Олег Шелонин - Царский сплетник и дочь тьмы
— Ты куда, постреленок?!!
Шум возле входной двери заставил всех повернуться. Хозяин заведения Трофим попытался перехватить рвущегося внутрь питейного заведения шустрого вихрастого мальчонку лет семи, но тот ловко увернулся и, дробно топоча босыми пятками по деревянному настилу пола, вихрем пронесся к креслу, в котором сидел Виталик.
— Дяденька царский сплетник, дай копеечку.
— Это с какой еще радости? — невольно улыбнулся юноша.
— Дай!
— А что будет, если не дам? — заинтересовался Виталик.
— Тогда и я тебе не дам. — Парнишка выудил из-за пазухи грязной рубахи сложенный вчетверо лист бумаги. — Дяденька сказал, что ты мне за него копеечку дашь.
— А может, полушку? — прищурился Виталик.
— Не-э-э, полушку я с дяденьки за письмо получил, а с тебя копеечку возьму.
— За что ж такая немилость?
— Так ты ж царский сплетник, — шмыгнул носом мальчонка, — у тебя, чай, казна поболе, чем у Гордона, будет.
Несмотря на трагические известия, бывшие пираты грохнули, заставив задрожать стены трактира.
— Держи, коммерсант. — Виталий выудил из кармана мелкую серебряную монету и сунул ее в руки обалдевшего от такого счастья пацаненка.
Шлепнув на стол перед царским сплетником письмо, он вихрем вылетел из трактира.
Царский сплетник развернул лист и начал вчитываться в неровные строчки, написанные корявыми печатными буквами.
«Если хочешь узнать, что в твоих землях творится, приходи один в Лебяжий переулок через пятнадцать минут. Дольше ждать не буду. Если с собой кого приведешь, разговора не получится. Время пошло. Доброжелатель».
Виталий убрал письмо в карман, прикрыл глаза и на мгновение задумался. Кто бы ни был этот «доброжелатель», человек он явно неглупый. Времени выделил в обрез, чтобы сплетник не успел нашпиговать окрестности своими людьми. И место выбрал глухое. Лебяжий переулок находился в Нижнем граде, за кварталом, в который любили заглядывать холостяки к девочкам мадам Нюры. Место достаточно глухое, народу там ходило мало, а вот скрыться от нежелательного преследования проще простого. Здесь есть только два варианта: либо он действительно нарвался на тайного доброжелателя, желающего вступить с ним в контакт и слить какую-то важную информацию, либо его заманивают в засаду.
Виталик прикусил губу. Проблема почти как у Гамлета. Идти или не идти? Царский сплетник извлек из кармана монету. Может, кинуть? А-а, к черту! В его землях люди гибнут, а он тут монетками забавляется.
— Планы меняются. — Царский сплетник поднялся из-за стола. — К выходу быть готовыми через час. Ждите меня здесь.
— А ты куда, шеф? — тревожно спросил Семен.
— Дело одно есть. До моего прихода сохрани. — Юноша скинул на руки бывшего боцмана боярскую шапку и шубу с царского плеча, поправил на перевязи пистоли огненного боя и двинулся к выходу. — За мной никому не ходить, — предупредил он свою команду уже в дверях и покинул трактир.
4
Это все-таки была засада. Виталик даже застонал от огорчения, когда услышал треск плетня и грузный топот за своей спиной. Через забор соседнего подворья, который он только что миновал, перемахнули сразу три бородатых мужика, и двое из них начали вытаскивать из-за голенищ ножи. А спереди дорогу перегородил до боли знакомый Виталию боярин с группой поддержки в виде еще четырех мужиков, вооруженных чем попало. Судя по всему, на дело работники ножа и топора собирались в спешке, так как два бородача по правую и левую руку от боярина сжимали в руках вилы, а один из тех троих, что были сзади, вообще догадался прихватить с собой косу.
— Ну что, допрыгался? — улыбнулся боярин Надышкин.
— Нет, доскакался, — проклиная себя за дурость, пробормотал юноша, выхватывая пистоли.
Царский сплетник привычно вошел в режим боя. Грохот одновременно выстреливших пистолей огласил переулок. Мужики с вилами рухнули на землю, а отдача отшвырнула Виталика назад, прямо в объятия мужика с косой, в которого он вляпался как раз в момент его замаха, да так удачно, что свернул ему своим затылком челюсть. Коса перекочевала в руки царского сплетника.
— Три: ноль в мою пользу. А ты, боярин, — дурак, — радостно сказал Виталик, заряжая черенком косы под дых бородатому организму, пытавшемуся воткнуть в него сзади ножичек. — Ну, повезло тебе, сумел удрать, так какого черта здесь делаешь? Я ж этих придурков сейчас разделаю под орех и непосредственно тобой займусь.
— Убить! — приказал Надышкин.
— А самому слабо? — насмешливо спросил юноша, делая энергичный замах косой, который заставил отшатнуться последнего оставшегося на ногах за его спиной мужика, и с ходу, с разворота, нанес ему сокрушительный удар между ног.
— Оу-у-у… — простонал мужик, согнулся пополам, выронил нож и рухнул на землю, схватившись руками за причинное место.
Путь отступления был свободен, но царский сплетник и не собирался убегать. Теперь, когда противников осталось всего трое, это было просто смешно.
— Где ты таких пентюхов себе в охранники нанял? — поинтересовался Виталик, надвигаясь на боярина Надышкина. — А-а-а… понял, не нанял. Наверняка эти людишки с твоего удела оброк в город привезли, и ты их, неразумных, под уголовную статью сразу подвел. А они хоть знают, что их бежавший из тюрьмы боярин есть государственный преступник? Знают, что оказание помощи изменнику, покушавшемуся на жизнь царя-батюшки, карается смертью? Мужики, вы попали. Вам всем теперь плаха грозит.
Мужики начали стремительно бледнеть.
— Да кого вы слушаете? — подбоченился Надышкин. — Гниду худородную! Иноземца, нехристь поганую. Убить мерзавца!
Что-то неестественное почудилось сплетнику в тоне боярина. Фальшивило от него капитально.
— Убить, говоришь? — пробормотал юноша, перехватывая косу поудобнее. — И как ты это сделаешь?
Оставшиеся на ногах мужики переглянулись, бросили на землю свои ножи, перепрыгнули через забор и рванули наутек под заливистый лай собак, бросившихся ловить нарушителей границ частного подворья.
— Кстати, боярин, спасибо за записку, — улыбнулся Виталик. — Очень любезно было с твоей стороны проинформировать следственные органы о своем местонахождении. А то лови тебя потом по всей Руси. Суд учтет это при вынесении приговора.
— Только тебя на вынесении этого приговора не будет!
Боярин выудил из-за пояса пистоль и навел его на царского сплетника. Это уже была серьезная заявка на победу, а потому сплетнику пришлось срочно менять тактику боя.
— Слышь, болезный, а ты уверен, что он у тебя заряжен?
— Уверен, — успокоил его Надышкин.
— А я бы на твоем месте проверил. Вдруг курок не взведен!
Боярин невольно перевел взгляд на свой пистоль.
— Взведен.
— Взведен-то он взведен, а пистолет все равно не выстрелит.
— Почему?
— Порох отсырел. Я даже отсюда вижу, как из дула вода капает.
Он все-таки сумел запудрить боярину мозги.
— Не может быть.
Надышкин развернул в другую сторону пистоль и заглянул в дуло. Остальное было делом техники. Отбросив в сторону косу, Виталик одним прыжком сократил разделяющее их расстояние и вцепился в пистоль, выворачивая вместе с ним руку боярина в сторону, так как он нужен ему был для допроса живой. Он услышал за спиной дробный топот сапог и краем глаза в процессе борьбы увидел вваливающуюся в проулок толпу стрельцов, спешащую сюда на выстрелы и шум драки.
— Не стрелять! — крикнул он. — Я…
Грохнул выстрел. Грузное тело Надышкина содрогнулось, глаза боярина расширились.
— За что? — просипел он, оседая на землю. — Мы же с тобой договаривались…
— О чем? — опешил царский сплетник, опускаясь рядом с умирающим на колени.
— Ты ж сам мне ответ правильный подсказал, — с трудом выдавил из себя боярин, держась за простреленную грудь, — про сай этот, будь он неладен. Ты ж сказал, что царице-матушке угрожают, сцену разыграть надо, чтоб злодея споймать. Что ж ты делаешь? Я тебе поверил… ты ж меня сам из тюрьмы выпускал…
В горле боярина забулькало, изо рта хлынула кровь, и тело Надышкина обмякло.
— Сплетник, я что-то не понял, чем он тебе помешал? — услышал юноша удивленный голос Дона.
Виталий поднял голову, и за спинами окруживших место трагедии стрельцов увидел криминального авторитета Великореченска.
— Не городи чепухи! — раздраженно буркнул юноша. — Это не я стрелял. Не видишь, что ли, даже курок не спущен, — тряхнул Виталик пистолем и уставился на спущенный курок. — Не может быть! Я бы почувствовал отдачу! — Царский сплетник взвел курок повторно, опустил дуло в землю и надавил на спусковой крючок.
Курок тихо щелкнул, высекая искры, но выстрела не последовало.
— Да ладно, не парься, — хмыкнул Дон. — Мы ж все понимаем, самооборона. Все подтвердят, зуб даю!
