Богиня на цепи (СИ) - Рудианова Анна

После пары часов торговли, Дита поднялась на борт, и корабль отчалил. Девушка послала воздушный поцелуй в сторону замка и попрощалась с этой страной. Темный властелин, все-таки, был запоминающимся мужчиной. Она бы с удовольствием продолжила знакомство, если бы не Сэм.

Около одиннадцати парусов ловили непокорный ветер, надуваясь под тяжестью воздушной стихии. Широкий полноводный Тибр гордо нес свои воды, а заодно и корабль, к морю. По берегам широкой реки рос густой запретный лес. По преданию: пристанище эльфов, дриад и единорогов.

Сэм пытался высмотреть хоть одно магическое чудо, но звери пряталась, напуганные криками моряков. Девушка едва успела схватить его за рубашку, чтобы мальчишка не перевернулся за борт.

Сзади послышался смешок, на них с улыбкой взирал курносый матрос. Дита поспешила скрыться в каюте. Еще день и они выйдут в море. Моргулис обещал не останавливаться в Туссе.

Потом два дня до граней и свобода.

Зря она впуталась в эту историю. Но по-другому не могла.

***

На самом деле – это был отбор. Феос запер мальчиков в замке и выбирал одного. Первую неделю дети купались в роскоши: ели, пили, отдыхали и играли без ограничений.

Еда, подававшаяся им, была магической. Полезной для резерва, и пробуждающей скрытые силы внутри человека.

Вторую неделю повелитель завалил их знаниями: заставлял зубрить законы магии, энергии, природы и мироздания.

Кандидаты спали на книгах, исписали несколько литров чернил. Сэм, с которым Дита столкнулась пару раз на неделе «знаний» был вымотан, выжат, но счастлив. Он впитывал информацию, как земля после летней засухи во время первого ливня. Ему нравилось учиться. Он хотел вырасти и стать нужным, полезным жителям Этрурии. Доказать, что родители зря отказались от него.

В конце недели Феос Рибелиус устроил экзамен и только двое мальчишек сдали его без накладок. В честь чего, в этот же вечер был устроен шикарный ужин.

Тогда-то Дита и увидела Всесильного вживую впервые.

Властелин поразил ее ростом, статью, притягательностью платиновых волос и безразличием во взгляде. Правитель Этрурии был абсолютным альбиносом: белые брови, белые ресницы, бесцветные, прозрачные, как у жабы глаза. Лицо его ничего, кроме скуки не выражало. Это придавало повелителю мрачное, готическое очарование, облаченное в вычурный камзол черного цвета, с кропотливым серебряным узором вдоль лацканов, и закрепленный тремя ремнями поверх белой рубашки. Из-под манжет выглядывали кружевные рукава.

С безразличием он наблюдал, как его кандидаты уминали деликатесы из ядовитых ингредиентов.

А Дита сглотнула слюну, засмотревшись на расстегнутый ворот рубашки.

Не имея возможности приблизиться к заветной цели, она наблюдала издалека. Прикидывала опасность человека, которого боится весь мир. Он не выглядел чудовищем, скорее – замученным принцем. Седым скучающим уставшим принцем.

А на финальной неделе детей заперли в темнице и лишили еды. Мальчики плакали и просили есть, пить. Но Феос оставался глух к их крикам.

Дита, не понимающая к чему такие крайности, попыталась пронести в подземелье немного еды. Но была отброшена на несколько шагов невидимой преградой. Которая, к тому же, обожгла ей руки.

Кухарка Лили успокаивала девушку, рассказывая, что мальчики после проверки Великого Феоса быстро приходят в себя, и иногда попадают в школу для магов.

«А некоторые навсегда остаются в его пентаграмме», – невесело добавляли служанки.

Управляющая, заметив нездоровый интерес новой служанки к детям, посоветовала ей уволиться.

Стражники отводили глаза и рекомендовали не вмешиваться.

Но Дита уже чувствовала пощипывание божественной интуиции. Она не могла уйти.

Слуг к детям не пусками. Чем питались и куда убирали отходы – стало понятно только через неделю, когда полуживых детей вытащили в зал, приказали отмыть и отправить по домам.

Сэма среди них не было.

Добродушная управляющая, конечно же, отправила Диту убирать подземелье. Опять.

И девушка обнаружила горку обглоданных крысиных скелетов вперемешку с нечистотами и грязью.

Оттирая этот ужас и представляя страх, который испытали дети, Дита пообещала себе найти Сэма.

Но, раз остальных отправили по домам, значит, его собираются убить? С этими мыслями, девушка вернулась в комнату слуг и рухнула на постель.

Люди вокруг тревожно шептались о том, что зал с пентаграммой послезавтра тоже придется кому-то мыть. И Первый помощник опять будет злиться. А завтра Феос Рибелиус ужинает в своей спальне. С мальчиком. Оставшимся.

Гнев вскипел в груди Дита: спальня, ужин, пентаграмма?

Да сейчас! Хром тебе, а не Сэм, бледнолицый извращенец!

4. Возвращение

Их перехватили в Туссе. Устье реки просто перекрыли железной цепью, и корабль был вынужден пристать в порту. Дита кинулась к Моргулису, но была остановлена ударом по голове от своего знакомого курносого матроса. В себя пришла уже в трюме. На быстром военном судне, стремительно возвращающем ее в Тэрос.

Рядом рыдал Сэм.

Вот же иттрий, цирконий на все дно морское этого мира! Умный гад, оказался!

Умным оказался не Феос Рибелиус, а его первый помощник. Как и властелин, Гидеон Экзипнос учел, что девушка – чужестранка, пытающаяся спасти мальчишку, а, значит, стремится покинуть пределы страны. Пешком до граней они бы шагали около месяца. Остается путь по воде. Единственный легкодоступный выход к морю – через Тибр. Достаточно перекрыть реку и досмотреть все выходящие корабли.

Конечно, на все приграничные посты были высланы птицы с ориентировкой на беглецов. Но Гидеон Экзипнос не сомневался в исходе операции.

Высокий, худой мужчина двадцати пяти – тридцати лет с темными короткими волосами и опаленными бровями был одет в безупречный черный сюртук и белую рубашку с высоким воротником стойкой. На глазах у него были круглые очки в тонкой металлической оправе, которые использовались больше для защиты, чем для улучшения зрения. Руки, обычно облаченные в черные перчатки, первый помощник властелина любил прятать в карманы.

Гидеон мог управлять огнем и нежно перекатывал язычок пламени на ладони. Он сидел в удобном кресле в каюте капитана на борту «Быстрокрылого» – самого скороходного судна в Этрурии, и слушал приказания повелителя.

Моргулис и вся команда должны быть убиты. Корабль и товары переданы в собственность темного властелина. Несмотря на сотрудничество со стороны команды торгового судна и мгновенную выдачу беглецов, пират Моргулис нарушил законы Этрурии и посягнул на собственность Феоса Рибелиуса. То, что он не знал, кому принадлежит девушка, от ответственности его не спасало. А спасал его увесистый кошелек, обещание троекратно понизить цены на импортируемые товары и стать шпионом Этрурии в родной империи.

– Великий Феос, у вас же прекрасное настроение сегодня! – воскликнул Гидеон вслух, зная, что его услышат в замке. – Гораздо выгоднее сотрудничать с этим пиратом, чем сразу топить его. Дайте ему шанс искупить вину перед вами.

«Четвер-ртовать!» – последовал недовольный рык с протяжным выдохом на «р».

От слов повелителя огонь в руке первого помощника вспыхнул и раскинул алые языки, как взрывающийся осьминог. Пораженный вспышкой магии, Гидеон не сразу погасил стихию, позволив опалить манжет выглаженного сюртука.

«Последняя попытка», – прикрыв глаза, пообещал себе мужчина и послал предварительные суммы прогнозируемой прибыли от торговли с троекратной скидкой с имперцами.

Мозг разорвало темнейшей бранью, от которой глазные яблоки покрылись сеточкой лопнувших капилляров, а губа прокушена до крови.

– Ты отвлекаешь меня! – прогремел Феос Рибелиус. – Убей всех, кроме капитана. Сможет вывести корабль до дома в одиночку – останется жив. – Даже на расстоянии Гидеон услышал раскатистый недобрый смех.

Интересно, как Всемогущий будет следить за схваткой моряка и стихии? Может ли ОН вселиться в глаза морских гадов?