Владимир Тимофеев - Игрушечный мир. Отдохнем по-взрослому (СИ)
– Как это? – не понял я.
– Как, как? Да очень просто, – усмехнулся глиничанин, начиная рассказ…
Конечно, утверждать, что я поверил всему, означало бы погрешить против истины. Но, тем не менее, многое из сказанного звучало вполне правдоподобно и, что особенно важно, частично подтверждалось моим собственным опытом. Например, тем, что был получен четыре года назад на «чаберкульском маршруте». К тому же и отдельные несуразности официальной версии нашей истории рассказом Джонни очень хорошо объяснялись. Как с точки зрения логики, так и с позиции здравого смысла.
В целом же, суть полученной мной информации сводилась к следующему.
Во-первых, Земля вовсе не являлась прародиной человечества. Во-вторых, катастрофа случилась на двести лет позже. И, в-третьих, это была вовсе не катастрофа – истинный апокалипсис произошел в другое время и в другом месте. Но мы, люди, его всё-таки пережили. Пережили и выжили. Выжили, несмотря ни на что.
Короче, если верить словам глиничанина, на Землю люди переселились около тысячи лет назад. Откуда? Увы, этого Джонни либо не знал, либо очень ловко прикидывался, делая вид, что это ему неизвестно. Однако сам способ перемещения он описал довольно подробно.
Вся планета на тот момент была опутана целой сетью неизвестно кем созданных гиперпространственных порталов, и именно через них осуществлялась плановая эвакуация человечества. Да-да, именно эвакуация и именно через порталы. От какой страшной опасности бежали наши общие предки, Джонни мне сообщить так и не удосужился – видимо, не посчитал нужным. Или же просто не имел соответствующего допуска.
Общее количество «эвакуированных» составляло на начальном этапе чуть меньше пяти миллионов человек, а в течение последующих двух веков численность увеличилась примерно раз в десять. В основном, за счет естественного прироста, хотя и через порталы кое-кто еще продолжал прибывать. И все двести лет шел поиск. Поиск выхода из сложившейся ситуации – от выживания надо было переходить к развитию. В итоге – тут наша официальная история не врала – был найден всё тот же «газзон», положивший начало звездной экспансии. А когда все население Земли переместилось наконец на новые места жительства, пришел черед и порталов. Нет, их вовсе не забрали с собой в иные миры. Их просто уничтожили серией ядерных взрывов. Целенаправленно. Отрезав путь назад. Отгородившись от прошлого.
Предков я осуждать не стал. Думаю, они знали, что делали, когда отрекались от собственной памяти. Ведь, скорее всего, там, откуда они пришли, и впрямь таилась угроза. Да такая, что даже теперь о ней ничего не рассказывают, опасаясь, по всей видимости, массового психоза и потому храня информацию в закрытых архивах и, вероятно, в разрозненном виде.
Впрочем, возможно, я ошибаюсь, и всё не так страшно, как кажется. Увы, проверить это у меня возможности нет. Пока нет. Хотя кое-какие соображения имеются. Жаль только, что камушек-талисман потерялся, с ним было бы намного проще… домыслы свои проверять.
Глава 39. Всего лишь посредник
– Короче, вот как-то так всё и было, – подытожил Джонни, ставя на стол фужер.
– Что ж, интересная версия, – заметил я, присоединяя свой стакан к его стеклянному собрату. – Правдоподобная.
– Даже не сомневайся, – усмехнулся в ответ глиничанин, утирая салфеткой усы. – Всё чистая правда. И почти без купюр.
– Ладно. Будем считать это первым приближением к истине.
– Будем. Но давай всё же, дорогой друг Эндрю, вернемся к нашим баранам.
– Давай.
– Отлично! – Джонни вновь откинулся на спинку дивана, довольно потирая руки. – Итак, что мы имеем? А имеем мы, значицца, газзон. Газзончик, так сказать. Сверхважное и сверхдорогое топливо, без которого вся наша цивилизации может просто пойти псу под хвост. Так?
– Так, – согласился я, тоже принимая вольготную позу.
– А, значит, что?
– Что?
– А это значит, что тот, кто владеет газзоном, владеет миром. Или я в чем-то не прав?
Я поморщился.
– Да нет, Джо… о, пардон, Иван Семёнович. Тут ты нисколько не ошибаешься. Но вот лично мне все эти заморочки с мировым господством абсолютно по барабану. Мои интересы, как сам понимаешь, так далеко не простираются. И не надо тут гнать пургу про долг перед человечеством, про ценности всякие. Не надо. Мои планы гораздо скромнее.
– Понимаю, понимаю, – пробормотал «закусалец», несколько раз покивав для верности. – Во Властелины Вселенной ты не рвешься.
– Не рвусь, – подтвердил я.
– Но информацией, тем не менее, владеешь.
– Владею, – опять согласился я. – И не только информацией, но и…
– Но и технологией поиска, – закончил за меня глиничанин.
Я усмехнулся и, воздев вверх указательный палец, медленно покачал им из стороны в сторону:
– Не поиска, Семёныч. Не поиска. Производства!
После этих слов Джонни сложил на груди руки и замолчал. Надолго. Лицо глинийского шпиона приобрело странно-задумчивое выражение. Чувствовалось, что мозги его заработали в явно усиленном режиме, перерабатывая полученную информацию, сопоставляя, соотнося, прикидывая. Наконец, минуты через три, он «очнулся» и посмотрел на меня долгим оценивающим взглядом.
– И-и… сколько же ты хочешь за эту технологию? И насколько она, м-м, полна?
– А почему ты не спрашиваешь, откуда она мне известна? И почему я вообще решил ее, так сказать, «обнародовать»?
– Ну, тут никакой загадки нет, – пожал плечами мой оппонент. – У вас на Москонии за это дело, ну то есть за открытие нового месторождения кого только не наградили. На этом у вас целая куча народа неплохо так подкормилась. А вот первооткрывателя почему-то обошли. Так что обиделся он… скорее всего.
– Да, ты прав, действительно обошли. И обидели, – кивнул я, состроив грустную мину. – Там под себя всё подгреб «Газзонбром». А меня… – я устало махнул рукой, вроде бы как с досадой. – В общем, кинули меня. Внаглую. Хоть бы, блин, медальку какую завалящую дали. Или там премию… Даже соображения мои, и те – под сукно… Козлы, одним словом!
Выслушав мой полный «горечи» монолог, Джонни лишь руками развел, подтверждая факт столь вопиющей «несправедливости». А затем продолжил. Сочувственно:
– Да уж, кинули, так кинули. Но ничего, думаю, всё еще поправимо.
– Вряд ли, – покачал я головой, не выходя из «образа», горестно добавляя. – Там – вряд ли. Зато здесь…
«Закусалец» заинтересованно приподнял бровь.
– Зато здесь вполне может быть, – завершил я мной же начатую фразу. – Я, по крайней мере, очень на это надеюсь.
Во взгляде «Ивана Семёновича» промелькнула ирония. Однако ничего говорить он не стал, только слегка наклонил голову, демонстрируя интерес к поднятой теме. «Ну да, всем всё ясно, но правила есть правила – роли распределены, шоу должно продолжаться».
– Короче, так, Семёныч. Я человек хоть и небогатый, но гордый. И очень не люблю, когда об меня, грубо говоря, вытирают ноги. И потому…
Мистер Коннор вновь едва заметно кивнул, как бы соглашаясь со сказанным и «требуя продолжения банкета».
– И потому, – продолжил я, – очень хотелось бы компенсировать свое, хм, унижение. И не только в материальном, но и, так сказать, в моральном плане.
Секунды через три, видя, что дальше развивать мысль собеседник не собирается, Джонни придвинулся поближе к столу и, поправив ворот рубахи, произнес нарочито бесстрастным тоном:
– Ну что ж, желания твои вполне объяснимы и лично я не могу их не разделять. Но, честно говоря, хотелось бы знать, насколько они велики. И что означает «в моральном плане». Иначе…
Он снова развел руками, якобы с сожалением, давая тем самым понять, что ожидает несколько большей конкретики. Я мысленно ухмыльнулся. «Хочешь конкретики? Получи!»
– Пятьдесят миллионов секто и Гробелевская премия, – бросил я с деланным равнодушием в голосе. «Ну что? Съел? Посмотрим теперь, как ты будешь выкручиваться… дорогой друг Джонни».
Наблюдать за тем, как вытягивается лицо глинийского шпиона – поначалу чопорное, затем недоуменное, потом ошарашенное, а в конце и вовсе растерянное – было истинным наслаждением. «Да уж, расколбасило его не по-детски. Вон как челюсть отвисла – того и гляди, отвалится». Впрочем, мой интерес не ограничивался одним лишь мистером Коннором. Краем глаза я следил и за остальными «участниками» переговорного процесса. Теми, кого уже успел «вычислить».
Что ж, на мою провокацию все они вполне предсказуемо поддались.
Цокающая шпильками Римма споткнулась буквально на ровном месте, едва не уронив поднос на голову какого-то бюргера, Павел чуть было не поперхнулся очередным дринком хайландского «самогона», а товарищ майор, сбившись с ритма, целых пять тактов изображал «тыгыдымского коня», бодро хромающего на все свои «две шестнадцатых и одну восьмую».
