Станислав Буркин - Остров Русь 2, или Принцесса Леокады
– О! – воскликнул я. – Полтергейст и спиритизм – это самые удивительные явления на Земле!
– Неужели?! – выдохнула Леокадия, подчиняясь моему энтузиазму. – Говори!
– Ты только представь! Предметы сами собой начинают летать! Стеклянные банки с размаху бьются о стены и раскалываются на кусочки!
– Не может быть! – подавшись вперед, прошептала принцесса.
– Может! У нас еще и не такое бывает! На стенах сами собой появляются надписи, например: «Убью!» Или наоборот: «Будь осторожен! Бойся жены, она – извращенка!»
– Поразительно! – вскричала принцесса. – Я должна сообщить об этом нашим ученым!
– Да подожди ты! Полтергейст, это еще что! Спиритизм намного круче!
– И что же это такое?! – Леокадия глядела на меня во все глаза. Вот подействовало так подействовало. Да я и сам как-то разошелся. Не-ет, не зря все-таки, выходит, я читал эту несчастную газетенку.
– Спиритизм – это когда вызывают души умерших и разговаривают с ними...
– О чем?
– Да хоть о чем! Можно, например, спросить, как там в загробном мире каким-то другим умершим приходится. Нравится им там или не нравится. Видят ли они тебя, знают ли о последних событиях в нашем мире и как к ним относятся...
– Быстрее вызывай такую душу! – воскликнула Леокадия. – Я хочу узнать, как там моим папе с мамой!
Мне сразу стало как-то нехорошо. Я давно уже хотел спросить, где ее родители. А то принцесса есть, а короля с королевой почему-то нету. Но как-то не собрался.
– Ну, я-то этого не умею... – признался я.
– Не умеешь?.. – На лице принцессы отразилось разочарование. – А кто умеет?
– Ну... Если честно, то, мне кажется, никто.
– То есть как? – Теперь ее лицо стало строгим, если не сказать – мрачным.
– Ну... Мне кажется, все это выдумки. Как и полтергейст, кстати.
– Выдумки? – Она смотрела на меня озадаченно. – А-а! Люди сочиняют это как произведения искусства? Литература, поэзия... Ты просто забыл сказать об этом?!
– Как произведения – тоже бывает. Но некоторые уверяют, что все это умеют по-настоящему. Чтобы денег заработать, авторитет... А на самом деле не умеют. Вранье это все. Ложь. Неправда.
Она поднялась, и в лице ее отразилась нескрываемая мука...
– Что ты наделал, Костя, что ты наделал... – сказала она печально.
– А что я наделал? – испугался я. Такое уж у нее было лицо. У меня возникло чувство, какое было, наверное, у Ивана-дурака, когда Царевна-лягушка корила его за то, что он спалил ее шкурку. Во всяком случае Леокадия вела себя именно так.
– Что ж, я объясню тебе, – сказала она. – Леокада – мир искусства. Именно поэтому путать здесь правду и вымысел считается самым недостойным делом. Или искусство, или жизнь. Одно из двух, и никаких полумер. Но даже и не это самое страшное. Страшно то, что ты нарушил ГЛАВНЫЙ ЗАКОН ЛЕОКАДЫ. Претендент на руку и сердце принцессы не должен говорить ей ни слова неправды! Ты забыл?
Да, что-то такое она говорила. И правда, забыл...
– А... А я думал, после турнира уже не считается, – промямлил я, чувствуя, что звучит это как какая-то левая школьная отмазка.
Она смотрела на меня молча, и в глазах ее была безысходная жалость. Я почувствовал, что не просто нехорошо вышло, а, видимо, мне за это будет очень плохо.
– Я же не хотел тебя обмануть, – сказал я еще более неискренне. – Просто хотелось чем-то удивить.
– Именно так и завоевывают престол Леокады негодяи, – сказала она бесстрастно.
– Ой, да ладно... Давай сделаем вид, что я тебе ничего не говорил, – предложил я. – Никто ведь не слышал...
– Я слышала, – напомнила она. – Я – верховная правительница этой планеты. Нарушен ее главный закон.
Да, тут не поспоришь...
– И что мне будет? – спросил я.
– Казнь через восхищение, – сказала она. – Извини...
– А что это такое? – спросил я, понимая, что ничего хорошего.
– Тебя будут восхищать великими творениями искусства до тех пор, пока ты не умрешь...
– А если я вообще не умру? – выдавил я.
– Так не бывает, – заметила принцесса. – Но если ты окажешься настолько груб и бесчувственен, что не будешь умирать очень долго, казнь превратится в пожизненное заключение. Но и тогда тебя будут восхищать, пока не умрешь...
– А может... – начал я, сам еще не зная, что хочу предложить. Но она, отвернувшись, сделала неуловимое движение рукой, и изо всех уголков сада ко мне устремились металлические страж-птички.
Один в тюремной камере я просидел только полдня. Вечером ко мне подсадили Стаса. В принципе он мог бы мне ничего и не рассказывать, причина его появления тут была мне очевидна. Но когда он все-таки рассказал, выяснилось, что его история даже неказистее моей.
В отличном настроении, распрощавшись со злувами, которые души в нем не чаяли, и появившись с экскурсии к обеду, он сразу спросил принцессу:
– А где Костя?
– Он не сможет пообедать с нами, – уклончиво отозвалась та, но Стас ничего дурного не подумал. Никаких подозрений у него не вызвал даже тот факт, что она была в черном.
– Поговорили? – спросил он.
– Да.
– Ну и как, поразил он тебя?
– В какой-то степени, – призналась принцесса, без аппетита откусывая кусочек ягодного пудинга.
– Но не настолько, чтобы в него влюбиться, – усмехнулся Стас.
– Точно, – согласилась Леокадия.
– Ну ладно, – перешел к делу Стас. – Давай-ка уже и я с тобой поговорю.
– Давай, – согласилась принцесса. – Только скажи, ты помнишь, что мне нельзя лгать?
– Естественно! – воскликнул Стас. – Я и не собирался!
– Это правильно, – кивнула Леокадия. – Так о чем ты хотел рассказать?
– Я хотел рассказать тебе об Иисусе Христе, – заявил Стас с воодушевлением. – О нем написана книга, которая называется Евангелие.
– Книга? – оживилась принцесса. – Это хорошо. Это литература.
– Да! – воскликнул Стас. – И еще какая! Это главная книга на Земле.
– Может, мне лучше ее самой прочитать? – предложила Леокадия.
Но Стас на свою голову не внял ей.
– А чем тогда поражу тебя я?! – воскликнул он чистосердечно. – Нет уж, давай я тебе о ней расскажу!
– Ну давай, – кивнула принцесса.
– Так вот, – начал Стас. – Дело в этой книге происходит примерно две тысячи лет назад в стране Иудее... Жил да был один человек... Даже нет, лучше еще раньше начать. У одной девушки, ее звали Мария, и жила она в городе Назарете, родился ребенок. Но получилось так, что он родился не дома, а в городе Вифлееме, куда Мария пришла с мужем Иосифом...
– Зачем она куда-то пошла в таком положении?
– Они пошли на перепись населения. А беременная, не беременная – до этого никому дела не было, времена были очень жестокие. Послушаешь дальше про избиение младенцев и поймешь... И вышло, что Мария с мужем даже в гостиницу не попали, и ребенка она родила прямо в пещере. Но главное не это, а что она при этом осталась непорочной.
– В смысле, девственницей? – уточнила Леокадия.
– Вот именно.
– Н-да... Необычно, – прокомментировала принцесса.
– А правил тогда в Иудее царь Ирод, – продолжил Стас. – Он сидел в столице, в Иерусалиме. И вот пришли туда однажды волхвы...
– Кто-кто? – переспросила принцесса.
– Волхвы, – повторил Стас. – Это такие мудрецы и волшебники. Пришли и говорят: «Где родился Царь Иудейский?» И пошли слухи. Ирод испугался, что этот новый царь займет его место, выяснил у книжников, это тоже такие мудрецы, что этот царь должен родиться в Вифлееме, и послал туда солдат убить всех-всех младенцев до двух лет, он же не знал, какой из них – царь.
– Ужасное варварство, – сказала принцесса.
– Да уж, – подтвердил Стас. – Всех детей из домов повытаскивали и поубивали.
– И после этого вы противитесь подобрению?
– Это было две тысячи лет назад. Сейчас у нас все по-другому... А ты можешь немножко послушать, не перебивая?
– Хорошо, я слушаю.
– Всех вифлеемских детей перебили, но Иисус-то был в пещере, и его не нашли. А когда он родился, в небе вспыхнула звезда и полетела. Ну, комета... И она показала тем самым волхвам, где младенец находится. И они пришли к нему с дарами и предупредили об опасности. Иосиф с Марией и сыном сбежали в Египет, пробыли там до самой смерти Ирода и только тогда вернулись в Назарет...
Стас говорил и говорил, а принцесса внимательно его слушала. Конечно, в своем вопросе Стас был подкован много лучше, чем я в аномальных явлениях. Все-таки в семинарию одно время думал поступать. Речь его текла связно и образно. Он рассказал о чудесах и проповедях Иисуса, в которых тот призывал возлюбить ближнего своего. О хождении по воде и про Тайную вечерю. И как умыл руки Понтий Пилат, когда Иуда предал за тридцать сребреников...
Леокадия сидела с глазами, полными слез. От скепсиса, с которым она встретила Стаса, не осталось и следа. А он уже дошел до распятия, рассказал о том, как Иисус, побиваемый воинами, нес свой крест на Голгофу, и про ангела, встреченного апостолами...
