Александр Трошин - Выбор альтернатора
— …?
— Не пойду. Ни под каким предлогом и ни за какие коврижки, пока не услышу четкий и внятный ответ на свой вопрос.
Старшина зачем-то вытащил меч.
— Пойдешь! — зловеще прошипел он.
Температура вокруг как-то резко опустилась на пару градусов. Я зябко поежился.
— Нет! — упрямо покачал я головой, внутренне удивляясь своему спокойствию.
— Пойдешь, даже если для этого придется отрубить тебе ноги! — Перри двинулся в мою сторону.
— Никакой логики, — покачал я головой, отступая к стене, — без ног ходить нельзя. Несколько противоестественно!
Не вступая в дискуссию, Перри прыгнул на меня, очевидно решив проверить свою теорию на практике. Убираясь в сторону, я ощутил, как раскаленные крошки камня посыпались мне за воротник.
— Ты чего?! — возмутился я, догоняя серьезность происходящего. — Совсем охренел?! Пе…
О, какие радикальные перемены с моим командиром! Или даже глобальные!.. Впрочем, как их ни назови, а дело все равно было хреновым!
Ладно бы только не отличавшееся особым изыском одеяние его превратилось в украшенные вековой плесенью лохмотья! Или там волосы вдруг отросли до пола и сменили цвет на пепельно-серый с пятнами засохшей крови! Я бы даже смирился с невесть откуда взявшимися грудями шестого размера, с треском разорвавшими ветхую ткань! Но плюс ко всему его кожа начала медленно сползать на пол, обнажая кости… Это я никак не мог игнорировать!
Трансформация завершилась. В результате передо мной оказалась серая масса, блестевшая в тусклом свете густой слизью и зеленоватым гноем. Капли этой «горючей смеси» гулко падали на пол, заглушая рокот ударов моего сердца.
— Я по-прежнему прекрасна? — мелодично проквакала почти полная недавно копия Перри. — Нравлюсь тебе?
— Э, видите ли, мэм, — как можно дипломатичней проблеял я, упираясь спиной в холодную стену, — лошадей с детства не люблю, потому и на ипподром сроду не ходил… Вот.
Похоже, мой вежливый ответ не удовлетворил источавшую замогильное зловоние красотку, которая упрямо надвигалась на меня, широко раскрыв объятия. Неисключенно, что она просто хотела кушать, а я показался ей лакомым кусочком.
Не зная, что предпринять, прыгнул к медленно перебиравшему ластами монстру и отчаянно рубанул его мечом. Легко пройдя через гнилую плоть, он со смачным чавканьем вышел из тела, не оставив и крохотной царапины… Точнее будет сказать — отметины, поскольку царапин, рубцов и прочих следов жизнедеятельности трупных червей на теле имелось предостаточно… Так или иначе — существо даже не обратило внимания на мои жалкие потуги причинить вред его явно не цветущему здоровью.
Хотя нет! Совсем уж равнодушным оно не осталось: фырканье, зловещее бурканье и раздражение значительно усилились!.. Все-таки даме были неприятны мои попытки сохранить свою шкуру в целости и сохранности. Своим характером она определенно напомнила мне о незабвенной первой и по счастливому стечению обстоятельств единственной бывшей второй половине! Эх, ностальгия…
Чувствуя себя на грани очередного нервного срыва, я неустрашимо отступал, в глубине души надеясь только на некое чудо. При этом необыкновенно храбро вполголоса материл разлагающееся чудовище, пока успешно уклоняясь от его тянувшихся ко мне передних конечностей. А похотливое создание безнадежно пыталось скрипучим голосом уговорить меня сдаться по-хорошему, уступив столь неотразимой красоте.
Наше противостояние продолжалось около получаса и порядком меня достало. Я устал, как вол на пахоте! Остатки алкогольной дряни зловеще намекали на свое нежелание находиться в таком активном организме. А мерзопакостная тварь и не думала утомляться, так что мне становилось все труднее отбивать удары ее длинных рук с тремя мощными когтями на каждой. Пару раз не удалось среагировать на стремительные выпады, в результате чего моя совсем чуть-чуть поцарапанная рука горела огнем, навевая мысли о яде, гангрене и последующей ампутации конечности…
Вот тут-то и произошло чудо!
— Мать твою! — отчетливо бросил я и грустно шмыгнул носом, не сводя глаза с замершего монстра. Как-то отстраненно почувствовал, что мои ноги медленно погружаются в зыбкий пол.
Чудовище топталось метрах в трех, не решаясь подойти ближе. С одной стороны, это меня вполне устраивало, с другой — нагоняло не очень хорошие предчувствия. Вниз смотреть совсем не хотелось. Лишь осознав, что утоп почти до колен, я на мгновение оторвал взгляд от монстра.
— Фу, блин! — выдохнул с немалым облегчением.
Мое больное воображение, признаться, рисовало полчища зловещих змей, в чей густой клубок посчастливилось попасть, а это был всего-навсего зыбучий песок!..
Довольно хрюкнув, я ободряюще улыбнулся спасовавшему трупу и предпринял попытку высвободиться. Тут-то мое спокойствие как в унитаз спустили, поскольку результат был на сто процентов противоположным ожидавшемуся! Стоило мне потянуть ногу вверх, как я стремительно, не успев и пискнуть, провалился по самую грудь, каким-то чудом остановив погружение за счет локтей.
Тем временем чудовище, видя, что законная (по его ошибочному мнению) добыча норовит ускользнуть, заметно активировало свои попытки меня достать и с опаской неуклюже шагнуло в мою сторону.
Ситуация, несмотря на трагичность, показалась мне довольно забавной: я, уперевшись локтями, непринужденно болтал ногами чер-те знает в каком пространстве, а голодная во всех отношениях дамочка, держа дистанцию, с криком негодования проворно отскакивала назад, стоило ее ножкам погрузиться в песок по щиколотку.
Бесконечно это, разумеется, продолжаться не могло. Тварь присела на корточки и подобралась, словно, потеряв остатки здравомыслия, решилась прыгнуть на меня. Мысленно сгруппировался и я, приготовившись ускользнуть от нее самым неприятным, но наиболее приемлемым для себя способом.
В полнейшей тишине мы пронзительно смотрели друг на друга. Лишенные кожного покрова мышцы адского создания тяжело вздымались и исходили зеленоватой слизью… Довольно неприятное зрелище, которое я в конце концов и не выдержал!
Резко подняв руки, потерял опору и заскользил вниз. Чудовище метнулось за мной, пытаясь схватить за шевелюру, но было поздно… Ограничившись презрительным плевком в горящие глаза несостоявшейся любовницы, я ретировался в песок, благоразумно не решаясь строить прогнозы насчет своего будущего.
5Быстро набрав скорость, я матерился про себя, отгоняя мрачные видения аппетитного фарша, в который в скором времени должен был, похоже, превратиться. Я даже представить не мог глубину пропасти, падая уже минут пять кряду и не находя и намека на завершение полета. Перспектива, прямо скажу, не радовала нисколько!.. Впрочем, если вдуматься, вряд ли бы настроение кардинально изменилось, даже знай я глубину с точностью до дюйма…
Попытался сосредоточиться на своих ощущениях. С одной стороны, до чертиков надоело падать и мечталось о скорейшей посадке, зато с другой… Почему-то хотелось, чтобы полет длился вечно! Буквально убивала мысль о надвигающейся встрече с какой-либо твердью…
А вдруг там, внизу, плещется вода, которая конечно же мягче камня!.. Хотя, упав с такой высоты, вряд ли я замечу существенную разницу…
Меня окружала субстанция, напоминавшая промозглый туман. В ней то и дело попадались ледяные крупинки, которые со злорадной целеустремленностью старались посильнее расцарапать мой изящный фэйс и лишить последнего (потому еще более горячо любимого!) глаза.
К счастью, туман с осточертевшими льдинками довольно быстро закончился. К счастью…
Тьфу, блин, гадость какая! Только кретин может назвать такую отстойную подставу счастьем!
Туман испарился, да… Спрашивается — на хрена?! Кто его об этом просил?!
Может, для кого-то стремительно приближавшаяся буровато-серая поверхность, источавшая сероводород, и есть истинное счастье, но уж точно не для меня!
Захотелось зажмуриться, но отчего-то не получилось. Не иначе жуткий холод парализовал лицо!.. Вот и сердце падает куда-то вниз. Тоже, видать, от холода!
Прошло около пяти минут… Постепенно до меня дошла мысль о некоторой странности происходящего: ветер по-прежнему с силой бил снизу, а земля за это время не приблизилась ни на йоту!..
Со всем возможным в данной ситуации тщанием я проанализировал свое загадочное падение и пришел к неутешительному выводу о том, что абсолютно ничего не понимаю!
Не найдя ничего более умного, перевернулся и стал падать спиной вниз. Ветер неожиданно стих — настолько неожиданно, что даже уши заложило от нависшей (весьма зловещей) тишины.
Окончательно растерявшись, я решил сесть. Ну, то есть принять соответствующую позу, поскольку никакой опоры подо мной, разумеется, не было.
— И все-таки, — негромко вопросил я тишину, стараясь сдержать истерические нотки, — что за маза фака здесь творится?!
