Кучеренко Александрович - Серая эльфийка
Брюнетка вздохнула, опустила свои карие глаза к полу и пошла принимать душ.
— Да не волнуйтесь, тетя Теоларинэ, — крикнул я ей вслед, — Вотар тоже по уши в вас втюрился. Уж влюблённые мужики у всех народов одинаковые. Я заметил, как он на вас смотрит и как, затаив дыхание, слушает ваш голос.
— Спасибо, малыш, надеюсь это так, — донеслось из ванной комнаты.
***Вотар. Естественно утром уйти вовремя не получилось. Едва "Скорая помощь" увезла верзилу (слава богу, тот отделался всего лишь защемлением каких-то позвонковых дисков и через полгодика — как раз к суду, оклемается), как пришлось давать показания полиции. Дело это, вопреки сложившемуся по сериалам мнению, не быстрое. Но спасибо за то, что хоть на месте всё записали, а не пригласили для этого в свой "офис". Следом пожаловал шеф. Причём, ему удалось меня приятно удивить: извинился, дал премию к Новому году, затем ещё одну за задержание, всплакнул, пообещал повысить в разы зарплату и должность своего заместителя. А когда услышал мой отказ, по-отечески обнял, ещё пустил слезу, высморкался и сказал, что в любой момент готов с распростертыми объятиями принять обратно такого ценного сотрудника.
Нет уж, спасибо, увольте. Работа, конечно, за исключением некоторых моментов, не пыльная. Но сегодняшний случай окончательно отбил охоту рисковать жизнью непонятно ради чего. Теперь, когда всё закончилось, до меня дурака дошло, как опасно близко я находился обрыва в пропасть. И непонятно, за какой волосок Судьба сумела меня втащить обратно.
Распрощавшись со всеми, я направился к выходу. Буквально перед порогом конторы меня ожидала "Волга" с синими номерами и с распахнутой дверью.
— Сергей Алексеевич Тарасов? — обратился ко мне показавшийся из неё дядька в сером пиджаке.
— Да, — ответил я и выжидающе посмотрел на незнакомца.
Наверное, улыбка на моём лице уже превратилась в некую расстроенную гримасу, потому что собеседник сменил официальный тон на более непринуждённый, почти приятельский:
— Разрешите представиться: заместитель начальника следственного отдела майор Васильев Фёдор Петрович. Позволите задать вам несколько вопросов?
Взглянул в распахнутую "корочку" и еще больше упал духом.
— Но я уже все рассказал вашим сотрудникам.
— Нет-нет, вы меня неправильно поняли. Это по поводу другого дела.
— Какого ещё "другого"?
— Да, не волнуйтесь вы так, Сергей Алексеевич. Вас никто ни в чём не обвиняет. Возможно, вы являетесь свидетелем событий, произошедших около сувенирного магазина в пятницу вечером.
Опа (если не сказать более грубо) — приплыли.
— Не пойму о чём вы говорите, — как-то неубедительно даже для самого себя солгал я.
— Я сейчас помогу вспомнить, — заботливо уверил меня майор. — Вы не будете против того, если наш разговор мы продолжим в машине?
— Спасибо, но в данный момент очень я спешу, может быть как-нибудь в другой раз? — начал говорить я ерунду.
— Не беспокойтесь: это займёт совсем мало времени. После беседы мы с удовольствием отвезём вас в нужное место. И если хотите, даже с "мигалками". Ну не повестку же мне вам, в самом деле, присылать?
— Спасибо, не надо повестку с "мигалками", — вежливо отказался я и подумал, что самому будет полезно узнать, что удалось им "разнюхать". — Хорошо, согласен. Но уверяю: вы впустую потратите своё драгоценное время. Что конкретно вас интересует?
***Майор Васильев.
— Костя, пойди, прогуляйся минут десять, — сказал я водителю. Лейтенант Соболев захлопнул за собой дверь, и мы с Тарасовым остались в салоне "Волги" одни. Метод доверительного отношения к опрашиваемому, вкупе с демонстрацией недоверия к собственному сотруднику, сработал — парень немного расслабился. Это хорошо.
— Итак, Сергей Алексеевич, вспомните, пожалуйста, где вы провели вечер и ночь с двадцать третьего на двадцать четвёртое декабря? — задал я первый вопрос.
— Сначала был дома, а потом часов в одиннадцать отправился в "Метелицу", сестру забрать. Меня там многие знакомые видели, могут подтвердить.
— Забрали сестру?
— Да, конечно. Не сразу конечно, толпа там была большая. Пришлось даже через громкоговоритель позвать.
— А на чём вы добирались до клуба?
— Туда — частично на общественном транспорте, частично пешком. Обратно — на "такси".
— Не припомните, автомобиль, какой фирмы обслуживал вашу поездку?
— Да, никакой — частника поймали.
Пока похоже на правду, но и зацепиться не за что.
— А по пути с вами ничего не происходило, может, где останавливались или встречали кого?
— Нет, ничего такого не было.
А вот сейчас занервничал, значит, лукавишь дружок.
— Взгляните на эту фотографии, — протянул я фото Добровольского и Сидорчука, — кто-нибудь из них вам знаком?
— Нет, в первый раз вижу. Хотя стоп, это лицо иногда мелькало в прессе, политик кажется какой-то.
Ага, не хочешь признаваться. Ладно, продолжим. И не таких выводили на чистую воду.
— Это депутат государственной думы, которого вместе с охраной убили в тот самый вечер.
— Да вы что? — неправдоподобно удивился Сергей.
— Но перед этим, — продолжил я, и показал на старшину. — Вот этот человек, задержал вас, гражданин Тарасов, в компании с неизвестной особой около разбитой витрины того самого сувенирного магазина, где и произошло преступление. И даже проверил ваш паспорт.
— Это невозможно — паспорт я потерял неделю назад, и даже написал по этому поводу заявление в милицию, — бессовестно врал парень.
— В каком отделении лежит ваше заявление? — решил я подловить его на лжи.
— В отделении хутора Весёлый, по месту жительства, — парень явно блефовал, но знал, что подтвердить прямо сейчас это невозможно. Даже нахально добавил: — Можете проверить.
— И проверим! — вспылил я, но потом снова совладал с собой и "включил доброго полицейского": — Понимаю, почему ты не признаешься. Во-первых, не хочешь подставлять подругу, которая возможно, и не виновата, а только защищалась. Во-вторых, боишься мести мафии. Ведь, как я убедился, ты — смышлёный малый, и наверняка по ходу знакомства с депутатом, смекнул какой он "политикой" занимается. В-третьих, мне известно, что ты получил серьёзное ранение. И, честно говоря, изучив свидетельские показаниям, вначале я даже подумал, что бандиты убили тебя. Слава богу, обошлось. Удивительно, как ты с такой раной смог сегодня двух преступников задержать. Ты пойми, Сережа: я же помочь хочу. Даже сейчас, замечаешь, что мы просто беседуем, и я даже не протоколирую наш разговор?
Тарасов ответил не сразу. Значит, колеблется и вот-вот начнёт говорить правду.
— Надо же, бандит оказался членом государственной думы. Как вообще происходят такие вещи? Кто за это в ответе? — неожиданно спросил меня Сергей. Затем продолжил: — Знаете, Фёдор Петрович, скорее всего, вы действительно хороший человек и хотите помочь. И я даже допускаю мысль, что у вас нет с собой диктофона. И правда, зачем он нужен, когда в служебном автомобиле есть встроенная записывающая аппаратура? Но повторяю ещё раз, в том месте был не я. Возможно этот кто-то, нашел или даже украл мой паспорт и загримировался под меня. Уж не знаю, с какой целью — у вас опыт общения с такими субъектами богаче, придумайте сами. А милиционер в темноте мог и перепутать.
Да, крепкий "орешек" попался. И про "жучки" догадался. Ну, ничего, "расколем".
— То есть вы настаиваете, на очной ставке со старшиной Сидорчуком?
— Да мне всё равно. Ещё раз повторяю: я не виноват! Хотите, уничтожу единственную улику, по которой вы ещё могли бы ко мне прицепиться, и покажу то место, в которое меня якобы смертельно ранили?
— Да уж, если не трудно.
Парень расстегнул куртку и задрал свитер. Хм, даже царапины нет. Но этого не может быть!
— Странно, никаких следов. Однако, дружок, ты всё же попался! Откуда ты знаешь, что ранение было в живот? — улыбнулся я, осознавая, что всё-таки "подцепил рыбёшку на крючок".
Парень ничуть не смутился и пояснил:
— Если логически поразмыслить, то тут всё очень просто: навряд ли можно лишиться жизни от повреждения ноги или руки — инвалидом стать — запросто; ранения в голову -обычно смертельны, ну или их заметно; остается туловище, живот либо спина, которую я просто не успел вам показать.
— Что ж, молодец! Опять выскользнул! Таких бы мыслителей нам в отдел!
— Спасибо, вы уже не первый сегодня, кто предлагает мне "тёпленькое" местечко. Однако мне пора идти. Вы не возражаете?
— Иди, Сергей. Только знай: я всё равно тебе не верю, и, несмотря на это, до сих пор хочу помочь. Если передумаешь или что вспомнишь — позвони по этому телефону.
— Спасибо, до свидания.
— До встречи. Может всё-таки подбросить?
