Карина Пьянкова - Ложь во спасение
Ну да, был бы кто послабее, то после такого воздействия ходил бы за ней как привязанный до конца жизни в глаза заглядывал. Но это же каэ Орон.
— Именно привороженный! Ты же сама прекрасно знаешь, что когда кто-то насильственно вмешивается в сознание, оно начинает сопротивляться, а если учесть, что воля у каэ Орона крепкая… Да он и не может испытывать любовь к человеку, это физиологически не предусмотрено. Каэ Орон поймет, что случилось. И попытается устранить причину своего состояния.
— Приворот — это же не создание чувств у объекта! — возмутилась сестра. — Он вызывает лишь необходимость присутствия рядом определенного человека, не более.
— Это ваш приворот, человеческий. Он примитивен. Приворот кахэ — это именно сотворение любви там, где ее изначально не было. Теперь он тебя любит. И при этом понимает, что вызвало его чувства, это в несколько раз мучительнее. Риннэлис побледнела. Потом посмотрела с опаской на лежащего оборотня.
— Я попробую пока как-то снять эффект твоего заклятья, но посмотрим, что случится после наступления рассвета.
И Риэнхарн несколько часов подряд заклинал своего кровника, надеясь, что его магия окажется сильнее того приворота, что сотворила сестра.
Лорд все не приходил в себя, и я малодушно молила богов, чтобы он не очнулся никогда. Приворожить оборотня! Да большей глупости я совершить просто не могла. Уж лучше бы просто позволила ларэ Элоре забрать его, тогда проблем было бы ощутимо меньше. Подчинение воли — я бы такого точно не простила, а я ведь гораздо сдержаннее оборотня.
Мертвая ларэ Элора теперь казалось мне менее страшной, чем живой лорд Линх. Риэнхарн старательно шептал над ним, пытаясь снять заклятие, наложенное мною, но судя по тому, что брат хмурился все сильнее, учудила я нечто не очень хорошее.
— Как бы ты его еще и до сумасшествия не довела, — пробормотал кахэ во время передышки.
— Все… плохо? — тихо спросила я.
— Нет, — покачал головой он. И только я облегченно выдохнула, как добавил: — Все очень плохо. Обрадовал.
— Может, я попробую? — предложила я. Жить хотелось безумно, поэтому я что угодно готова была сделать, лишь бы избежать участи быть загрызенной Третьим лордом.
— Не лезь уж лучше. Сама не снимешь. Силы ты точно не пожалела… Что ты такое к нему испытывала, что приворот вышел таким сильным? Я задумалась.
— Ненависть. Уважение. Благодарность. Страх.
— Жуткое сочетание…
Небо стало бледно-серым. Светало. Мертвая, еще раз обратившись напоследок к возлюбленному, тяжело воздохнула и ушла.
— Ну… Я тоже, наверное, пойду, — пробормотала я.
— Боишься? — издевательски протянул брат.
Очевидно, моя идиотская выходка исчерпала-таки его терпение и теперь при общении со мной родич уже не будет столь благодушен.
— Опасаюсь, — отозвалась я. — Хочется избежать беседы с его светлостью в расстроенных чувствах.
— Особенно если учесть, что именно ты эти чувства и расстроила, — не щадил моего самолюбия Риэнхарн.
Я раздосадованно поморщилась. Да, я попала впросак, но все же лорд остался жив. Не сделай я того, что сделала, — и его получила бы нежить.
— Ты же не думаешь, что сумеешь спрятаться от каэ Орона в его собственном замке, который он к тому же и на собственную кровь заклял? Ну ничего себе. Я почувствовала, как кровь отхлынула от моего лица.
— Э… И что делать? — спросила я у Риэнхарна, надеясь, что он все же не оставит меня один на один с взбесившимся оборотнем. — Из замка мне не вырваться.
— Иди к себе в комнату и заговори как следует дверь. Именно заговори, на наш южный манер, обычная магия тут не поможет, каэ Орон защиту пробивает быстро. А я попробую отвлечь его от тебя и буду пытаться снять приворот. Я немного расслабилась. Все-таки брат меня не бросит. От этой мысли стало легче.
— Ну, может быть, ты уже все исправил, — неуверенно пролепетала я.
Кахэ настолько красноречиво скривился, что сразу можно было понять: такой вариант он считает наименее вероятным. И почему я все всегда делаю настолько качественно? Даже то, чего лучше бы и вовсе не делать. Третий лорд тихо застонал и пошевелился. Я оцепенела.
— Бегом отсюда! — рявкнул на меня Риэнхарн.
За ночь я безумно вымоталась и искренне считала, что бег мне уже не по силам, однако после окрика брата я припустила так, как прежде никогда в жизни не бегала.
Линх приходил в себя медленно, неохотно. Что произошло до того, как он потерял сознание, лорд помнил крайне смутно. Элора… Кажется, она приходила и звала его, а вот потом… При попытке вспомнить виски сдавливало болью. Но что-то ведь было… В груди разливалось какое-то теплое чувство… И тут перед глазами встало женское лицо. Человеческое. Риннэлис Тьен. Из горла оборотня вырвался рык. Эта ведьма, южанское отродье, применила к нему приворот. Голова заболела с новой силой. Тварь…
Сознание лорда чудовищным образом разрывалось надвое, и это было мучительно: с одной стороны, желание видеть ее, прикоснуться к ней, нежность, с другой — почти тошнота от того, что он думает так о человеке. Для Линха это было сродни тому, как если бы он вдруг пожелал животное, — столь же отвратительно и противоестественно. А еще он прекрасно понимал, чем были вызваны его странные чувства. Гадина вторглась в его сознание, заставила испытывать то, что он просто не мог испытывать.
— Каэ Орон, ты как? — раздался рядом голос Аэна.
— Где она? — хрипло спросил оборотень. — Где эта нечистокровная дрянь?!
— Каэ Орон…
— Заткнись! — заорал на него Линх, поднимаясь с пола. — Я все равно узнаю, в какую нору забралась эта змея, и голову ей оторву!
Лорду казалось, он сходит с ума. А может быть, так оно и было. Два желания, совершенно противоположных, боролись в нем, и знание, что одно из них наведенное, не слишком помогало сохранить ясность рассудка.
— Каэ Орон, она хотела как лучше! Она все-таки спасла тебя!
Линх дико, безумно расхохотался. Да разве же это спасение? Он же просто сходит с ума… Вот и все.
— Да лучше бы вы меня к rihasse выпустили!
Тьен он убьет. Возможно, это снимет ее заклятье, возможно, нет, но за то, что она сделала с ним, девка поплатится.
Линх прикрыл глаза и стал мысленно исследовать замок. Конечно, полностью после вчерашнего лорд еще не отошел, так ему же и не надо устраивать обрушение сводов. Только бы найти, а уж убить ее он должен своими руками.
Оборотень предполагал, что после произошедшего человеческая дрянь забьется в самый дальний и темный угол, но нет, она позволила себе наглость находиться в отведенных ей комнатах. Что ж, так даже лучше. Стоило оборотню рвануться к выходу, как дорогу ему преградил кахэ.
— Ты меня не остановишь, Аэн! — прорычал Линх. — Лучше убирайся, пока я не убил тебя!
И плевать на обычаи и на статус посла южан! Он смеет пытаться помешать оборотню осуществить месть — он умрет.
— Не остановлю, так хотя бы задержу! — решительно ответил кахэ.
До Линха дошло, что кровник, по сути, безоружен, если не считать короткого кинжала, но такой игрушкой не защитишься от клыков и когтей оборотня. Идиот, но идиот храбрый. Кинуться против Рыси, только чтобы выиграть для человеческой твари несколько лишних минут.
Аэна Линх просто швырнул о стену, сам же, не медля ни секунды, ринулся туда, где находилась Тьен.
Подданные шарахались в стороны, едва завидев перекошенное яростью лицо своего правителя. О да, пожалуй, ни разу за всю свою жизнь Линх каэ Орон не пребывал в большем бешенстве.
Я редко молюсь богам, предпочитая надеяться на собственные силы, но когда в дверь ударили так, что штукатурка со стен посыпалась, я тихо стала бормотать все известные мне обращения к высшим силам. Рев из коридора доносился такой, что я даже боялась представить, что со мной сделает лорд, когда доберется. Через пять минут попыток вынести дверь я решила, что уж лучше буду читать заклинания, а не дергать богов за подол. Толку уж точно будет больше.
Стандартную защиту, изученную еще в академии, я чередовала со всеми известными защитными заклятьями кахэ. А оборотень срывал мои защитные построения одно за другим. Только в моменты, когда смерть с интересом заглядывает тебе в глаза, понимаешь, насколько же сильно, оказывается, хочется жить.
Когда со стороны камина донесся шум, я едва не заорала в голос. А потом готова была разрыдаться от облегчения: в комнату, используя проторенную дорожку ларо Эрика, влез мой бессменный телохранитель.
— Ларэ, что у вас тут творится? — встревоженно спросил ларо каэ Верр, на всякий случай обнажая меч.
— Меня убивают, — честно сообщила я.
— Кто? — поразился мой верный нянь.
— Третий лорд.
— За что?!
— За дело, — признала я моральное право на ярость правителя клана.
Ларо каэ Верр затравленно посмотрел на сотрясаемую ударами дверь и побледнел. Я прекрасно понимала, что оборотень сейчас чувствует, и нисколько его не винила. Я для него никто, он возился со мной лишь по приказу своего лорда, теперь же этот лорд хочет моей крови. И верный подданный обязан всеми силами способствовать исполнению желания своего правителя.
