Андрей Жвалевский - Личное дело Мергионы или Четыре чертовы дюжины

– Надеюсь, – тягуче произнесла она, – вы тридцать три раза подумали, прежде чем отрывать меня от важной и секретной операции, имеющей…

– Госпожа Пейджер, – перебил ее Тотктонада, – вы меня узнаете?

Последовало выразительное молчание, после чего появилось изображение.

Мама Мергионы сидела в собственной спальне с клубничной маской на лице. МакКанарейкл многозначительно хмыкнула. Зевс поперхнулся. Югорус Лужж подумал: «Так вот что означали слова „не пугайтесь, когда ответит“».

– Мерги опять что-то натворила? – спросила Горгона, окинув собравшихся взглядом и обнаружив среди присутствующих профессоров Первертса.

– Да, – замялся Лужж, – то есть нет…

– А по какому поводу здесь собралось столько полномочных представителей? – поинтересовалась миссис Пейджер.

– Да мы просто сопровождаем войска! – пояснил Анубис.

– По уставу любое воинское подразделение крупнее армии, – продолжил Перун, – должен сопровождать верховный бог.

– Особенно если столкновение может привести к серьезным магическим последствиям, – заключил Тор.

– То есть все в порядке? – сделала вывод Пейджер-старшая.

Полномочные представители начали багроветь.

– Я с ума сойду с этими Пейджерами! – простонал Тотктонада. – Кто-нибудь, разъясните ситуацию, пожалуйста.

Браунинг откашлялся и приступил к рассказу:

– Когда я приехал в Безмозглон с приказом о его расформировании…

– Безмозглон расформирован? – Горгона впервые потеряла хладнокровие. – Вот так номер!

И покосилась куда-то в сторону.

Пока пастор-маг кратко излагал приключения Мергионы, изложенные в предыдущих пятидесяти главах, Горгона успела снять маску, вернее, заменить ее слоем косметики.

– Значит, – сказала она, – моя девочка отправилась искать папу.

– Всего-то! – взорвался Мардук. – Какие пустяки! Девочка поехала к папе! А по дороге похитила основополагающий артефакт и довела мир до военного положения и всеобщей мобилизации!

Горгона опять глянула в сторону и кивнула. Хлопнула дверь.

– Ну, эта проблема, считайте, уже решена. Брэд возьмет Игу… Короче, они скоро встретятся.

– То есть Брэд Пейджер все это время был у вас дома, – мрачно произнес Тотктонада.

– Как хороший муж, – ответила Горгона. – Где он еще мог быть? Ладно, что вам еще нужно?

– Обуздайте свою доченьку! – закричали Виракоча и Уицилопочтли.

– Я никому не позволю ограничивать свободу дочери из-за каких-то там основополагающих артефактов, – сказала Пейджер-старшая. – У вас все? До свиданья.

И отключилась.

Мертвую тишину нарушила Глория Мунди, которая вновь обрела способность говорить. Первым делом глава Лиги Магов отстояла свои права:

– Налагаю вето на все попытки заткнуть мне рот!

– Мадам, – сказал Тотктонада, – вы так долго молчали. Видимо, вы успели придумать выход из сложившейся ситуации?

– Нет, – отрезала глава Лиги, – я не умею думать молча, – и надолго замолчала.

Родительское собрание пригорюнилось.

– Специалист нужен, – заявил Шива, – который в детях умеет разбираться.

И тут настал звездный час кота Кисера.

– Я знаю, кто вам нужен, – сказал он и лениво шевельнул хвостом.

Глава пятьдесят вторая. Мергиона получает всё

И тогда я сказал ему: «Мальчик, отойди от кингстона!»

– …может взорваться, – сказал дядя А, огляделся и вежливо наклонил голову. – Амфибрахий Плюх, замзав детского сада «Бэби-сити». С кем имею честь?

Вежливо выслушав имена всех, с кем ему пришлось иметь честь (даже имя негритянского шамана было выслушано с неподдельным вниманием), дядя А повернулся к Кисеру.

– Уважаемый Кисер, не стоило меня вызывать столь стремительно. В этот момент малютка Пеппи стоит перед котлом с рыбьим жиром, сжимая в одной руке заклинание Ба, а в другой – Бах. Как ты думаешь, что случится, когда она их смешает?

– Подумаешь, – потянулся Кисер, – одним котлом с рыбьим жиром станет меньше.

Амфибрахий тяжко вздохнул:

– Кисер, ты – единственная моя педагогическая неудача.

– У нас как раз есть работенка для такого замечательного педагога! – заявил Тотктонада…

…Молодой резвый дракон Ига черной стрелой несся над Индийским океаном. Его наездник, почти неразличимый в лучах уходящего на запад солнца, потянул поводья, направляя отклонившегося в сторону острова Суматра дракона. До Австралии оставалось десять минут лета…

– …А чего вы, собственно, боитесь? – спросил дядя А, после того как маги и боги, буквально посыпая головы пеплом, изложили положение дел.

– Как чего?! – изумился Мардук. – А вдруг она решит завладеть Двумя Чашами и использовать их?

– А разве она ими… то есть Рыжиком не завладела? – уточнил замзав. – Как я догадываюсь, они и сейчас вместе.

Лица участников совещания стали вытягиваться. Особенно забавно это смотрелось в исполнении четырехликого Брахмы.

– Да успокойтесь вы! – рассмеялся дядя А. – Ей даже в голову не придет использовать собственного друга. У нее с друзьями другие отношения…

…Рыжик осторожно положил белую голову на плечо Мергионе.

– Хорошо тебе, – сказала девочка, – всегда чистый, ухоженный. Как я сразу не сообразила, что ты – могущественное магическое создание? У меня вон волосы уже совсем грязные.

Верблюд вздохнул, прижался к Мерги поплотнее и прикрыл глаза. И в тот же миг девочка услышала тяжелые верблюжьи мысли: о том, как долгие века его гоняют с места на место; о назойливых людишках, которые пытались с его помощью править миром, а не могли совладать с собственными мелкими «хочу»; о циклопах – неплохих, но довольно ограниченных ребятах, которые за все эти века и слова доброго Рыжику не сказали… А еще о том, что она, Мергиона, успела наговорить ему добрых слов больше, чем все остальные, вместе взятые…

– …Мы правильно вас поняли? – медленно произнес Зевс. – Вы предлагаете оставить Две Чаши девчонке?

– Не пойдет! – тряхнула головой МакКанарейкл. – Если Мергионе не придумать серьезного, сложного дела, она точно заставит своего Рыжика какие-нибудь фокусы показывать. Просто от безделья.

– Какое дело можно придумать для девчонки, за которой постоянно таскается верблюд? – почесал собачью голову Анубис. – Сахару вспахивать?

– А что тут придумывать? – удивился Амфибрахий. – Все же ясно. Обязательно поручите ей это серьезное, сложное и ответственное дело… – тут дядя А насторожился и попросил. – Будьте любезны, перенесите меня назад. Что-то у меня нехорошее предчувствие. Кисер?

Волшебный кот, будто не понимая, о чем речь, смотрел на педагога большими желтыми глазами. Браунинг и Лужж переглянулись и подняли свои магические инструменты: палочку и четки.

– Ловко, – сказал Уицилопочтли, когда дядя А с красивым зеленым хлопком исчез, – только я не понял, о чем он говорил. Что за «это ответственное дело»?

– Серьезное, сложное и ответственное дело, – проговорил Браунинг, светлея лицом, – сейчас только одно. Уважаемый педагог предложил поручить охрану Двух Чаш самой Мергионе…

– …бедный, бедный Рыжик, – Мерги продолжала гладить пригорюнившийся артефакт. – Надо тебе как-то помочь.

Девочка украдкой огляделась. Циклопы водили толстыми пальцами по большому глобусу и шепотом обсуждали новое место хранения Двух Чаш. На охраняемого и его подругу они почти не смотрели…

…В шатре воцарилось молчание. Никто не мог поверить, что такую сложную проблему удалось решить таким простым способом. Даже голосование прошло в абсолютной тишине. Напряжение немного ослабло только после небольшого скандала с индийскими богами, которые подняли шесть рук, засчитанных всего за один голос.

– Я же сразу сказал! Первертс! И Мерги, и верблюд будут там в полной безопасности! – торжественно заявил Лужж и вдруг забеспокоился. – Вы же не закроете мне доступ к Чашам?

– Нет, уважаемый профессор, – ухмыльнулся Тотктоиада. – Пожалуйста. Только не забудьте получить особое разрешение Департамента безопасности, утвердить его в Отделе по борьбе со злоупотреблениями и завизировать у премьер-министра. Документ получит входящий и исходящий номера, отлежится в Канцелярии премьера и отправится на рассмотрение в Департамент экологии магии, затем на согласование в Департамент юридических тонкостей, оттуда в международный отдел, потом в Интеркол, далее в секретариат Лиги магов…

Лужж увял.

– А после всего этого вам еще придется уговорить Мергиону на применение ее Рыжика, – заметил Браунинг.

Представители пантеонов заулыбались. Богам было приятно, что в дураках остались не только они.

– Все, мир установлен? – спросила Глория Мунди. – Что бы вы без меня делали!