Цветок в мужской академии магии (СИ) - Буланова Наталья Александровна

И я положила алый кругляшок в открытую ладонь блондина, пока не передумала.

— Где? — хором спросили мы с Арчи.

— На Русалочьем острове в чертоге. Скажите моему дворецкому пароль: "ехидна”. Он отведет вас туда, — недовольно сказал Гордон и жадно посмотрел на горошину. Обратился к Арчи: — Я все сказал! Отпусти!

Рейв не думал спешить, спросил:

— Брат Мии жив? Здоров? Ему нужен лекарь?

Слава богам со мной Арчи, а то я о таких важных вопросах на радостях и не подумала. Какое облегчение, что он спросил! Иначе я всю дорогу мучалась догадками и корила себя за несообразительность.

— Жив, здоров, — хмуро сообщил Рамзи. — Он же мой будущий свояк, с ним хорошо обращались.

Фыр!

Арчи резко отпустил руку Гордона, и тот закинул в рот красную горошину, а потом блаженно откинулся на спину и закрыл глаза.

Ветер зашелестел в траве, птички пели рядом. Тишина, а Рамзи все дышит.

— Долго еще? — шепотом спросил Гордон у Лучника Любви.

— А, я забыл! Я же обещал оставить кое-что из прошлой жизни.

— Желательно печать невезения, — пробормотала я, и блондин с испугом вытаращился на меня.

— Нет. Я оставлю имя — Гордон Рамзи. Будь счастлив в следующей жизни, — произнес напутственно Лучник, наклонился к блондину и провел над его лицом рукой, забирая последнее дыхание местного неудачника.

Арчи обнял меня и шепнул:

— Ты сделала правильный выбор. Так твое сердце не познало черноты.

— Да-да, — зевая сказал Лучник Любви, — А то тоже исправляться бы в следующей жизни пришлось.

Золотоволосый кудряш с кряхтением потянулся, будто проделал огромную работу, и исчез.

Спасение брата прошло так гладко, будто нам помогали сами небеса. Даже магический паром, что делает единственный рейс в день мимо Русалочьего острова, задержался нам на руку.

Помощник Рамзи всю дорогу дрожал, держался подальше от Арчи, и постоянно извинялся. И чем больше он это делал, тем становилось страшнее. Вдруг, они сотворили с Ирвином что-то страшное? От Гордона я уже ничего хорошего не ждала.

Но стоило увидеть братишку в целости и сохранности, как страх постепенно отступил. Он был перепуган, но не проронил ни одной слезинки. Правда, и ни одного слова не сказал поначалу — лишь намертво вцепился в меня и с опаской глазел по сторонам.

Гордон не соврал, что мальчику устроили все условия для жизни и даже обеспечили охрану. Ирвин вдоволь ел, много гулял и спал на мягкой кровати.

— Не тронут даже комарами! Господин старался ради вашего будущего, — хвастливо заметил помощник Рамзи, и тут же втянул голову в плечи, увидев нашу острую реакцию.

Арчи и так еле держался, чтобы не отправить всех помощников Гордона следом за ним следом к новой суперсчастливой жизни. Хорошо, что они быстро исчезли с наших глаз и обратно мы добирались втроем.

Брат всю дорогу настороженно поглядывал на магистра, и спросил у лишь одно:

— Мы домой?

Домой? Нашего дома уже нет, а нас с Ирвином официально не существует. Нам предстоит разгрести ворох проблем, но я все равно чувствую себя счастливой. Родной человек рядом, а с остальным мы справимся.

— Ирвин, я Арчи, муж твоей сестры. Мой дом — ваш дом, — представился Рейв, почувствовав, что время ему вступить в игру. С удивлением заметил, как испуганно расширились глаза паренька в ответ на его заявление

Впрочем, в этом не было ничего удивительного. Последний раз, когда нас с ним спас мужчина, мы оказались в большой ловушке Рамзи. Не мудрено, что теперь любого рядом со мной брат воспринимал, как угрозу. Я видела, как он стиснул маленькие кулаки, и поспешила накрыть руку Ирвина своей ладонью.

— Арчи не похож на Гордона Рамзи, — шепнула я, стараясь вложить в фразу все свои чувства к магистру.

Между нами с Арчи столько всего случилось с момента первой встречи, что хватит на целую жизнь. При этом у нас было ничтожно мало времени, чтобы открыть друг другу сердце и душу. Поэтому сейчас я говорила это не только брату, но и своему дорогому магистру.

— По любви? — вдруг строго спросил брат, нахмурив брови, и требовательно посмотрел сначала на меня, потом на Рейва.

— По любви! — со смехом хором ответили мы и с любовью обменялись взглядами с Арчи, не в силах отвести глаз друг от друга еще некоторое время.

Наверное, Ирвин увидел невербальное подтверждение наших отношений и заметно расслабился. Поэтому уже куда более благосклонно слушал дальнейший рассказ Арчи о доме, комнате, которую отведут для него и о Еве и "бабулечке”.

ЭПИЛОГ

Арчи Рейв

— Не верится. Неужели мы одни? — тихо спросил у Мии, боясь громким голосом спугнуть счастье.

Нам до последнего казалось, что на медовую неделю нас так просто не отпустят. Уж слишком быстро свернулись воины и затупились копья между новоиспеченным дядюшкой Ирвином и Евой. Казалось, что мы найдем эту парочку у себя в кармане, если зазеваемся. Эти двое выглядели слишком подозрительно, с самым ангельским видом помахивая нам вслед.

— У тебя мировая мама. Она обещала, что если заподозрит неладное, то усыпит их до нашего приезда, — повторила Мия шутку "бабулечки” перед нашим выходом.

Хотя, в каждой шутке есть доля шутки — даже невероятному терпению мамы подходил конец. Иногда споры двоих молодых дарований, кто главнее, превращались в настоящие баталии. Но даже в этой ситуации был плюс: благодаря острой конкуренции я не беспокоился, что брат заскучает по сестренке за неделю свадебного путешествия — Ирвину был слишком занят.

— Хватит о них. Лучше скажи, тебе здесь нравится? — Я поймал Мию в ловушку между собой и перилам балкона гостиницы. Весь красивый вид на цветущие деревья, бирюзовое озеро и ванильно-розовое небо затмил ее облик. Какой там остров Крылатых, когда я вижу только ее?

— Очень нравится, — призналась она, с улыбкой глядя мне в глаза.

Я никогда не видел ее такой, как сейчас. Глаза переливались счастьем, а в уголках губ затаилось спокойствие. Для меня не было лучшей похвалы, чем видеть, как из дерганного "юнца” рядом со мной она стала такой умиротворенной девушкой. Ей так крепко досталось от жизни, от одного определенного неудачника, но она смогла перешагнуть через эту стены боли и может спокойно прижиматься к моей груди. Мне, как мужчине, большего и не надо.

Хотя…

— Может, я все-таки тебе нравлюсь больше, чем местный вид? — спросил, прижимая Мию вплотную к перилам.

Запах ее волос действовал на меня, словно приворотное зелье. Стоило вдохнуть, как я живо представлял каштановые волосы, разметанные по простыне. Голое тело, до которого уже до дурмана в голове хотел добраться.

— С чего бы? Я говорила о прекрасном виде на острове Крылатых, — Мия так быстро не сдавалась.

— А обо мне? Не скажешь? — подзадорил я.

— Я и так много чего наговорила, — Мия явно хотела услышать признание от меня первой. Ну какой женщине не захочется побаловать уши?

— Люблю тебя, — слова вылетели с такой легкостью, что я понял, что в искренних отношениях именно так. Этим не кичишься, не трясешься от признания и нервов. Просто называешь чувство, которым переполнен.

Я подхватил Мию на руки и с шутливой угрозой спросил:

— А ты меня?

Мия ничуть не испугалась: наоборот, откинула голову назад и довольно улыбнулась, сказав:

— А я подумаю…

— Ах так?! — я сделал оборот вокруг себя быстрее смерча и влетел в номер, кровать промялась под нашим весом. — Тогда я не оставлю тебе и шанса на "подумать”!

Ева критично осматривала с ног до головы настоящего Марка Сворски и недовольно качала головой.

— Папочка, он совсем не похож на нашего Маркушу. Взгляд нехороший такой. Он точно нужен нашей академии?

— Дочка, надо платить за прикрытие Мии прикрытием. Я обещал этому юноше помощь, иначе из него сделают котлету.