Яга – не баба (СИ) - Валентеева Ольга
Мне повезло! В Мятиче звенела, бурлила, кипела, кричала и пела ярмарка. А значит, можно купить всё, что душе угодно. Не мало ли денег я взял? Итак, для начала надо раздобыть одежду, потому что на мои джинсы уже начинали коситься. Правда, приняли за иностранца.
— Ты гляди, — шептала одна торговка своей товарке. — Совсем мужики за морями срам потеряли! Такие штаны, что и из хаты выйти стыдно.
И чем это мои джинсы так плохи? Спрашивать не стал, вместо этого подошел к первому же шатру и понял, что поймал удачу за хвост. Нет, это была не одежда, а мясные продукты. Но как быть с деньгами? Эх, рискну.
— Чего тебе, мил человек? — спросил мужчина лет сорока, загорелый и крепкий.
— Нужно кусков пять свежей свинины, — ответил я, рассчитывая один отдать коту, а четыре приберечь в подполе. Тем более, я догадался, что продукты у Яги не портились. Иначе как объяснить мягкий хлеб? Никак.
— Сейчас сделаем, — разулыбался умжчина. — Стоить будет треть серебрухи.
Он выбрал пять прекрасных кусков мякоти, взвесил, поцокал языком, сетуя, что у меня нет корзины или мешка, и тут же помог этот самый мешок купить у соседки. Я протянул ему монету.
— Ух, ты! Золотой, — присвистнул тот. — А мельче нет?
Я покачал головой, и торговец высыпал мне в руку двадцать мелких монет, из чего я сделал вывод, что один золотой равен десяти серебрушкам, а те уже делились на монетки помельче. Кажется, медные. Живем! Подошел к следующему магазинчику и стал счастливым обладателем местного белья, двух штанов и рубахи. Обувь меня не прельстила, я решил, что останусь верен туфлям. Овощи, фрукты — все отправлялось в мой мешок, и вскоре он стал неподъемным. Как же тащить его три часа через лес?
— Эй, извозчик не нужен? — окликнул меня какой-то парень.
— Нужен, — обрадовался я. — Сколько будут стоить ваши услуги? Мне надо отвезти продукты в избу Бабы Яги.
— Яги? — Парень побелел. — Не губи! У меня детки малые!
И бросился бежать, оставив телегу. Его крик подхватила девица, а за ней еще одна, и еще. Я буквально оглох от визга. Надо уезжать, пока цел. Выпряг лошадь из телеги, закинул на неё мешок, закрепил найденными здесь же веревками и потащил к лесу. Я бы заплатил, вот только хозяин лошади сбежал. Лошадка споро бежала до самой опушки, а после встала — и ни в какую, что бы я ни делал. Придется все-таки тащить!
— Помочь, Веник? — Леший выглянул из-за ствола и икнул. Что это с ним?
— Помоги, дедушка, — попросил я.
Лошадь вдруг успокоилась, доброжелательно фыркнула и поцокала прямо в лес, будто сама знала дорогу.
— Ступай за ней, — приказал Леший. — До дома доведет. И скажи-ка, Веник, у тебя настойки от икоты нет? Мне Яга завсегда делала.
— Я спрошу у Васьки, — пообещал помощнику. — Благодарю, дедушка.
— Ишь, какой вежливый! — развеселился Леший. — Молодчина, уважаю. И вечером в гости загляну, готовь угощение. Там в подполе бутыль настойки есть на мухоморчиках, достань, уважь старика, а я тебе про наше житье-бытье расскажу.
Я пообещал, что настойку достану, и Леший исчез, а лошадка продолжила мирно цокать до самой избушки. Васька и Руслав уже поджидали меня.
— Не вер-рнется, — делал ставку ворон. — В Мятиче ему быстр-ро бока намнут.
— Вернется, — спорил кот. — А ты бы рот закрыл, пернатый. Хозяин он теперь тут, а ты — приживалка.
Ворон каркнул во всю глотку, кот встал на дыбы, но тут заметил меня.
— Принес? — спросил, спрыгнув с крыльца.
— Принес.
Я развязал мешок и показал коту кусок мяса, вот только ни нарезать, ни приготовить его не успел. Васька прыгнул, вырвал добычу из моих рук и с утробным рыком проглотил, а затем облизнулся и уставился на меня влюбленными глазами.
— Вот это я понимаю, хозяин! — мурлыкнул он. — А ты, Русик, сиди с носом.
— А что ест Руслав? — спросил у кота, все еще обижаясь, что ворон не стал мне помогать.
— Мышей, — заявил кот и убежал в дом, потому что ворон растопырил крылья и звонко каркнул. Я думал, он скажет сам, чем его кормить, но Руслав взлетел и исчез в небе. Что ж, значит, не голодный. С этой здравой мыслью я потащил покупки в дом.
Глава 4
О культуре пития
Настойка на мухоморах выглядела на удивление презентабельно. Я никогда не был поклонником спиртного, но даже захотелось попробовать. По цвету она напоминала арбузный сок, а сами мухоморчики будто только что сорвали и опустили в спирт, или на чем там была настойка.
— Смотри, крепкая она, — предупредил Васька. — И лучше отлей в бутылочку какую или графинчик. Леший до настойки охоч, вылакает всю.
— Спасибо за совет, — ответил я, нашел бутылку, сполоснул живой водой и отлил туда настойки.
— А знаешь, тебе живая вода на пользу пошла, — заметил кот. — Сразу зарумянился, поздоровел.
— Я её всего-то раз выпил, — ответил, задумавшись. — Васька, а зеркало тут есть?
— Конечно, — фыркнул тот. — Чтобы у дамы зеркала не было? Под кроватью оно, в тряпочку завернуто. Только учти, Веник, оно не простое, а волшебное. Могла Яга губки подкрасить, а могла и за врагами следить.
— Ух ты! — восхитился я. — Идем, взглянем.
Вот только дойти до заветного зеркальца я не успел. Раздался громкий стук в дверь.
— Хозяин, гость на пороге, — послышался трескучий голос Лешего. Пришлось оставить мысли о зеркале и спешить навстречу. Леший принес с собой запах сосны и трав. Он сел за массивный стол, кряхтя, как старик, хоть и выглядел молодцевато. Я же без лишних разговоров поставил на стол бутылку с настойкой и тарелку с нарезанным окороком.
Леший потянулся к бутылке, вдохнул запах и звонко чхнул.
— Ах, хороша, ядреная! — Он блаженно зажмурился. — Никто, кроме Яги, такую не готовит. А ты, Веник, на бабку-то похож. Только она чернявая, а ты светлый.
Я всегда думал, что Баба Яга седая, но, возможно, Леший помнил её в молодости. А бывают ли Бабы Яги молодыми? Я так задумался над этим бессмысленным вопросом, что едва не сел мимо табурета.
— Леший, а ты можешь лошаденку в город отвести? — спросил я. — Или хотя бы вывести из леса, чтобы волки не сожрали, а то неудобно получилось. Я ведь за лошадь не платил.
— Нечего было глазами моргать, — покачал головой Леший. — Сумел увести, так пользуйся.
— Нет уж, меня родители не так воспитывали, — ответил я. — Не нужно мне то, за что я не платил.
— Хорошо, сведу лошаденку, — пообещал Леший, отыскал взглядом стаканы и наполнил до краев. — Ну, за знакомство, Веник!
Я сделал глоток, и будто огонь пробежал по жилам. Сразу стало весело, и все проблемы показались размером с наперсток. И правда, хорошая настойка. Готов поспорить, на живой воде приготовлена, слишком уж бодрит. Зря Васька говорил, что крепкая, даже в голове не помутнело.
— Расскажи-ка мне, дедушка Леший, о местном житье-бытье, — попросил я и сам поразился, как странно говорю.
— Да какое тут бытье-то? — отвечал Леший, подперев ладонью голову. — Я в чащобе живу, со мной дочки мои. Кстати, а ты женатый, Веник?
— Да, — сработал инстинкт самосохранения. — Обручен, то есть. В моем мире.
— Жаль, взял бы я тебя в зятья. На старом болоте живет водяной. Там раньше пруд был, но обмелел. С тех пор у водяного депрессия. Вот только Яга её и разгоняла, но поссорились они.
Ага, я уже в курсе, водяного на кикимор потянуло.
— Кикиморы с ним живут, штук десять, — продолжал Леший. — Ты к болоту не ходи, они не посмотрят, что почти женатый, в топь утащат и будут баловаться, пока ребеночка не получат. С детьми у нас сейчас туго. Сам понимаешь, вымирающие виды, вот. Ну, за виды!
Настойка полилась в стаканы, я выпил еще пару глотков, и Леший показался родным.
— Что еще? С Руславом и Васькой ты уже познакомился. Они славные ребята, только друг друга терпеть не могут. Разбойники сюда редко захаживают, но бывает. Вот красные девицы часто. Яга у нас иногда свахой подвязывалась. Тут же проход царевичей большой. Возьмет за отдельную мзду у девицы портретик да нужному царевичу покажет. «Ступай, — говорит, — Иван, это судьба твоя».
