Мой злодей (СИ) - Власова Мария Игоревна

– Пускай о красивом почерке беспокоятся те леди, у которой над головой не висит огромный плакат с надписью: «наследница промышленной империи Карвалье».

Его холодный взгляд прошелся по мне с интересом, а затем вернулся к моему письму. Ещё никогда мне не было так неловко, когда кто-то читал мою писанину в голос. Хотя нет, не считая того глупого признания в школе, тогда было хуже. Отдам должное Анри, он даже не улыбнулся, а наоборот, прочитал все письмо с ровной интонацией и небольшой морщинкой у переносицы. Настоящий мужчина, не то, что тот сопливый мальчишка, который за счет меня пытался поднять свой авторитет в классе.

– «Мой возлюбленный, – он посмотрел на меня так выразительно, точно я не имела права даже знать это слово, не то, что употреблять по отношению к нему, – как я ждала вашего письма! С самого утра меня трясло от желания написать вам о своих чувствах. От нашего танца и поцелуя у меня до сих пор кружится голова. Вы подобны целебной влаге, я нуждаюсь в вас с каждым мгновением все сильней! Обязательно встречусь с вами в четвертом часу в вашем загородном имении, что возле Лунного озера. Не волнуйтесь, я приеду совершенно одна и буду ждать вас, пока вы не придете.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍П.С. Помните, мы говорили о пословице и книге, в которой я ее увидела? Я нашла ту книгу! Древнее издание, единственный экземпляр во всей Романии… Я привезу ее с собой в знак своей любви к вам! С нетерпением жду нашей встречи, Рианна де Карвалье!».

Не засмеяться в конце было очень сложно. Я, когда описывала утреннюю тряску, головокружение и жажду от похмелья в романтичном ключе никак не думала о том, как это будет звучать на слух. Да, я хороша в любовных письмах! Однако неловкость от возможности того, что он мог воспринять это письмо серьёзно, несколько поубавила мой пыл. Дочитав письмо, опустил его и посмотрел на меня тем же холодным взглядом, но в этот раз я готова поклясться, что увидела в его взгляде какую-то искру. Вряд ли он хоть одной фразе из этого письма поверил, но упоминание книги должно было сыграть на его любопытстве и, по-видимому, сыграло, раз уж он примчался сюда. Вопрос о том, как он меня здесь нашёл, так и крутится на языке, но я говорю совсем не об этом.

– Вы носите моё письмо возле сердца, – многозначительно протянула, уже не пытаясь скрыть улыбку, – это так мило.

По идее моя глумливая фраза должна была его взбесить так же, как и взбесило подобное письмо, но он только улыбнулся. Черты лица расслабились, но я все равно почувствовала некий дискомфорт, когда он подался чуть вперед и, сжимая письма в руках, слегка уперся ими в стол. Он как будто давал понять, что границы, которые нас отделяют друг от друга куда меньше, чем я думаю. Когда затем он жестко смял письмо, я почувствовала, словно вместо бумаги он сжал моё горло.

– Признаю, я вас недооценивал. Вы – довольно умная леди, – сказал он таким тоном, что и не поймёшь: комплимент это или камень в мой огород.

– Граф, в том, чтобы написать вам письмо, нет ничего умного, – парировала, делая акцент на последних словах, не удержав улыбку.

– Я говорю не о самом письме, а шантаже, которым вы хотели заманить меня на эту подставную встречу, – его холодный взгляд как-то равнодушно прошелся по окружающей обстановке, а выражение лица приобрело высокомерные черты. Уверена, он понял мой сомнительный комплимент, но решил не реагировать на него. Кто-то считает себя выше моего своеобразного юмора.

– Шантаж? – отыграла искреннее удивление. – О чем вы, граф? Разве леди может знать, что это слово означает?

Я бы ещё и глазами могла похлопать, чтобы совсем за дурочку скосить, но не стала. Если от игры в недалекую я отказалась, то от маленькой мести не смогла отказаться.

– Вы сомневаетесь в моих чувствах? – я даже резко вздохнула, будто бы подобное подозрение меня оскорбило. – Как вы можете так запятнать мою честь?! Я же…

Специально не договариваю, выразительно смотря на него. Словно я могу забыть, как он унизил меня на балу, не используя слов! Анри улыбнулся и внезапно разжал руку с письмом.

– Правда ли в этом письме или ложь не имеет значения, леди Рианна, – сказал он и вместо того, чтобы избавиться от письма, почему-то вложил его в конверт и спрятал обратно в пиджак, как и второе. Он откинулся на спинку дивана, вроде как наконец-то выяснив то, что его волновало. Я даже немного растерялась, ибо не понимаю: на чем прокололась и что такого особенного ему сказала.

– Почему? – не выдержала и спросила прямо.

– Вы выбрали очень неподходящее время, чтобы втянуть меня в свои дела, – сказал он как-то высокопарно, чем только взбесил.

– В свои дела?! – не удержалась от иронии и праведного недовольства. – Это мне первой пришло письмо от человека, представившегося вашим именем! Так что это ваши разборки, в которые меня втянули, и вам следовало с ними разбираться!

На моё открытое негодование он отреагировал легкой усмешкой и довольно самоуверенной рожей. Вот он царь и пуп земли в одной лошадиной морде! Вот был бы он ещё не настолько красив, даже со своим жутким шрамом, мурашки от этой улыбки.

– Никто в здравом уме не представился бы моим именем и не написал бы подобное письмо, – выразительно коснулся пиджака и кармана, где он спрятал конверты, – так что это ваши недоброжелатели.

Да кому он заливает? Он же злодей в этой истории! Кто меня может желать подставить? Сью? Да она первая знает, что невинная Рианна не пойдет на встречу с графом, потому что она влюблена в Стефана и никогда не пойдет против воли отца. Какие ещё у меня могут быть враги? Да никаких! А вот у местного зла, да ещё и в подполье, ещё как могут быть! Даже настолько отмороженные, что посчитали забавным, если граф Ратморский напишет письмо с просьбой о свидании с калекой!

У меня вырвался иронический смешок, подтверждающий, что я не сильно доверяю его экспертному мнению касательно недоброжелателей.

– Как вы можете так запятнать мою честь? – явно спародировал он меня в своем возмущении.

– Действительно, какие у графа Ратморского могут быть недоброжелатели? – хлопнула себя по лбу, будто бы наказывая себя за эти слова. – У нашего Беловолосого принца нет изъянов, просто ангел, сошедший с небес!

От сарказма и иронии в моем голосе попахивает истерикой, я даже не сразу замечаю, какую очередную ошибку совершила, когда он резко садится прямо, смотря на меня неотрывно.

– «Ангел, сошедший с небес»? – переспросил он с таким видом, словно поймал меня на лжи. – Вы говорите странными словами, леди. Кто такой Ангел?

– Каждый использует речевые обороты и сравнения в меру своей начитанности и эрудированности. То, что вы не знаете элементарные поговорки – признак скудности вашего ума!

Зря я ему принялась грубить, его глаза нехорошо блеснули. Он неожиданно вскинул руку и почти неощутимо коснулся ею моей щеки, буквально кончиками пальцев. Но этого хватило, чтобы по всему моему телу прошлась волна мурашек. Я даже дышать забыла, не то, что отстраниться или перестать на него смотреть.

– У вас все тот же острый язычок, – прохрипел он тихим голосом, что вызвал у меня ещё один марш-парад мурашек. Так, нужно собраться, пока я тут не расплавилась, как шоколадка на солнце. Увы, шоколадки под действием алкогольного сока не очень способны здраво мыслить.

– Желаете его наказать? – вырвалось у меня, причем с явным вызовом.

Готова поклясться, что в его взгляде на мгновение проскользнул уже знакомый мне интерес, но затем он отстранился и посмотрел на меня так же, как прежде: со смесью гнева и недовольства.

– Боюсь, что в свете той шумихи, что подняло ваше письмо, придётся отложить, – проговорил он с плоской, как доска, иронией.

– Шумихой? – слегка растерянно переспросила. Элла, безусловно, должна была действовать скрытно.

– Как я уже говорил, вы выбрали неподходящее время для письма, – не торопился отвечать граф, с интересом меня рассматривая. – Я как раз обедал с советником короля…