Лидия. Головная боль академии (СИ) - Лавру Натали
– Это моя сестра Лия Ферб, а это её подруга Катарина аль Тикси. Обе готовы пройти экзаменовку.
В моих глазах застыл вопрос, даже не так: ВОПРОСИЩЕ!
«Что??? Какая ещё сестра? Ты что это удумал, папуля?»
– Отлично, – кивнул господин де Уолш, даже не глянув на нас с Кэт. – Сейчас придёт куратор второго курса боевого факультета, поможет адепткам разместиться в комнате для абитуриентов и покажет полосу препятствий, которую они должны будут сдать.
– Прошу прощения, – вмешалась я, и старик поднял на меня свои старческие серые глаза с нездорово-жёлтыми белками. – Я поступаю на факультет целительства, а Катарина аль Тикси – на артефакторику.
– Это неважно, юная леди. Мы из всех здесь растим боевиков. Условия жёсткие. Вы вправе отказаться от обучения в любой момент, – равнодушно ответил старикан, снова глядя в бумаги, лежащие на столе. – А вот вас, Лиэль, – как-как он назвал моего папу? – я был бы рад видеть в рядах наших бойцов.
Папа неопределённо качнул головой, мол, это для меня честь, но я ещё подумаю.
В кабинет постучались, и в дверном проёме возникло... возникла тётенька-великанша, ростом не вписывающаяся в косяк.
– Здравия желаю, полковник де Уолш! Прапорщик Тули по вашему запросу прибыла!
– Вольно, прапорщик Тули. Проводи абитуриенток до их временной комнаты, затем покажи, где они будут проходить вступительный экзамен.
На нас посмотрели, как на насекомых, сверху вниз.
Я ответила «крошке» Тули ироничным взглядом, типа: «Сама ты насекомое!».
В общем, попой чую: не подружимся.
– За мной! – пробасила «крошка» и вышла первая.
– Пока, п... Лиэль! – быстро исправилась я и чмокнула папу в щёку.
– Удачи! – искренне пожелал он.
И мы покатили по коридору наши чемоданы на колёсиках.
– Значит, так: по корпусам не шляемся! В столовую ходим чётко по расписанию! Хвостами не крутим!
– Мы люди, в смысле, полукровки. У нас нет хвостов, – ответила я.
– Не бол-тать! – командирским голосом возвестила «крошка» Тули, а эхо в коридоре несколько раз повторило: «Ать! Ать! Ать!»
Кхм, смешная тётенька, да. Хотя на вид ей лет двадцать семь, вряд ли больше. Но всё равно она уже тётенька, матёрая такая.
Нас вывели на улицу, и я поняла: у нас в чемоданах нет настолько тёплой одежды. Мела и завывала метель, видимость была метров пятьдесят, не больше. Мы с Кэт тут же расчехлили поклажу и напялили свои коротенькие шубейки.
– Форму на экзамен вам выдадут, – сообщила Тули и повела нас прямо по сугробам (тащите своё барахло как хотите!).
Северная академия представляла собой огромный замок из тёмно-серого камня (из него мы только что вышли), а у его подножия располагались такие же серые «детки» – дополнительные корпуса.
– Главное строение – сама академия, в ней мы учимся, живём и умираем, – надеюсь, про смерть была шутка. – Это, – Тули указала на ближайшее здание, – склады. Там слева «горячий» крытый полигон. Справа – общежитие для абитуриентов.
– А почему нас не селят сразу к адептам? – поинтересовалась я.
– Честь учиться и жить здесь надо ещё заслужить. Две трети поступающих отсеются к первому сентября, – снизошла до ответа Тули.
– Ясненько, – мысленно посмеялась я над этой горделивой валькирией. – Когда у нас экзамен?
– Послезавтра, двадцать восьмого августа. Завтрашний день даётся вам на ознакомление с полосой препятствий и моральную подготовку.
Нас заселили в большую комнату, где, помимо нас, обитали четыре абитуриентки, поступающие на первый курс. Нам пришлось быстро-быстро сгрузить вещи и бежать за «крошкой» Тули, чтобы не потерять её в этой метели.
Я согревала себя и Кэт магией, иначе мы бы уже превратились в свежезамороженные тушки.
Мы, обогнув замок, вышли на занесённое снегом поле с торчащими и тоже припорошенными деревянными и металлическими конструкциями, чем-то похожими на те, которые весь август проходили мы с Кэт.
***
Следующим утром после завтрака, на который мы попали только благодаря соседкам (девчонки узнали, что мы второкурсницы, а значит, не конкурентки им), мы отправились проходить трассу.
А там... По колено в сугробе стоял ОН! Мой идеал... О, богиня, как красиво этот мускулистый жеребец лупит мечом крутящееся бревно с натыканными в него палками!
– Кэ-э-эт... – кажется, мои зрачки приняли форму сердечек. – Я влюбилась. Всё. Я таю... – и «поплыла» по сугробам к своему идеалу.
Оказывается, есть на свете мужики, стопроцентно попадающие под мой вкус. Не только Наир.
А этот... Высокий, чёрный, смуглый, а двигается как! Плавно, молниеносно и точно! Бог! Точно бог!
Ах, я горю, мне жарко! От вспыхнувших чувств не спасает даже зелье равнодушия, которое я исправно принимаю.
Я стряхнула снег с шубки, перекинула волосы на плечо и кокетливо посмотрела на этого восхитительного мужчину, а он...
– Что за куртизанские наряды?! Где ваша форма? За несоблюдение правил академии вы обе прямо сейчас собираете вещи и вон за ворота! Вам здесь не квартал красных фонарей!
М-да... Так быстро я ещё никогда не разлюбливала.
***
– Вы, видимо, совсем никогда проституток не видели, раз ваш язык повернулся оскорбить приличных девушек! – вздёрнув подбородок повыше, отчеканила я.
На меня второй раз за день посмотрели, как на букашку.
– Вам виднее, – ядовито бросили мне, будто камнем в собаку.
– Хам! – ну, всё! Война! – К вашему сведению, мы только что прибыли в академию, и нам ещё не выдали форму. Так что все претензии к руководству! – с этими словами я развернулась и махнула Катарине идти за мной.
На душе было мерзко. Ну, надо же! Меня обозвали куртизанкой! На мне дизайнерская, модная в столице, шубейка и удобные облегающие брюки стрейч, в которых хоть на шпагат садись.
Куртизанки вообще-то носят платья. Вычурные такие, с контрастными рюшами и обилием полупрозрачных сетчатых вставок.
Так что обвинения в наш с Кэт адрес в высшей степени беспочвенны.
А ведь сначала этот тип мне даже понравился.
– Лия, ты злишься, – еле поспевала за мной Кэт.
– Хм!
– Лия, ты меня сейчас поджаришь! – взмолилась подруга, и я только теперь заметила, что тепловой полог, накинутый на нас, перегрелся.
– Извини, – выдавила из себя, хотя мысли были заняты другим, а глаза смотрели вовсе не на тренировочные снаряды.
– Снова будешь мстить? – догадалась она.
– Естественно, – просияла я. – Рожу запомнила?
– Угу...
– Я тоже. И очень хорошо. Очень уж она у него противная.
Да. Погорячилась я, назвав мерзавца красавчиком. На самом деле ничего особенного. Одни злобные глазюки чего стоят.
Мы отошли уже метров на пятьдесят, когда я оглянулась. Не знаю, почему. Силуэт чернявого мерзавца как раз находился на границе видимости.
Так вот, клянусь, что этот гад стоял и смотрел мне вслед, пытаясь прожечь меня своими чёрными глазищами-углями. Не прожжёт, естественно. Не на ту напал.
Вот с-с-скотина! Пусть и дальше размахивает своими мельницами, а не смотрит на меня.
Шестерёнки в моей голове закрутились с удесятерённой скоростью. Первое: этот громила точно не студент. На вид ему лет тридцать пять, а значит, с его уровнем магии вполне может быть больше. Второе: чувак любитель покомандовать, что говорит о том, что эта скотина тут работает. Надо быть поосторожнее с высказываниями и мстить тонко, заковыристо, незаметно, чтобы он в случае чего не побежал жаловаться ректору.
Я представила, как эта двухметровая дылда бежит к старику де Уолшу, и усмехнулась вслух.
– Ой, что будет... – отозвалась Кэт.
– Будет, – кивнула. – А теперь давай опробуем эту полосу препятствий в экстремальных условиях.
Рядом со мной вздохнули, но спорить не стали.
Я закрепила вокруг Кэт тёплое энергетическое поле и с прыжка побежала проходить полосу: скалолазная стенка, бег по шатающимся балкам, уворачивание от крутящихся шипастых дубин, полёт на канате через пропасть (до каната нужно ещё допрыгнуть и уцепиться), затем тоже канат, но уже натянутый на высоте, прохождение турников держась руками, спуск, прыжки по заснеженным кочкам... Судя по вони из-под снега, внизу болото.
