Людмила Астахова - НЧЧК. Командировка
– Миледи моя матушка, – медленно проговорила я в трубку, – потрудитесь вспомнить, что вы говорите не с одной из ваших племенных кошек, а с офицером, находящимся при исполнении. Это первое. Далее! Извольте немедленно извиниться за ваши беспочвенные, пятнающие мою честь подозрения и оскорбления. И последнее. Я тут, балрог вас отдери тридцать три раза через Кольцо Всевластия, не цветочки собираю, и мне странно, что вам, сударыня, приходится это объяснять. Я не намерена посвящать вас в подробности, так же как и вы не посвящаете меня в детали вашей деятельности. Вы меня очень обяжете, миледи моя матушка, если наконец-то это уясните. И постарайтесь впредь избегать подобных выпадов в мой адрес. На этом все. Вы желаете что-то еще мне сказать, миледи?
– О! – несколько удивленно отреагировала на мою пылкую речь мамуля и ненадолго замолчала. (Я ждала, чувствуя, как дергается у меня веко.) Наконец матушка выдала с некоторой долей гордости и радости в голосе: – Ха! Моя кровь! С днем рождения, дочь моя.
– Благодарю, – все еще хмуро ответила я.
– «Благодарю» – это уже кое-что, – хихикнула леди Аэриэн. – Извини, Нолвэндэ. Перезвони, когда сможешь, хорошо?
– Перезвоню. – Я фыркнула, начиная понемногу отходить от вспышки. – Обязательно.
– Хорошо, – ответно фыркнула мулик не хуже племенного грифона. – До связи, дочь. Отбой.
– Отбой, – кивнула я и выключила телефон.
И только теперь смогла оглядеться. Да уж… на лица невольных свидетелей фамильных разборок семейства Анарилотиони стоило посмотреть. Очень уж они были выразительные.
Нолвэндэ в бешенстве – это отдельная песня. С одной стороны, такие знакомые гневные нотки, будящие весьма откровенные воспоминания из самого недавнего прошлого, а с другой стороны, лучше знать об этой грани ее характера и не доводить до крайности. Если уж мамуле досталось под горячую руку, то что говорить о тех, кто расположен на расстоянии прямой досягаемости «туккинса»? По крайней мере, дроу остались в восторге. Им и не снилось так разговаривать с почтенной матерью семейства.
Но самое удивительное, Эринрандир вполне понимал чувства своей напарницы. И если бы вот так же после ночной заброски в пиндостанские прерии, подготовки и подрыва нефтеперерабатывающего завода (теперь это место называется Большой Каньон), Эрину вдруг позвонила мама и начала бы читать мораль о сыновнем долге… Двух Больших Каньонов солнечному Пиндостану было бы точно не пережить.
– Жду тебя утром. С ноутбуком. Будем решать нашу проблему, – сдержанно сказал капитан ап-Телемнар.
– Договорились, – кивнула девушка. – До завтра.
– Спокойной ночи.
Со стороны, особенно дровским спецназовцам, могло показаться, что Светлые эльфы, по своему обыкновению, разыгрывают спектакль из дворцовой жизни Владык былого. Во всяком случае, Вузеллин возмущенно хмыкнул. На его смазливой физиономии было написано: «Паучий случай! Вы можете вести себя как живые мужчина и женщина, а не как манекены?!»
ГЛАВА 9
21–22 марта
Для начала останки монстров следовало пристроить в холодильник. Причем в таком виде, чтобы какая-нибудь любопытная дриада не слилась с духами Вечных Древ прежде положенного природой срока. Поэтому добычу сложили в непрозрачные пакеты для мусора и опечатали кусочком пластилина на веревочке. Смотрелось солидно, если учесть, что Дзир вдавил в пластилин пряжку своего ремня: паук, свисающий из паутины и держащий голову женщины-дроу.
– Припугни администраторшу, чтобы молчала, – посоветовал нечуткий спецназовец.
– Ее и пугать не нужно, – усмехнулся Эрин, но рассказывать о своих подвигах прошлой ночи не стал.
У дроу и так имелась масса поводов повеселиться за его счет.
Впрочем, нагонять на Мелиссу Флавоноидовну ужас не понадобилось. Она и так дрожала осиновым листочком при виде Эринрандира, говорила шепотом и старалась с ним не встречаться взглядом. Сказывалась бессонная ночь на выездной сессии НЧЧК, устроенной капитаном ап-Телемнаром накануне. Зловещее «В глаза смотреть!» будет еще долго звучать в ушах несчастной дриады. А что вы хотите? Традиции серьезной организации – это священно!
– Делаешь успехи в дриадоведении, – похвалил следователя Вузеллин. – Так тебя скоро можно будет на Грушу выпускать.
– О! А это у нас что такое? – удивился Меноваззин, приметив крысу, сидящую на подоконнике. – Ужин стынет?
– Я тебе дам ужин! Это Солнышко. Самая приятная девушка в этом гадючнике, – ухмыльнулся Эрин.
– Хозяйственным становишься, – хохотнул Вузеллин. – Вот уже домашнее животное завел. Первый шаг к женитьбе, знаешь ли.
– Паучьего яду тебе в задницу, Вуз! Еще сглазишь нам товарища по оружию! – шепотом прикрикнул на него Меноваззин. – А он нам нужен свободным.
Еще никогда в жизни Эринрандир так не радовался обществу добровцев. С ними не соскучишься, но и с ума не сойдешь.
– Кстати, Эрин, – небрежно заметил Дзир, – у тебя свитер навыворот надет.
И верно, одеваясь впотьмах и в срочном порядке, мудрено было не перепутать. Капитан отвернулся и стал стягивать одежду. Все равно ведь идти в душ. Но едва он обнажил спину, как дроу восторженно заулюлюкали.
Едреные пассатижи! Вот так и получаются проколы. На спине бравого энчечекиста пламенели яркие борозды от ногтей одной неприступной эльфийской девы, трактуемые однозначно.
Товарищ Дзир и его боевой соратник Меноваззин звучно шлепнули друг другу по ладоням.
– Вуз! Ты проиграл! При первой возможности идешь в аптеку! – объявил Дзир.
Но продувший фривольное пари дровский парень вовсе не расстроился. Он затянулся сигаретой и заявил:
– Подумаешь, проиграл?! Я так даже рад. Они бы еще долго хороводы водили. И вообще, ап-Телемнару можно собой гордиться. Как настоящий герой – нарубил мотопилой в одиночку гору монстров, оттр… овладел прекрасной девой-воительницей…
– К тому же прямо на поле битвы! – воскликнул Меноваззин. – Среди трупов чудовищ и в свете пожарища. По праву победителя, так сказать. Прямо-таки в духе чтимых традиций. А если еще додумаешься, как маньяка поймать, то цены тебе не будет, ап-Телемнар.
– И в следующий раз, ребятки, берите в постель огнетушитель, – по-дружески посоветовал Дзир.
От гогота дровских парней дрогнули стены, а бедная крыска, поджав хвост, забилась под кровать.
А затем, отсмеявшись, командир ДОБРа тревожно оглядел капитана и спросил:
– Светлый, ты за последние сутки хоть что-нибудь жрал?
– Нет, – честно признался тот и жадно поглядел на Вузеллина. – И даже не курил.
Только теперь Эрин почувствовал, как ноет пустой желудок, а от запаха дыма кружится голова.
– Ыть! – поразился Дзир. – Тогда дуй в душ… или что здесь есть, а мы тут пока поколдуем с сухпайком. Иди, иди. Впереди целая ночь, еще успеем обкуриться, как пауки.
Так и получилось.
Смывшего с себя грязь и пот энчечекиста ждали банка мясных консервов, галеты и пачка сигарет. Более того, Дзир лично поджег ему сигарету и вставил в рот, а Меноваззин замазал обезболивающей мазью ранки от укусов зубушек. Ни дать ни взять настоящее фронтовое братство. Дровские воины как никто умели ценить чужое мужество и отвагу.
– После любовных подвигов самое то, – заверил Эрина старший из близнецов, вручая ему ложку. – Лопай давай и рассказывай, что у вас тут приключилось.
Эльф готов был рассказать все что угодно, лишь бы оставить тему любовных подвигов в стороне. Лучше пока про это вообще не думать. Ему меньше всего хотелось, чтобы их с Нолвэндэ… хм… первый раз… случился в столь… нецивилизованной обстановке. Хотя… скорее всего это был их единственный шанс предпринять что-то в этом направлении. Слишком уж высок самоконтроль у дочери знаменитой своим крутым нравом грифонолетчицы. Коварное сочетание пылкой, страстной натуры и строгого воспитания давало взрывоопасный эффект. В шутке про огнетушитель было гораздо больше смысла, чем можно подумать. И еще неведомо, кто кого оттр… хм… кто кем овладел.
Но не успел Эрин в своем рассказе дойти до посещения МЛТП, как Дзир прервал посиделки.
– Хватит. Завтра будет целый день для психоанализа, – приказным тоном объявил он. – Эрин будет спать, а вы, – дроу окинул строгим взглядом соратников, – найдете укрытие понадежнее, где-нибудь в заброшенном сарае на окраине. И чтобы вас ни одна живая душа не заметила.
Дисциплина в ДОБРе железная, на зависть руководителю любого другого подразделения НЧЧК, а товарищ Дзир держал своих парней в строгости, спуску не давал и пощады не ведал. Пожалуй, его подчиненным даже в голову не приходило, что шефу можно возразить или не выполнить приказ.
– Ложись спать, пчело…рез, – посоветовал он Эринрандиру почти по-отечески. – Чтобы утром голова была свежая.
