Фамильные ценности (СИ) - Вонсович Бронислава Антоновна

— Это я вас обнаружила!

— Когда выходила из мужской спальни. Право слово, Вальди, если бы ты намекнул о своей заинтересованности в Каролине, я бы не стал вставать у тебя на пути.

Он прекрасно понимал, что мы не верим ни единому его слову, и давал понять, на что будет упирать, если нам вздумается вызвать Стражу. Вменить ему ничего не удастся — мало ли молодых иноров влезают в чужие дома в порыве страсти, чтобы увидеть предмет обожания. В данном случае речь, конечно, идёт не обо мне, а о бумагах в тайнике. Но Роберт-то до них не добрался, а значит, доказать этого не удастся. Недооценили мы соперника — и вот результат.

— Вы прекрасно знали, что я занимаюсь исцелением лорда фон Штернберга, — сделала я попытку выйти из щекотливой ситуации без потерь. — Тем отвратительней ваши грязные намёки.

— Пожалуй, я могу благородно промолчать о том, что видел, — продолжил Роберт, не скрывая насмешки. — Каролина — подруга моей сестры, я не могу в одночасье разрушить её репутацию.

— Именно поэтому вы влезли в дом в моих поисках?

— Но я же не знал, что вас уже нашёл другой… А у меня были самые честные намерения. Могу поклясться чем угодно, что в моих планах не было желания навредить вашей репутации, Каролина.

— А что было в ваших планах?

— Поговорить о своих чувствах, разумеется. Но я уже понял, что опоздал. Могу я рассчитывать на приглашение на свадьбу. Заранее, а не так, как это случилось у Альтхаузов?

Глава 31

Визит Роберта от наших родственников скрыть не удалось, как и то, что Линдена пришлось отпустить. Нет, я настаивала на вызове Стражи, отпустил Вальдемар, заставив Роберта поклясться, что он не будет распускать порочащих меня слухов. Тот клятву дал, но с уточнением, что ничего не скажет касательно именно сегодняшнего дня. Такие рамки давали ему возможность использовать этот козырь и дальше.

— Зря не вызвали Стражу, — расстроилась бабушка. — Теперь Линдены уверены, что знают наше слабое место: проживание в одном доме Вальдемара и Каролины — и будут бить прицельно по нему.

— Я не мог допустить, чтобы пошли нехорошие слухи, затрагивающие репутацию вашей внучки, тётя Луиза. К тому же, мы обнаружили Роберта в коридоре и, следовательно, вменить ему ограбление не представлялось возможным. То есть, вызови мы Стражу, Роберта просто оштрафовали бы и отпустили, но слухи о том, что он пробрался в дом Альтхаузов ради разговора с Каролиной и застал её у меня в комнате, такой мелочи не стоят.

— А я говорила, что процедуры не надо делать без свидетелей, — напомнила бабушка. — Вот и аукнулось то, что вы меня не послушали.

— Репутация целителя, занимающегося пациентом, не может из-за этого запятнаться. Кроме того, я в Гёрде больше не проживаю. Какая разница, что тут будут обо мне говорить?

— Что значит какая разница? — возмутилась бабушка. — Во-первых, здесь остаюсь я, а мне не всё равно, что болтают о моей внучке. Во-вторых, сплетни имеют нехорошую особенность кочевать вместе с объектом. Так что, может, Вальдемар и прав, отпустив этого проходимца…

— В случае чего у нас есть свидетель в лице Беаты, — правильно понял её Вальдемар. — Она видела, как Роберт уходил, но не слышала, что он говорил.

И горничную это ужасно расстраивало, как расстраивало и то, что она сейчас не слышит нас — Вальдемар предусмотрительно поставил полог от прослушивания.

— Но Роберт полезет ещё раз, — сказал инор Альтхауз. — Не может не полезть, потому что опасается тех бумаг, что скрывают тайники. И я думаю, что в следующий раз он наведается к нам не один, а с отцом, который знает и умеет побольше.

— И им нужно дать такую возможность, — неожиданно сказал Вальдемар.

— Вальдемар, что я слышу? — возмутилась бабушка. — Вы говорите, что им нужно дать возможность нас ограбить?

— Именно это я и говорю. Они ограничатся тайниками в кабинете и спальне, а мы…

— А мы их задержим, — азартно сказала бабушка.

— А мы их не будем задерживать, потому что они опять заявят, что пришли к Каролине.

— Оба? — фыркнула я.

— Воровать по орочьим обычаям. — Кивнул Вальдемар. — Знаете, Каролина, когда живёшь бок о бок со Степью, поневоле нахватываешься разных нехороших привычек.

— То есть вы уже кого-то воровали, Вальдемар?

— Упаси Богиня, Каролина, — возмутился он. — Мы же про Линденов говорим, не про меня. Мы запишем их визит на артефакт, и им потом не удастся отвертеться.

— Опасная затея. Как они будут грабить спальню, в которой ты находишься? — заволновался инор Альтхауз. — Ты можешь пострадать.

Признаться, я тоже об этом подумала, и мне очень не понравилась возникшая в голове мысль, что Линдены устранят свидетеля, если не получится пройти тихо.

— О, за это не беспокойтесь, дядя, — усмехнулся Вальдемар. — Линдены непременно что-нибудь придумают, чтобы убрать меня из дома на время ограбления. Я для них опасен.

— Как мы можем не беспокоиться? — возмутилась бабушка. — Ведь мы останемся здесь совершенно беззащитными.

— Вы будете под присмотром. Я уеду только для посторонних.

— Всё равно план мне кажется несколько… странным — сказал инор Альтхауз, смягчивший слова, чтобы не обидеть племянника.

— Это потому, что вы его не знаете полностью. Не переживайте, дядя, результат вам понравится. Завтра я съезжу в Гаэрру и вернусь с представителем строительной конторы.

Бабушка посмотрела сначала на супруга, потом на меня. В её взгляде виделся вопрос: а не повлиял ли мой метод исцеления на умственную деятельность Вальдемара. Меня же его недосказанность лишь интриговала — почему-то я была уверена, что он знает, что будет делать и что его действия не очень-то понравятся Линденам. Но на расспросы дяди и тёти Вальдемар лишь отшучивался, говоря, что чем меньше людей знают, тем меньше вероятности, что кто-то проболтается. Постепенно бабушке надоело задавать вопросы и не получать на них ответы, и она перешла на впечатления от приёма, от которого была в восторге.

Продолжились воспоминания и поутру на завтраке. Возможно, для того, чтобы у бедной Беаты не случилось удара от невозможности прикоснуться к новым сплетням. А так она узнала, кто в чём был одет, кто что говорил и кто что подарил чете Альтхауз, и была теперь наполнена знаниями под завязку. Думаю, если бы мы заговорили сейчас о вчерашней попытке Роберта нас обокрасть, Беата на это не обратила бы внимания, потому что дополнительная информация в неё теперь не влезет до тех пор, пока она с кем-то не поделится имеющейся.

— Каролина, исцелением занимаешься только при нас, — безапелляционно сказала бабушка, стоило нам встать из-за стола.

Спорить я с ней не стала — если ей так спокойнее, пусть будет при ней. Тем более, вчерашнее явление Роберта показало, что даже в собственном доме никто не застрахован от незапланированного визита совершенно постороннего лица, которое самое обычное действие может переиначить так, что вовек потом не отмоешься. Поэтому на процедуру мы направились все вместе. Там Вальдемар начал раздеваться, а я привычно прошлась целительским сканирующим заклинанием и замерла. Прошлась ещё раз и ещё… Но все они показывали одно и то же — в моей помощи пациент больше не нуждается. Более того, теперь у него исчезли все ограничения на использование магии: его Дар сиял и требовал выхода.

— Всё, Вальдемар, проклятие окончательно развеялось, — сообщила я. — Процедур больше не будет.

— А последний раз, контрольный? — почти жалобно попросил он. — Я уже настроился.

— Что вам сделают массаж? — язвительно спросила бабушка. — Для этого найдутся другие желающие.

— Но они мне неинтересны.

— Вот именно, — сказала бабушка и взяла меня за руку. — Каролина, тебе больше нечего делать в одной комнате с полуголым инором. И слава Богине — ещё одна компрометирующая ситуация была бы совершенно лишней.

Она вывела меня из комнаты, а я поняла, что чувствую себя совершенно опустошённой — цели я достигла, но не представляла, что дальше делать. Наверное, правильнее всего будет вернуться в Гаэрру? Но мне хотелось узнать, чем закончится история с Линденами. И не просто узнать, а посодействовать правильному окончанию. А ещё хотела понять для себя, что для меня значил Вальдемар. Сейчас он перестал быть моим пациентом, а значит, ограничений на отношения больше не было. Впрочем, они не особо смущали нас и раньше.