Саша Суздаль - Замкнутые на себя
— Ты изменилась, — сообщил он диагноз. Маргина тоже проигнорировала его сообщение, а спросила своё:
— Передать привет Хамми?
— Передай, если сможешь, — загадочно сказал Туманный Кот и спросил: — Билет на репликацию покупать будете?
Маргина посмеялась и погладила кота. Потом, вместе с Мо, стала под кольцо репликатора и помахала рукой:
— До свидания, Туманный Котик!
Кольцо заискрилось голубой изморозью под жарким солнцем и через несколько прасеков они уже были на Контрольной. Выйдя из здания, Мо, увидев Ай-те-Кона, подошёл к тотаму и обменялся с ним информацией. Ай-те-Кон, уже привыкший получать информацию таким способом, с достоинством и благодарностью кивнул головой Мо. К сожалению, информация, полученная тотамом, так и останется в его голове: с некоторых пор Ай-те-кон не рассказывал ничего на совете тотамов – его истории были слишком фантастичны и его коллеги подозревали Ай-те-Кона во вранье. Терпеть такое тотам не мог, поэтому на совете многозначительно молчал, игнорируя потуги других его разговорить.
— Элайни, Сергей и Хамми из станции репликации не выходили, — сообщил Мо, хотя Маргина уже всё знала. Решили добраться до дома Лотта, а там видно будет. Маргина как-то интуитивно чувствовала, что их суета, их попытки найти Элайни закончатся ничем, но она старалась спрятать свои опасения в самые дальние глифомы, так как мысль, витающая в пространстве, имеет свойство исполняться.
Маргине оставалось надеяться на провидение Фатенот, чьё имя ей неизвестно и которую она не знала, но думала, что она существует, иначе, кто придумает путь, по которому нужно идти, чтобы обрести счастье не в конце, а иметь его в попутчиках.
По привычке, сиганув прямо вверх, они начали выписывать огромную дугу, которая пересекала верхние слои атмосферы Контрольной и заканчивались в окрестностях Палласа, на ферме Лотта. В самой высшей точке Маргина увидела впереди, где-то в районе города Мессаки, огромный вихрь, закрутивший в себя все облака и перемешав их мутным круговоротом.
«Самусь» — подумала Маргина, вспоминая, как её захватило подобным вихрем. Они, как камни, почти вертикально грохнулись недалеко возле фермы, растрясая свои глифомы. Столь странное приземление стало входить в приятную традицию Маргины, несмотря на то, что она так и не поняла почему ей должно такое нравиться.
На земле, в отличие от Мессаки и к удивлению Маргины, было тепло и уютно, а маленькое землетрясение, потрясшее ферму Лотта, потревожило только Балумута, спавшего в тени дуба, да Вава и Жужу, лежавших вверх брюхом на брюхе медведя.
— Что это было? — спросил Вава, сфокусировав один глаз.
— Спи! Балумут, вероятно, съел прошлогодние бобы, — успокоил его Жужу.
— Это не я, — отозвался Балумут.
— Значит Вава, — резонно решил Жужу.
— Может, это гром? — предположил Вава, игнорируя инсинуации Жужу.
— На небе ни облачка, — сообщил Балумут. Вава открыл второй глаз и посмотрел на кусок голубого небо, торчащего между веток.
— О чём вы тут рассуждаете? — спросила Маргина, нарушая идиллию. Дальнейший путь до дома Лотта она шла в обнимку с Балумутом, который положил ей лапу на плечо и напрочь игнорировал Мо, а два трутня прожужжали ей уши своими рассказами. На шум-гам вышел Лотт и, обнимая Маргину, сообщил, что все разлетелись, точно птицы из гнезда. Встревоженная Вета выскочила из избы и сразу бросилась к Маргине с вопросом:
— Что случилось с Русиком?
— А с ним что-то случилось? — в ответ спросила Маргина.
* * *Вода прибывала и Рохо, бросив в неё симпоты, определил, что сильный ветер, дующий в их берег, нагнал большую волну. Вода, в начале бежавшая струйками, заполнила пол пещеры по колена и стала переливаться в пустые ходы. Непосредственной опасности пока не было, но стоило перейти в сухое место. Их как будто специально толкали в ту нору, в которой находилось неизвестное существо.
— Пойдём, — сказал Рохо, направляясь туда, но Онти возмутилась.
— Я туда не пойду.
— Онти, тебе чего бояться, — успокоил её Рохо.
— А нам? — напомнила о себе Лоори.
— А вас я в любом случае прикрою, — пообещал Рохо, — главное, чтобы вы не боялись
— Пойдём, Лоори, — неожиданно сказал Русик, — я никому не позволю тебя обидеть.
Столь решительный поступок успокоил и Онти. «В крайнем случае, — подумала она, — я сожмусь в комок и заберу свои симпоты внутрь, чтобы ничего не видеть». Они вскарабкались немного вверх и очутились в том месте, где нора шла вниз. Рохо, идущий впереди, пошарил симпотами и обнаружил, что там, где находиться существо, нора расширяется в круглый зал, а дальше снова сужается.
— Там большое гнездо, — сообщил Рохо, обернувшись к Русику и Лоори, которых освещал плывущий рядом с ними шар. Онти, услышав слова Рохо, испуганно выглядывала из-за крыльев Лоори, снова потеряв всё своё мужество. Бонасис, идущая позади всех, молчала и не высказывала беспокойства, как будто её ничто не касалось
— Мы обойдём зверя стороной, — сказал Рохо, — там много места.
Онти и Лоори не были в том так уверенны и испуганно семенили позади Рохо и Русика, иногда вздрагивая от шагов Бонасис, идущей за ними. Они прошли половину пути до гнезда, как почувствовали под своими ногами первый догоняющий их ручеёк воды. «Так быстро?» — удивился Рохо, понимая, что назад дороги уже нет.
Вдруг животное зашевелилось и он ощутил своими симпотами, что оно двинулось к ним навстречу. Рохо ничего не сказал остальным, но Онти своими симпотами почувствовала движение существа и закричала. Лоори, перепугавшись, что угроза сзади, побежала вперёд, толкнув Русика в спину, и тот свалился в жижу, текущую вниз. Положение было не аховое и, словно в приключенческом романе, Рохо ощутил по левую руку короткий боковой ход.
— Сюда! — закричал он, и его перепуганные друзья послушно свернули налево. Рохо расплылся и закупорил ход, сливаясь со стеной, точно его и не было. Впереди раздался шум, как будто шёл дождь, и вскоре мимо Рохо, перебирая сотнями лап, проползла огромная многоножка, чуть ли не в размер норы. Остановившись возле Рохо, она замерла и прислушалась, пуская слюну из своей пасти.
Обнюхав, она попыталась грызнуть Рохо, но обломала один зуб и, громко чихнув и обдав Рохо какой-то мерзостью, двинулась дальше по норе, заканчиваясь огромным колючим хвостом в виде плавника. «Водоплавающая!» — сообразил Рохо, а Онти, невольно сканирующая его ощущения, не выдержала и грохнулась в обморок, отключившись от мира и сжавшись в комок.
— Побежали, — почему-то прошептал Рохо и, схватив Онти в охапки, побежал вперёд, проскальзывая ногами. Внизу, в гнезде, оказалось несколько маленьких многоножек, которые трещали ногами и беспрерывно двигались. Рохо, никого не предупреждая, побежал дальше, а Русик и Лоори, увидевшие при свете шара вытаращенные на них глаза, так ломанулись вперёд, что опередили Рохо на десяток шагов.
Нора шла всё выше и выше, и стали попадаться камни, торчащие из стены. Запыхавшиеся Русик и Лоори, облегчённо вздохнули, удалившись от ужасного гнезда и, даже, истерически рассмеялись, увидев при свете шара свои измазанные грязью крылья и лица. Потянуло сквозняком, явный признак, что выход рядом.
— Мы смогли, — радостно воскликнул Русик, глядя на Лоори. Рохо впереди почему-то остановился и обернулся к ним.
— Что? — встревоженно спросила Лоори. Рохо отклонился и они увидели, что нора заканчивается скалой с единственной щелью, в которую можно заткнуть два кулака.
В установившейся тишине Бонасис первой услышала из норы отчётливый шум дождя, издаваемый сотней ног многоножки, догоняющей их.
Репликация десятая. Энки
На берегу Евфрата недалеко от Горького моря двести пятьдесят гигапрасеков назад люди молили мудрого и доброго бога Энки принести урожай, а бог в этот день был так сердит, что ответил раскатом грома в чистом небе, и из ничего возникло чёрное здание, которое, приземлившись, за несколько мгновений погрузилось в землю своей корневой частью. Люди, увидев сотворённое рассерженным богом, упали в горячую пыль земли, не смея взглянуть или перечить воле Энки.
Тот же, кто краем глаза дерзко подсматривал, мог наблюдать, как черные стены круглого здания опали и появился сам бог Энки, а рядом с ним белоснежный зверь расправил свои крылья и громко рыкнул. Смутьяны, увидев зверя, тут же закрыли глаза и замерли от страха, ожидая, когда их растерзают на части.
Бог Энки отступил назад, внимательно рассматривая кольцо репликатора с застрявшим в нем ножом Шерга, и, повернувшись к белому зверю, сообщил:
— Мы с тобой попали в передрягу, Флорик.
— В последнее время они ко мне липнут, как мухи, — согласился с ним Флорик, а люди, лежащие в пыли, с ужасом вслушивались в незнакомый говор зверя. Бартазар Блут, так неожиданно ставший богом, внимательно осматривал репликатор. Кроме временного блока он обнаружил ещё несколько повреждений генераторы силового поля, так что переместиться они никуда не смогут, пока не починят станцию. Одна мысль успокаивала Бартазара Блута: Шерга нет на Глаурии, и Элайни ничто не угрожает, тем более, что с ней такой замечательный кот, как Хамми. Он не винил кота в том, что он преследовал его и понимал его беспокойство за Элайни, в том они были схожи.
