Задача третья: судиться! (СИ) - Муратова Ульяна

Повисла пауза. Я как раз вспомнила про Викторию и хотела её приплести, но Артур меня опередил.

— Ты права. Извини. Я больше не буду. Я просто вообще удивился, с чего бы тебе им пахнуть…

— Он работает на стройке, — отрезала я.

— Лейла, не сердись. Я просто ужасно нервничаю, целыми днями оставляя тебя одну. Переживаю, что если не буду уделять тебе достаточно внимания, то это начнёт делать кто-то другой.

— И ты решил, что сцена ревности — это убойная доза внимания, которая мне так необходима? Титановая логика, Артур, — хмыкнула я.

— Я просто спросил, почему от тебя пахнет другим мужчиной.

— Очевидно, потому что я на него похотливо набросилась, как только вышла из дома, — съязвила я.

— Нет, тебе я доверяю… просто ты такая красивая, а у него пары нет.

— Он при виде меня пытается втянуть голову в плечи по самую макушку и слиться с обстановкой. Артур, я только тебя люблю, хоть ты и дурной ревнивец. Артурелло какой-то! Молилась ли ты на ночь, Дезделейла? — паясничала я.

Он рассмеялся.

— Признаю, я дурной ревнивец. Но должны же у меня быть недостатки? — он шагнул ко мне и заключил в объятия.

— Да у тебя их полно! — воскликнула я. — Да ты из них состоишь целиком и полностью! Начиная с того, что ты оборотень, а приличной ведьме, право слово, не комильфо с такими связываться, и заканчивая твоей совершенно возмутительной привлекательностью!

— Это серьёзные недостатки, я согласен, — покорно вздохнул Артур. — Я скучал. Но мы вроде закончили.

— Что закончили?

— Подготовку к спецоперации. Теперь ждём хода от ведьмаков.

— Думаешь, он будет?

— Разумеется. Нет, Лейла, можешь называть меня как угодно, но этот запах бесит жутко.

Я даже мяукнуть не успела, как он подхватил меня на руки и потащил в ванную. Уткнулась носом в его грудь и сомлела. Нет, он, конечно, не идеал, но очень к этому идеалу близок. А что ревнивый, так я и сама… Короче, у нас много общего, даже недостатки.

Артур тем временем успел снять с меня свитер и футболку. Стянул резинку с косы, распустил её и зарылся пальцами в волосы. Немного помассировал кожу головы, а потом собрал всю шевелюру в большой неаккуратный пучок. Я не возражала. Он провёл пальцами по спине до пояса джинсов, на ощупь расстегнул пуговицы и раздел меня до белья. Разоблачился сам. На полу горкой осела наша одежда.

Меня всегда поражало, какой же он горячий. Вот и сейчас прижалась к огненной груди и растаяла кокосовым маслом. Артур избавил меня от лишней одежды и подхватил под мягкое место, чтобы занести в душ. Я обвила его руками и лизнула в шею. С совместным душем имелись некоторые сложности. Воду, в которой привыкла купаться я, он считал обжигающей. Я же леденела под «достаточно горячими» с его точки зрения струями. Вот и сегодня меня окатило бодрящей прохладой, но замёрзнуть не успела — Артур прижал к себе и грел со знанием дела.

Мыльные ладони заскользили по коже, даря особое наслаждение. Он ополоснул нас и вытащил из душевой. Прижал к себе спиной, обвёл пальцем контур груди, слегка прикусил шею. Я закинула руки назад и сомкнула пальцы на его затылке. Потёрлась всем телом, как медведица о самый могучий дуб, и призналась:

— Безумно тебя хочу…

Артур сжал меня в объятии и прошёлся ладонями по животу. Смял холмик груди и нежно укусил за плечо. Толкнулся внутрь и сжал крепче. От удовольствия потемнело в глазах. Я прикрыла веки и полностью отдалась на откуп умелым пальцам и губам. Ноги ослабли, но он держал крепко. Наслаждение накатывало волнами и наконец накрыло с головой. Я захлебнулась счастьем и забыла, как дышать.

— Я хочу тебя позвать, — надсадно прошептал он.

— Зови, — я бы согласилась на всё что угодно.

До этого мы ни разу не пробовали Зов. Не торопили события. Ждали, пока привыкнем друг к другу. Сладкий дурман растёкся по телу. Завибрировал внутри. Заглушил мысли.

Остались только ощущения — острые, как иглы; пряные, как глинтвейн; тягучие, как мёд. Я совершенно потеряла голову. Рычала, царапала, кусала. Ласкала, гладила, целовала. Просила, требовала, умоляла.

Артур сошёл с ума вместе со мной. Я никогда не расскажу, что именно он делал в тот вечер, и я бы никогда не подумала, что соглашусь на подобное. Но в тот момент это было единственно правильным, желанным до изнеможения и необходимым до исступления.

Я не заметила, как стемнело. Не заметила, как мы перебрались из ванной в спальню. Не заметила, как оказались на ковре перед камином. Артур зажёг его, когда мы смогли оторваться друг от друга. Минутная разлука показалась пыткой. Если бы сейчас нужно было уйти от него, я бы не смогла. Даже под страхом смерти. Предпочла бы умереть в его объятиях.

— Знаешь, уже ночь, — задумчиво проговорил он, гладя меня по спине.

— Ночь? Уже?..

— Представляешь? А я столько всего планировал вечером сделать, — лениво улыбнулся он.

— Тимея зелье хотела варить и «Тетрадь смерти» изучать. Ну и плевать! Сами разберутся, без меня.

— Как тебе Зов?

— Не знаю, Артур. Бешеное удовольствие, но это словно не я. Просто тело. Без мыслей.

— Согласен. Животное, дикое, ошеломляющее, но чуждое. Мне больше нравится так, как обычно. Не терять контроль, а плавно подводить тебя к оргазму. Наслаждаться им. А Зов будто лишает меня человечности.

— Наверное, он хорош для тех, кто не любит друг друга, — я потёрлась щекой о его грудь. — Не для нас.

— Не для нас, — эхом отозвался Артур.

— Спустимся вниз?

— Только если ты голодная. А так — не хочу. Ничего не хочу.

— Наверное, так действует Зов. Опустошает.

— Природный наркотик… — хмыкнул мой оборотень. — Надеюсь, что одного раза недостаточно для привыкания. Смешно, конечно. Зов должен быть ультимативной способностью. Чем-то невероятным для пары.

— Он такой и есть — невероятный. Просто мне больше нравится Артур, которого я полюбила, чем дикий зверь в его шкуре.

— Принести одеяло? — спросил он, погладив мое прохладное бедро.

— Нет. Ты горячий, пол тёплый, а камин — жаркий. Не уходи.

Мы замолчали, а потом и вовсе задремали прямо на ковре. Возможно, утром мы об этом пожалеем, но сейчас мне было отчаянно хорошо. Стоило прикрыть веки, как я провалилась в сытый, умиротворённый сон.

— Артур, проснись! — в дверь барабанил Игорь.

Горячий оборотень под боком вздрогнул и взмыл пружиной. Одним скачком оказался возле постели, швырнул на меня покрывало и уцепил подушку. Прикрылся ею и распахнул дверь.

Игорь выглядел встревоженным.

— Давид звонил, не дозвонился тебе. Ведьм вызывают в Трибунал, всех. Тимее, Мадинке, Эльвире и Лейле пришли именные приглашения. Их в штабе изучают. Собирайтесь.

Артур кинул взгляд на часы.

— Ещё только семь утра.

— Приглашения на десять. Поехали, посмотрите сами. Это уведомление об изменении их законов. Оборотней никто не звал. Только ведьм и ведьмаков.

— Думаешь, что это оно?

— Похоже. Поторопитесь!

Артур захлопнул дверь и повернулся ко мне. Я поплотнее закуталась в покрывало. Бок затёк, шею защемило, а одну руку я просто отлежала. Сейчас в ней словно минералку кипятили.

— Любимая, смотри. Скорее всего, ведьмаки приготовили провокацию. Нам есть, чем ответить, но надо сначала понять, что происходит. Оденься поудобнее и потеплее.

Я с усилием встала и пошла в ванную. На сборы ушло минут семь, я надела самые удобные шерстяные брюки и тёплую водолазку. Заплела волосы в косу, едва расчесав после вчерашнего. Артур уже собрался и гремел посудой на кухне.

— Что за приглашения? — зевнула я, ставя чайник.

Быстрее было бы вскипятить воду даром, но я побоялась перестараться. Не проснулась ещё.

— Оглашение нового закона. Как пить дать, это связано с судом.

Артур распихивал по контейнерам бутерброды из серии «большому куску рот радуется». Толщина буженины и куска сыра не отставала от толщины хлеба.

— А в Трибунал могут вызывать по отдельности?

— Если дело касается исключительно внутриплеменных дел, — нехотя признал он.