь восвояси, — бабуля махнула на прощанье рукой. — Совет вам да любовь!

Ягодка радостно взвизгнула, совершила лихой вираж, и, под надрывный крик Федора, вылетела в прореху на потолке.

Как только молодые скрылись из виду, ведьма напустила на себя строгий вид и повернулась к Тофу. Болотник тут же задрожал.

— Ты подписываешь грамоту о невыезде с болота. Как только решу, что с тобой делать — дам знать.

Она протянула Тофу два скрученных свитка со стандартным бланком. Болотник шустро заполнил пустые поля и протянул один лист Яге, второй остался у него. Старушка внимательно посмотрела на правильность заполнения и осталась довольна.

— Коли вздумаешь слинять с болота, сразу почую и тогда уж сожгу на месте.

Болотник отрицательно замотал головой, показывая, что у него даже помысла такого не было.

— Все тут решила. Возвращаемся в Чертоги земли.

Старушка по-молодецки перекинула ногу через метлу, приглашая Василису расположиться сзади.

— А что же теперь? Что ждет Василису? — задал мучавший вопрос леший.

— Наказание будет, — лукаво ответила Яга, — но с дочкой свидишься, коли сама захочет.

Отец тревожно взглянул на дочь. Василиса бросилась ему на шею:

— Прости меня, батюшка. Прости, непутевую! — у обоих на глаза предательски навернулись слезы.

— И ты прости, что не сберег.

— Матушке привет передавай, и поцелуй от меня сердечный. И позаботьтесь о моих колобках.

Леший скривился, но отказать не смог. Василиса попрощалась с воеводой и осинником, поблагодарив за верную службу и дружбу.

Вскоре лесовка взмыла к небу вместе с детьми Земли…

Глава 25. Суицид

Hе то, что мните вы, природа —

Hе слепок, не бездушный лик.

В ней есть душа, в ней есть свобода,

В ней есть любовь, в ней есть язык.

Константин появился на работе к концу недели. Бледный. Уставший. Раздавленный.

Все сразу же пришли к окончательному мнению, что Галочка заразила чем-то страшным начальника, от этого он ушел в дикий запой, а затем пристрастился к наркотикам.

Девушки, не из числа любовниц, всячески сопереживали. Те, кто из бывших «подружек», злорадствовали. Мужчины молча переваривали сплетни или склонялись больше к версии тех женщин, с которыми чаще общались.

Все как всегда. Нормальная рабочая обстановка.

Один только Константин не находил себе места в тесном пространстве кабинета. Его душил город, который он недавно безоглядно любил. Теперь его чувства принадлежали другой. Той, что подарила настоящее чувство свободы и счастья. Пусть радостные мгновения были недолгими, но это оказались самые чудесные часы во всей его жизни. Упущенное счастье заставляло его метаться в четырех стенах, как пойманного на воле тигра в клетке. Он бесился, метался из угла в угол, потом бессильно падал в кресло и не видел смысла в дальнейшем существовании. Он резко встал, подошел к окну и взглянул вниз, в который раз погрузившись в воспоминания ушедших дней.

Самойлов снова ездил в лес, о лесовке не было вестей даже у отца. Единственное, что он получил — это искренние извинения от Хозяина леса и заверения в дружбе. Но разве ради этого он туда ездил? Нет. Константин выпытывал у нечисти местонахождение Чертога земли. Однако все разводили руками, даже Ягодка. Константин успел слетать домой к Яге, на юг, но поездка не дала никаких результатов. Оказывается, внучка даже не подозревала о принадлежность бабушки к детям Земли. Самойлов так доставал ее требованиями рассказать про местонахождение главы карателей, что в результате поссорился со Жбановым.

Он смотрел вниз из окна на противную, бесконечную суету города. Там, далеко, словно муравьи сновали машины по черной асфальтированной дороге. Земля находилась далеко. Нестерпимо захотелось встать на парапет и шагнуть вниз, ведь его больше ничего не держало в этой бессмысленной жизни.

Насладиться дуновением ветра, расставить руки и сделать всего лишь шаг к нескольким мгновениям свободы в полете. Наконец, вздохнуть полной грудью и закончить существование на планете. Простое решение пришло внезапно и захватило Самойлова целиком. Он стал шарить руками по раме в поисках ручки или защелки. Окно оказалось глухим. Он подбежал к другому, к третьему…

Константин схватил стул и бросил в стекло. Оно оказалось бронированным, ударопрочным, даже трещинки не появилось.

В отчаяние Самойлов выбежал в приемную и бросился к окну возле стола секретарши. Глухое.

— Константин Михайлович, с вами все в порядке? — забеспокоилась Марина поведением шефа.

— Почему у нас в офисе не открываются окна?

— Зачем? — удивилась секретарша. — У нас ведь есть кондиционеры в каждом кабинете и для безопасности…

На последних словах Марина запнулась, догадываясь, что неспроста начальнику захотелось открыть окно. Тревога поселилась в сердце девушки, ей нравился ее шеф, и сейчас Марина судорожно придумывала, как отвлечь Константина от суицидных мыслей и сообщить Жбанову о сложившейся ситуации. Он уж точно найдет выход.

Помощь появилась, внезапно возникнув на пороге приемной и не спеша процокала тоненькими каблучками к столу секретаря. На поверхность лег белый лист с резюме. Марина просияла белоснежной улыбкой и обратилась к стоящему возле окна начальнику:

— Константин Михайлович, к вам на собеседование в отдел маркетинга, девушка…

— У меня не приемный день сегодня и следующая неделя. И вообще! Напиши приказ распустить отдел рекламы.

Марина охнула от неожиданности. Константин почти сумел взять себя в руки. Он оторвался от созерцания земли с башни-небоскреба и, тоскливо вздохнув, резко развернулся, чтобы уйти в кабинет и закрыться до вечера. Самойлов врезался в соискательницу должности по маркетингу и обомлел, потеряв дар речи. На него лукаво смотрели глаза цвета василька…

Домой Константин и Василиса вернулись вместе. Их безмятежному счастью больше ничего не могло помешать. Жбанов с Ягодкой присоединились к ним, собираясь отметить чудесное возвращение лесовки.

— Как же тебя отпустила, бабуля?

— Она мне такое наказание придумала — отправить в столицу, — Василиса кокетливо подмигнула и наигранно вздохнула. — Ведь всем известно, что в городе лесной диве тяжело, ох, как тяжело.

Компания весело рассмеялась.

Никто не обратил внимания на затонированную иномарку на углу дома. Оттуда наблюдали полные ненависти карие глаза.

— Я еще отомщу!

— Не переживай, я помогу тебе! — вторил хриплый голос.

Машина взвизгнула колесами и скрылась за поворотом.